– Я ничего себе не устраивала. Мне Игорь Николаевич его
устроил. Мы всю ночь в казино были. Наигрались вдоволь. Я теперь в своей
комнате не ночую, так что меня там искать не надо.
– А где же ты ночуешь?
– В спальне хозяина.
– Где?!
– Я, по-моему, ясно сказала. Я ночую в комнате у хозяина.
Вчера мы вернулись из казино и пошли к нему в спальню. Всю ночь прозанимались
сексом. Сейчас выпью кофе и снова пойду к нему. Он ждет.
Повариха расширила глаза и тяжело задышала.
– Да ты что такое говоришь? – возмутилась повариха. – Стыда
в тебе нет! Развратница!
– Стыда во мне нет, это точно, – подтвердила я.
– Ты картошку чистить будешь?
– В чем? В вечернем платье и на шпильках? Я что, похожа на
прислугу? Возможно, хозяин вообще освободит меня от домашней работы и оставит
только для того, чтобы я ублажала его по ночам.
– И не стыдно тебе такое говорить?!
– Не стыдно. Что естественно, то небезобразно. Уж лучше
кувыркаться с хозяином в кровати, чем сидеть и пыхтеть над ведром картошки. Я
вчера себе такие мозоли набила, что смотреть страшно, в казино приходилось руки
прятать.
Марья Петровна не сводила с меня удивленных глаз. Я чинно
расхаживала по комнате, не забывая вилять бедрами, и смаковала кофе.
– Ты теперь вообще работать не будешь? – не выдержала она.
– Пока нет. У меня теперь другое положение. Я любовница
вашего хозяина.
– Любовница! Постыдилась бы такое говорить при пожилом
человеке. Если бы он тебя женой взял, другое дело, а то нашла чем хвастаться.
– Уж лучше быть любовницей, чем женой. Слово «любовница»
произошло от слова «любовь», а «жена» вообще непонятно от чего. С любовницы и
спрос меньше, да и ценят ее больше. Ладно, засиделась я тут. Пойду, вы же сами
знаете, что он ужасно не любит, когда опаздывают. По всей вероятности, сегодня
весь день мы будем кувыркаться в постели. Когда проголодаемся, подадите обед
прямо в спальню.
Как только я вышла из кухни, вся моя мнимая храбрость
испарилась и я вновь ощутила сумасшедшую дрожь в коленях. Перед глазами возник
Олег. Сначала с сумкой в камере хранения. Затем вспомнила, как он, заспанный,
вышел из джипа, а потом как шел по коридору этого дома. Представить Олега
мертвым я боялась и постаралась отогнать мысли о нем.
Убедившись, что коридор пуст, я толкнула дверь библиотеки и
вошла внутрь. В отсутствие хозяина здесь царила какая-то особая атмосфера,
атмосфера тишины, спокойствия и благополучия. Я огляделась. По стенам – полки
больших, толстых книг в дорогих кожаных переплетах с позолоченными корешками и
старинными буквами. Точно такие хранились в кабинете моего отца, но я никогда
не придавала им особого значения. Все, что принадлежало моему отцу, вызывало во
мне неподдельное отвращение.
Я подкралась к сейфу и попыталась его открыть. Естественно,
мне это не удалось. На сейфе красовалась парочка кодовых замков. В том, что эти
замки были мне не под силу, я даже не сомневалась. Обычно код таких хитрых
замков знал только один человек – сам хозяин. Тихонько постучав по двери сейфа,
я тяжело вздохнула и с глазами, полными слез, вышла из библиотеки. Прижав сумку
с пистолетом к груди, я почувствовала, что слабею, и оперлась о стену. По
коридору шла одна из горничных. Она везла довольно объемный пылесос на
колесиках.
– Боже мой, что с вами? – бросилась она ко мне. – Вам плохо?
Может, вызвать врача? Вы такая бледная! Хотите, я принесу нашатырный спирт? Вы
только не молчите, ну скажите хоть одно слово.
– Ничего не надо, не беспокойтесь, – с трудом произнесла я и
постаралась унять нарастающую дрожь в руках. – Со мной такое бывает. Это
пройдет. Доведите меня, пожалуйста, до спальни Игоря Николаевича.
Горничная открыла рот и захлопала глазами.
– Хозяин еще спит…
– Я знаю. Вчера вечером мы ездили в казино, вернулись
довольно поздно и провели ночь вместе. Под утро мне стало нехорошо, я пошла на
кухню, чтобы выпить чашечку кофе, а теперь никак не могу найти нужную дверь.
Когда мы приехали домой, оба были пьяны, и я не запомнила его комнату.
Горничная осмотрела меня с ног до головы, взгляд ее
задержался на моем довольно откровенном декольте. Покачав головой, она слегка
покраснела и как-то растерянно спросила:
– А вы уверены, что хотите вернуться обратно? Может, вы
лучше переоденетесь и спуститесь на кухню? У Марьи Петровны полно работы.
– Нет, что вы. Хозяин освободил меня от работы. Это его
желание, куда же тут денешься. Боюсь, он скоро проснется и увидит, что меня нет
рядом. Нельзя терять ни минуты. Проводите меня, пожалуйста. Когда я стану
хозяйкой дома, не забуду вашей услуги.
Видимо, последняя фраза произвела на горничную сильное
впечатление. Бросив шланг от пылесоса на пол, она взяла меня под руку и шепотом
спросила:
– А вы что, и в самом деле можете стать хозяйкой этого дома?
– Не сомневайтесь, это всего лишь вопрос времени.
– Неужели у вас с хозяином так серьезно?
– Да, у него самые серьезные намерения.
– Но ведь вы только вчера появились в нашем доме…
– А разве истинные чувства зависят от времени?
У дверей спальни она встала на цыпочки и прошептала мне на
ухо:
– Мы пришли, не забудьте, что обещали.
– Передайте всем, чтобы нас не беспокоили, – сказала я.
– В этом нет необходимости. Когда у хозяина женщина, его
никто и никогда не беспокоит. Если что-то срочное, мы звоним ему по внутреннему
телефону.
– А что, в такую рань бывает что-то срочное?
– Бывает, что его разыскивает кто-нибудь, чтобы сообщить какую-нибудь
важную новость.
Неожиданно горничная задумалась:
– Неужели у вас так серьезно? В последние годы хозяин вообще
никогда не поддерживал с женщинами серьезных отношений. А вы знаете, что у него
есть сын?
– Знаю, конечно.
– Хозяин его просто обожает. Вам придется найти с ним общий
язык.
