Через несколько минут я уже неслась по шоссе и до упора
давила на газ, не забывая постоянно оглядываться. Погони не было. Петляя с
одного шоссе на другое, я успокоилась и поняла, что меня никто не преследует.
Теперь предстояло решить, что делать с этим засвеченным «Фордом». Первое, что
пришло в голову, – бросить его к чертовой матери, поймать попутку и вернуться
домой. В конце концов, Виктор оставил его у ресторана, и я не обязана спасать
его от автомобильных воров. Может, я вообще машину водить не умею! Может, я
прямо от ресторана уехала домой на такси. Но все же как-никак, а я его
должница, значит, просто обязана спасти эту гребаную машину. Он помог мне
избавиться от трупа… Правда, так, как он помог… Лучше бы не помогал… Какого
черта он обратился к этому лодочнику?! Ладно, поставлю «Форд» в своем подземном
гараже, а там будет видно. По крайней мере я к этому «Форду» никакого отношения
не имею, поэтому через машину на меня никак не выйдешь. А если через нее можно
выйти на Виктора, то его сейчас днем с огнем не найдешь. Было бы замечательно,
если бы похитители держали его как можно дольше.
Дома я поставила «Форд» в подземный гараж, рядом с отцовской
машиной. В том, что тут его никто не найдет, я не сомневалась.
Как обычно, с подсвечником в руках я вошла в кабинет. Одного
взгляда на дубовый стол было достаточно, чтобы убедиться – телефон Игоря
Николаевича найти в этой свалке практически невозможно. Но в следующую минуту
Игорь Николаевич позвонил сам, будто услышал мои мысли.
– Женя, куда подевался Виктор? Никак не мог тебе
дозвониться…
– Меня не было дома.
– Странно. Обычно ты редко выходишь из дому. Ты же домашняя
девушка.
– А если я иногда все же выхожу на улицу, это значит, что я
уличная? Виктор пригласил меня в ресторан.
– В ресторан?
– Да. Что тут удивительного? Меня что, нельзя пригласить в
ресторан?
– Можно, конечно. Просто он меня не поставил в известность.
Он нашел папку?
– Нет. Он хотел поискать ее после ресторана, но его
похитили.
– Кого?
– Виктора. Мы вышли из ресторана и увидели, что у машины
спущено колесо. В этот момент подъехал джип. Трое мужчин скрутили Виктору руки,
бросили его в машину и увезли.
– Ты запомнила их?
– Они были одеты в черные костюмы и черные очки. Все
стриженые и плотные. Там особо нечего запоминать. Сегодня ночью я попробую
найти вашу папку.
– Я буду тебе очень признателен. Позвоню позже.
– Игорь Николаевич, а что вы будете делать с Виктором?
– Как – что? Буду его искать.
– Удачи вам, – спокойно сказала я и положила трубку.
После долгих часов поисков я убедилась, что никакой папки с
фамилией Чичерин в отцовском кабинете нет…
Немного побродив по дому, я легла спать, но сон никак не
шел. Завтра будет новое испытание. Завтра мне придется встретить своего
сводного братца, еще одного законного и полноправного наследника…
Проснулась я поздно. Взглянув на часы, вскочила с кровати. Надо
успеть выпить хотя бы чашечку кофе перед тем, как ехать в аэропорт встречать
брата. Буквально на ходу сделала несколько глотков и побежала одеваться.
Времени на размышления не оставалось. Схватив ярко-лиловый костюм, который отец
привез из Франции, приложила его к себе и удовлетворенно кивнула. Суперкороткая
юбка и длинный пиджак – в этом что-то есть. Одевшись, я грустно посмотрела на
свое бледное лицо. Черт побери, и почему я так ненавижу солнце… Слегка
подкрасившись, я вновь оглядела себя придирчивым взглядом и улыбнулась. Ведь
это не просто встреча… Это встреча с моим братом… После стольких лет…
Отец отправил его учиться в Англию, когда брату было
одиннадцать лет. Роберт с отличием закончил колледж, поступил в академию, а
затем приехал в Питер и плотно там обосновался. После нескольких телефонных
звонков я поняла, что дела у него пошли в гору. Собственная просторная
квартира, собственный доходный бизнес и собственная жизнь… У него было все,
чего не было у меня. Свобода, самостоятельность и блестящие перспективы. На все
мои просьбы поехать вместе с ним отец отвечал отказом. Как только я закончила
начальную школу, он нанял мне преподавателей и устроил обучение на дому. Этот
дом оказался самой настоящей тюрьмой, и я завидовала своим сверстникам, которые
сидели за школьными партами, бегали на переменках и хватали друг друга за
косички. Потом я просто привыкла. Человек так устроен, что привыкает буквально
ко всему, даже к тому, к чему, кажется, нельзя привыкнуть. Я поняла, что я не
такая, как все. Я закрылась в мастерской и принялась рисовать. Шли годы, а я
все сидела в мастерской и рисовала… Я отвыкла от людей. Я стала бояться и
просто-напросто избегать их. У меня появилась своя жизнь, свой внутренний мир…
А затем я стала бояться не только людей, я стала бояться света. Я полюбила
темноту и всегда прятала глаза от солнца.
Я постаралась взять себя в руки, сдержать не вовремя
выступившие слезы. Проходя мимо портрета отца, остановилась и помахала ему
рукой.
– Здравствуй, папа. Твой любимый сынок приезжает. Твой
наследник. Твой любимчик. Ты решил, что он будет твоим единственным
наследником, и даже не упомянул моего имени в завещании, но ты недооценил меня.
Я никогда и никому не отдам то, что по праву принадлежит мне. Я не умею
делиться, папа. Это твоя черта. Этому научил меня ты. Ты закрыл меня от
внешнего мира и спрятал от посторонних глаз. Ты не хотел делить меня ни с кем.
Люди говорят, что я сумасшедшая. Это ты сделал меня такой. После стольких лет
страшной, жестокой жизни, которые ты мне подарил, ты даже не упомянул обо мне в
завещании! Будь ты проклят! Ты уже и так проклят! Скоро ты увидишь, как я
заучила твои уроки. Это будет скоро, потому что приезжает твой сын…
Затушив свечи, я вышла из дома. В аэропорту купила небольшой
букетик цветов. «Это для второй претендентки», – ухмыльнулась я. Я ненавидела
избранницу Роберта, даже ни разу не видя ее. Я точно знала одно: раньше мне
предстояло сражаться с одним Робертом, а теперь вместо одного заклятого врага у
меня появился второй.
Объявили о приземлении самолета, и вскоре появился Роберт.
Такой же красивый, как в детстве. На нем был солидный костюм и яркий галстук.
Рядом чинно вышагивала симпатичная молоденькая девушка, одетая словно
разноцветный попугай.
– Женька, привет! – издалека крикнул Роберт и помахал мне
рукой.
