Мордоворот встретил меня у кассы салона, заплатил за мою
красоту, взял под руку и повел к машине.
— Ты выглядишь потрясающе! — восхищенно произнес он. — Ты
такая красивая…
— Красота женщины зависит от размеров кошелька ее мужчины, —
небрежно бросила я и села в джип.
Глава 24
Через полчаса мы подъехали к дому, где жил товарищ
мордоворота. Это был чудный браток с лысой головой, квадратным лицом и бычьей
шеей. Он провел меня в зал и усадил в кресло. Мужчины удалились на кухню, чтобы
приготовить нехитрый обед, а мне было велено отдыхать и смотреть телевизор.
Рядом со мной поставили небольшую бутылочку виски и тарелочку красной икры. При
виде икры у меня закружилась голова. Я попыталась вспомнить, когда ела в
последний раз, и не смогла. Аппетитные запахи, доносившиеся с кухни, не давали
покоя. От икры вскоре остались одни воспоминания. Виски тоже заметно
поубавилось, голодный желудок продолжал обиженно ворчать. Решительно
поднявшись, я пошла на кухню.
— Можете думать обо мне что угодно, но я хочу есть!
Мужчины переглянулись и достали из кастрюли дымящиеся манты.
Умяв самый большой из них, я принялась накрывать на стол, предвкушая неслабое
пиршество в хорошей компании.
— Света, тут живет много наших ребят… — сказал мордоворот,
когда мы наконец сели.
— Каких это ваших? — перебила я его.
Ну, с Феодосии. В общем, они тут имеют кое-какой авторитет.
Короче, Толик сейчас смотается в одно местечко и попробует узнать, кто на тебя
наезжает. Нужно доказать, что ты в глаза не видела никакого портфельчика и уж
тем более денег, которые там лежали. Мы постараемся сделать все возможное,
чтобы тебя оставили в покое. — Мордоворот перевел взгляд на Толика и закурил
сигарету. — Видишь, Толян, девчонка нормальная. Я на ней жениться собрался. У
нас все по-серьезному. На следующей неделе заявление подаем. Да только о какой
свадьбе может идти речь, если на девчонку такую бочку катят! Она про этот
портфельчик ничего не знает. Нужно взять пацанов, выяснить, кто сидит у нее на
квартире и поговорить с ними по-хорошему, чтобы те свели меня с руководством.
Толик вопросительно посмотрел на меня.
— Света, а ты и в самом деле здесь в стороне?
— Конечно! На черта мне нужен какой-то портфельчик? Я про
него не знаю и знать не хочу. Он мне даром не нужен, пусть там хоть миллион
лежит! — вызывающе произнесла я, но, уловив суровый взгляд мордоворота,
моментально прикусила язык.
— Ну, ну, продолжай, — мягко улыбнулся Толик.
— В подъезде, вернее, в лифте моего дома убили какого-то
Топора. Это у него кличка такая… — Подробно рассказав о том, как ко мне по
очереди приезжали братки, принимая меня за любовницу убитого авторитета, я
назвала приметы, имена, клички и марки машин, которые успела запомнить.
— Олежка, я поехал, — выслушав меня, сказал Толик. —
Встречусь с пацанами. Попробую что-нибудь выяснить. Ты со Светкой останешься?
— Конечно! Я ее теперь даже на пять минут оставить боюсь, —
ответил мордоворот, глядя на меня влюбленными глазами.
— Ладно, голубки, сидите тут, — Толик, хмыкнув, вышел из
квартиры.
Как только за ним закрылась дверь, мордоворот посадил меня
на колени и громко рассмеялся.
— Светка, где же ты так складно врать научилась?
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Заливалась, как канарейка, даже я поверил, что ты не
имеешь к этому портфельчику никакого отношения.
— Ты тоже хорош! Наврал про свадьбу, сказал, что мы заявку
собрались подавать…
— А как же иначе? Мне ведь надо было доказать, что у нас с
тобой серьезные отношения. — Голос мордоворота стал серьезным. — В нашей среде
шлюхам не помогают.
— Ты хочешь сказать, что я шлюха? — вспылила я.
— Нет. Просто у нас другие понятия. Заступаются только за
жен. Даже постоянных любовниц в расчет не берут. Считается: или жена, или
шлюха. А ты, Светка, попала в серьезный переплет, вот и пришлось выкручиваться.
— Ничего страшного, — кисло улыбнулась я. — Я не обиделась.
Кстати, а как ты провел вечеринку с той молоденькой официанткой?
— Нормально провел.
— Она тебя отблагодарила?
— Еще как! И за шашлыки, и за вино, и за музыку, и за розы…
— Ты дарил ей розы?! — вскочила я.
— Дарил.
— Мне противно это слышать!
— Светка, ты чокнутая, — засмеялся мордоворот. — При слове
«благодарила» сидела спокойно, а тут вдруг всполошилась?
— И как же она тебя благодарила? — осипшим голосом спросила я.
— Неплохо, но ты лучше. Она тебе в технике уступает.
Отвесив мордовороту звонкую пощечину, я повалила его на пол.
Стянув с меня платье, он, хитро прищурившись, спросил:
— А как же твой любимый мужчина?
— У меня больше нет любимого мужчины. С некоторых пор я к
нему охладела, даже более того.
— Не зря говорят: от любви до ненависти один шаг…
— Это хуже, чем ненависть. Ненависть — это что-то
конкретное, это чувство, понимаешь? А он для меня пустое место, и все. Это
намного хуже.
Олег, застонав, притянул меня к себе.
Спустя час мы сидели в зале и мирно пили кофе. Я смотрела на
мордоворота влюбленными глазами.
— Чтобы я без тебя делала, Олежек…
— Лежала бы сейчас в колодце на Зойкиной даче, — засмеялся
мордоворот.
— Не вижу ничего смешного, — обиделась я. — Я же не
виновата, что влипла в такую историю! Работала себе спокойно диспетчером на
телефоне…
— На эротическом телефоне, — поправил меня мордоворот.
— Ну пусть на эротическом, ну и что?
— И, в самом деле, ничего. Голос у тебя подходящий: как
только услышишь, сразу хочется заняться любовью, — улыбнулся мордоворот.
В коридоре громко хлопнула входная дверь. Олег насторожился.
Рука его машинально потянулась к расстегнутой кобуре.
— Да я это, я, не тряситесь! — В комнату вошел Толик и
грузно сел на диван. Вид у него был озадаченный.
— Ну что, как дела? — не выдержал Олег.
— Дела, прямо скажем, неважные…
