– Да, ты не ослышался.
Роберт пожал плечами и вышел из комнаты. Виктор с надеждой
посмотрел на меня и испуганно спросил:
– Что ты задумала?
– Ничего особенного. Сейчас ты позвонишь своему гребаному
Игорю Николаевичу и скажешь, что мне стало очень плохо и тебе пришлось отвезти
меня домой. Скажи, что это приступ аппендицита. Нам нужно выиграть время.
Пообещай, что, как только мне будет лучше, мы вернемся обратно.
Появился Роберт и услужливо протянул телефон. Я поставила
его перед Виктором на пол и сказала:
– Я набираю номер твоего шефа, а ты сделай все так, как я
велела. Смотри, без глупостей. Одно неверное слово, и мой брат вышибет тебе
мозги.
– Могла бы этого не говорить. Я и так сделаю все, что ты
скажешь, потому что люблю тебя, – по-детски жалобно сказал Виктор.
Разговор с шефом не занял и трех минут. Виктор вполне
правдоподобно произнес заготовленный мною текст и, выслушав новые указания,
закончил разговор.
– Ну что?
– Зачем спрашиваешь, ты же сама все слышала. Шеф ждет, пока
тебе станет легче.
– А что потом?
– А потом я должен отвезти тебя в частный дом. Даже если бы
ты и не устроила этот театр, я бы никогда и никому не дал тебя в обиду.
Я хотел рассказать тебе все сам, только не знал, как это
сделать. Я постоянно думал, как мне расквитаться с шефом и остаться с тобой.
Боялся тебе признаться, кто я и на кого работаю. Не бросай меня. Скажи, неужели
ты совсем меня не любишь? Мне кажется, ты обманываешь саму себя, просто боишься
себе в этом признаться. Я, конечно, идиот. Нельзя было доводить ситуацию до критической
точки. Давай подумаем вместе, как нам поступить, чтобы нас все оставили в покое
и мы могли быть вдвоем.
– Замолчи, – резко сказала я и вытерла слезы.
Роберт подошел ко мне, ласково обнял за плечи и погладил
меня, словно маленькую девочку:
– Может, ты мне наконец скажешь, что происходит? Вчера
вечером ты уехала такая счастливая, никто не мог тебя остановить. Сегодня ночью
ты приковала курносого к батарее и говоришь, что он предатель. Объясни в конце
концов, кто этот человек: твой жених или твой враг?
– Я и сама не знаю, – жалобно заговорила я. – До вчерашнего
дня я считала его своим женихом, а сегодня узнала, что он мой враг. Сидит тут и
ломает комедию!
– Послушайте! Никакой я не курносый, – неожиданно возмутился
Виктор. – Кто вам дал право так меня называть? У меня просто разбит нос. Между
прочим, мой нос всегда был греческой формы. Правильный и прямой. Это его сейчас
раздуло как грушу, но это пройдет.
– А кто разбил тебе нос? И зачем? – подозрительно спросила
я.
– Все должно было выглядеть правдоподобно. Я же должен был
тебе доказать, что меня и в самом деле пытали и держали в невыносимых условиях.
– Ты хочешь сказать, что твой нос разбили специально?!
– Ну да. Так сказать, производственная травма. Это же было
нужно для дела. Мы с пацанами немного выпили, ну и подрались…
– Боже мой, и за этот нос я отдала пятьдесят тысяч долларов!
– в сердцах сказала я и чуть было не потеряла сознание.
– Ты отдала пятьдесят тысяч долларов не за мой нос, а за
меня, – обиженно сказал Виктор и посмотрел на меня своими хитрыми глазками.
Роберт не выдержал:
– Женя, это правда?!
– Что – правда?!
– Правда, что курносый куда-то влип, а ты его выкупила за
пятьдесят тысяч долларов?
– Правда, – призналась я и опустила заплаканные глаза.
– Ты сумасшедшая. Как ты могла?! Я бы не отдал за этого
ублюдка и доллара! Какое ты имеешь право так разбрасываться отцовским
наследством?
Услышав про наследство, я почувствовала, как кровь бросилась
мне в лицо, и злобно прошипела:
– Потому, что это мое наследство. Понимаешь, мое. И я буду
им распоряжаться так, как считаю нужным. Да, я совершила ошибку, выкупила этого
недоумка, ну и что теперь? Мы все совершаем ошибки, от них никуда не денешься.
– Тебе не кажется, что у этой ошибки слишком дорогая цена?!
– Кажется. Вот я и хочу придумать план, чтобы вернуть свои
деньги.
Виктор поднял голову и удивленно посмотрел на меня:
– Ты решила вернуть свои деньги? Но ведь это невозможно!
– В этом мире нет ничего невозможного. Уверена, у меня все
получится.
Роберт вышел из комнаты и вернулся с бокалом виски. Он
прислонился к стене, уставился в одну точку и сделал несколько глотков.
– Неужели ты так его полюбила? Ну посмотри на него, в нем
нет ничего особенного. Таких курносых полна улица. Ты же сама прекрасно
понимаешь, что он тебе не пара. Как ты могла его выкупить за такую огромную
сумму? Он вообще ни хрена не стоит!
Я взяла его бокал и немного отхлебнула.
– Сама не знаю… Какое-то временное помутнение… Странная
потеря рассудка… Наверное, это оттого, что я вообще не видела жизни, не
общалась с людьми. Я подумала, человек попал в беду… Меня совсем не
интересовало, сколько это стоит… Ведь он наговорил кучу комплиментов, пригласил
меня в ресторан… Ты меня не поймешь, потому что рос совсем в других условиях.
– Женя, прости меня, ради бога, – вновь заговорил Виктор. –
Ты даже не представляешь, как хреново я себя сейчас чувствую. Как самый
последний подонок.
– А ты и есть подонок, – резко перебил его Роберт. – Раздел
мою сестру на пятьдесят тысяч долларов. Это ж надо было так умудриться. Ты, я
смотрю, прямо настоящий профессионал. Залез в чужую семью, водишь мою сестру за
нос и выжимаешь ее денежки.
Не обращая на Роберта внимания, Виктор чуть не плача сказал:
– Я буду ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь за то, что не
захотел тебе рассказать все сразу. Сними с меня наручники и налей виски. Мы
сейчас спокойно сядем и подумаем о том, как сделать, чтобы кончился этот
кошмар.
– Вот тебе, а не виски! – Роберт подошел к Виктору и
выстроил у него перед носом комбинацию из трех пальцев. – Тоже мне, умный
нашелся, виски он захотел… Хрен дождешься даже воды! Сидит, как пес на цепи, и
еще требует виски.
Я смочила палец виски и провела им по губам Виктора. Он с
жадностью облизал губы. Сев на корточки, я чуть слышно спросила:
