Глава 1
Повертевшись у зеркала несколько минут, я провела по губам
ярко-алой помадой, затем слегка подрумянила щеки и довольно подмигнула своему
отражению. Ну все, полный порядок! Боевая готовность номер один достигнута.
Мужики бегут за валидолом, бабы от зависти рвут на себе волосы. По условиям
контракта, собираясь на работу, я должна быть на высоте, и меня это вполне
устраивает. Конечно, кому-то моя работа покажется отвратительной, но я думаю
совсем по-другому. «Не место красит человека…» — кажется, так говорится в
непопулярной теперь пословице. В детстве, как и многие мои сверстницы, я
мечтала быть учительницей, врачом, актрисой или переводчицей в «Интуристе». Но
жизнь распорядилась иначе. Окончив медицинское училище, я устроилась в
небольшую подмосковную больницу сестрой-анестезисткой и за жалкие гроши пахала
на полторы ставки. Затем перешла в другое место, но и там продержалась недолго.
Примерно через год на глаза мне попалось объявление в молодежной газете о
наборе девушек в некую «престижную фирму» на конкурсной основе.
Именно так я и стала диспетчером на телефоне в службе «Секс
по телефону»… Надев новенькие туфли на высоченных каблуках, я улыбнулась и
подумала о том, что на прежнюю зарплату я могла бы позволить себе купить только
домашние тапочки, не больше.
Последний раз придирчиво оглядев себя в зеркало, я взяла
дамскую сумочку и направилась к входной двери. Времени еще уйма. На такси — а
другого средства передвижения я теперь и не представляла — доберусь минут за
двадцать, значит, вполне успею потрепаться с девчонками и выпить кофе, чтобы
взбодриться.
Закрыв дверь, я нажала кнопку вызова лифта и стала терпеливо
ждать. Через минуту дверцы с противным дребезжанием расползлись в стороны, и я
шагнула в кабину. Лифт дернулся и поехал вниз, и тут я увидела сидевшего на
полу мужчину. Голова его была неестественно запрокинута, из правого уха на
дорогой костюм тоненькой струйкой стекала кровь. Вжавшись в стенку, я боялась
пошевелиться. Вот это влипла, черт побери!
— Мужчина, вы живы? — не придумав ничего более умного, тихо
спросила я.
Он не ответил.
С трудом уняв дрожь в коленках, я присела на корточки и
попыталась нащупать пульс. Пульса не было. Как бывшая медсестра ошибиться я не
могла.
— Что же мне теперь делать? — вздохнула я, разглядывая рану
над правым ухом. Рана была глубокая и говорила о том, что стреляли в мужчину с
близкого расстояния. Задняя стенка кабины была забрызгана кровью и какой-то
отвратительной беловатой слизью.
Неожиданно лифт остановился, но дверцы, к моему глубокому
удивлению, не открылись. Я принялась нажимать на все кнопки подряд, но это ни к
чему не привело. Торчать в лифте с покойником мне хотелось меньше всего.
— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — остервенело забарабанила я по
стенкам.
Тишина.
От духоты закружилась голова, запах крови назойливо щекотал
ноздри. Теряя сознание, я надавила на кнопку вызова диспетчера, но он,
разумеется, не ответил. Дом наш старый и уже давно подлежал капитальному
ремонту, так что застряла я, судя по всему, надолго.
Тусклая лампочка под потолком предательски замигала. «Еще не
хватало только остаться в кромешной темноте!» — со страхом подумала я, пытаясь
нашарить в сумочке зажигалку. Какого черта этот разодетый дядя приперся в наш
дом? Живут тут в основном пенсионеры да вконец спившиеся работяги, с утра
заливающие глаза дешевой самокатной водкой. Нормальных людей сюда на аркане не
затащишь. Если у других домов стоят шикарные иномарки, то на наш дом
приходилось ровно две с половиной машины. Старенький «запорожец», принадлежавший
соседу с первого этажа, потрепанная «шестерка» — гордость дяди Вани с
четвертого и допотопный мотоцикл, не имевший хозяина. Что могло понадобиться
такому крутому господину в этом гадюшнике, я понять не могла.
В подъезде послышались голоса. «Ну вот и все, приятель, нам
дальше с тобой не по пути, — приободрилась я. — Сейчас лифт откроют, я поеду на
работу, а тебя отправят по назначению. Скорее всего, ты попадешь в морг…»
Голоса приближались. Я уже хотела было закричать, но в
последнюю секунду передумала, словно какое-то шестое чувство приказало мне
молчать.
По дверце лифта кто-то осторожно постучал.
— Ни хрена не пойму, что с лифтом случилось… Застрял, что
ли, падла? — растерянно произнес мужской голос.
— Похоже, застрял.
— Только этого нам не хватало!
— Получается, Топор в лифте остался?
— Получается, так.
Все не как у людей! Я же говорил, что Кроту нельзя было это
дело доверять. С ним во — обще ни на какие дела ходить нельзя! Какой он, к
черту, киллер, если на героин присел! Вот тебе и результат! Топора пришил, а
портфель с пятьюдесятью тысячами долларов забрал! Козел! Так запоганить дело
только он может! Что нам теперь отмычкой, что ли, этот лифт вскрывать?! Дергать
надо: светиться нельзя! В любую минуту в подъезд может кто-нибудь войти Нажмут
на кнопку, она не сработает, забьют тревогу, вызовут диспетчера, откроют лифт,
увидят труп, в ментовку позвонят… Плакал тогда наш портфельчик!
— Ни хрена! Надо как-то лифт открыть. Я щас любого завалю,
пока портфель оттуда не вытащу!
— Тогда ты стой у подъезда и наблюдай за теми, кто сюда
шарахнется, а я — к машине. Покопаюсь в багажнике, может, чего найду
интересного. В любом случае мы с тобой эту гребаную колымагу откроем. Пошли, у
нас мало времени.
Голоса стали удаляться. Я почувствовала, как меня затрясло.
В запасе осталось несколько минут, а может, секунд… Меня убьют сразу, как
только откроются дверцы лифта… Из глаз потекли слезы, смывая с ресниц нестойкую
тушь. Господи, да за что же мне все это! Я принялась вновь нажимать на кнопки
вызова диспетчера, рыдая во весь голос. К моему глубокому удивлению, из видавшего
виды динамика раздался женский голос.
— Слушаю, что у вас там случилось?
Я не поверила своим ушам и отчаянно закричала:
— Где вас черти носят?! Срочно откройте лифт и вызовите
милицию!
Успокойтесь, девушка, не надо орать, — осадила меня дежурная.
— Я тоже человек и имею право пообедать. Ничего страшного не произошло.
Назовите адрес.
Сбиваясь, я быстро назвала свой адрес и, не переставая
рыдать, с трудом произнесла:
