Книга Сердце Ангела, страница 13. Автор книги Уильям Хьёртсберг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сердце Ангела»

Cтраница 13

— Ему портрет не понравился. Знаете, что он тогда сказал? Что он похож на зеркало, в котором заело отражение. Вам с лимоном или со сливками?

— Без ничего. Спасибо.

Она протянула мне чашку.

— Мы его заказали в прошлом году. По-моему, очень похоже.

— Видный мужчина.

Она кивнула.

— Ни за что не скажешь, что ему за шестьдесят, правда? Он всегда выглядел на десять лет моложе. У него ведь Солнце в Юпитере, это очень удачное положение.

Я оставил без ответа всю эту галиматью и заметил, что Крузмарк похож на лихого капитана из детского фильма про пиратов.

— Да, правда. Когда я училась в колледже, девчонки думали, что он у меня Кларк Гейбл.

Я глотнул чаю, отдававшего подгнившим персиком.

— Знаете, когда мой брат учился в Принстоне, у него была знакомая девушка — тоже Крузмарк. Она училась в Уэллсли и даже гадала ему на выпускном…

— А-а, это, Маргарет, моя сестра. Она Маргарет, а я — Миллисент. Мы близнецы, только она у нас черная колдунья, а я — белая.

Я почувствовал себя как человек, который проснулся и понял, что сказочные богатства растаяли вместе с его сном.

— Она тоже здесь живет? — спросил я, хватаясь за соломинку. Но ответ напрашивался сам собой.

— Что вы! Мэгги лет десять как в Париж переехала, а то и больше. Я ее сто лет уже не видела… А как зовут вашего брата?

— Джек, — моя выдумка лопнула и повисла сдувшимся шариком.

— Что-то не помню. Хотя у нее тогда было так много знакомых… Ну, займемся гороскопом. Мне нужно будет у вас кое-что спросить. — Она потянулась за кожаным блокнотом и карандашом.

— Спрашивайте, — я взял из пачки сигарету и сунул в рот.

— Нет, не курите, пожалуйста. — Миллисент Крузмарк замахала рукой перед лицом, словно подсушивая лак. — У меня аллергия на дым.

— Хорошо, извините, — я пристроил сигарету за ухом.

— Ну что ж, вы родились второго июня двадцатого года. Это уже о многом говорит.

— О чем же?

Миллисент уставилась на меня кошачьми глазами.

— Вы — прирожденный актер, легко играете любую роль. Вы меняете маски, как хамелеон меняет цвет. Вы мучительно ищете правду, но при этом лжете не задумываясь.

— Неплохо. Что еще?

— У вашего актерства есть и темная сторона. Поэтому, сталкиваясь с двойственностью своей натуры, вы теряетесь. Я бы сказала, вы много сомневаетесь. Вы сильно переживаете из-за собственных поступков. Вы слишком часто бываете жестоки, но не желаете себе в этом признаться. С одной стороны, вы методичны и упорны, а с другой — часто полагаетесь на интуицию. Что касается женщин, — она улыбнулась, — то вы предпочитаете молодых и темнокожих.

— В точку. Не зря я деньги потратил.

Я не льстил ей. Она действительно попала в точку. При таких способностях любой психоаналитик со своей кушеткой мог бы брать по двадцать пять долларов в час. Одна беда: она говорила обо мне, хотя я назвал ей не свой день рождения.

— Может, расскажите, где мне их искать, этих молодых и чернокожих?

— Очень скоро я смогу рассказать вам гораздо больше.

Белая колдунья чертила что-то в своем блокноте.

— Не ручаюсь, что назову вам вашу суженую, но кое-что, конечно, узнать можно. Так, сейчас мы посмотрим, как стояли планеты в июне. Тогда можно будет сказать, как они влияют на вашу судьбу. Даже, наверное, не на вашу, а на судьбу того человека. У вас должны быть очень похожие гороскопы.

— Я весь внимание.

Глядя в свои записи, Миллисент нахмурилась.

— Сейчас для вас очень опасное время. Кто-то из ваших знакомых умер. Недавно, максимум неделю назад. Вы его не очень хорошо знали, но его смерть вас сильно беспокоит. Это как-то связано с медициной. Может быть, вы даже сами попадете в больницу. Очень сильное неблагоприятное влияние. Вам нужно быть осторожнее с незнакомыми людьми.

Я смотрел на странную женщину, одетую в черное. Страх щупальцами облепил мне сердце. Откуда она все это знает? Во рту у меня пересохло, губы склеились.

— Что это у вас за кулон?

— Это? — Ее рука птицей замерла у горла. — Это магическая фигура. На счастье.

Немного же счастья принесла Фаулеру его звездочка. Хотя в момент смерти он был без кольца… Или все-таки его кто-то убил и забрал талисман себе?

— Так. Но это не все. — Миллисент Крузмарк направила мне в сердце острие филигранного золотого карандашика. — Мне нужно знать день рождения вашей невесты и где она родилась. Нужно точное время и место, иначе я не просчитаю широту и долготу. И вы, кстати, тоже не сказали, где родились.

Я дал ей какие-то цифры и адреса и приступил к обычной процедуре прощания: глянул на часы, отставил чашку. Мы встали одновременно, как будто нас поднял какой-то механизм.

— Спасибо за чай.

Хозяйка проводила меня к двери и сказала, что гороскопы будут готовы на следующей неделе. Я обещал позвонить, и мы пожали друг другу руки с механическим безразличием заводных солдатиков.

Глава двенадцатая

Еще по дороге к лифту я вытащил из-за уха сигарету и, как только вышел из дома, закурил. Мартовский ветер овевал улицу. До встречи с Хайдом оставался еще целый час. Я брел вдоль Седьмой авеню и все пытался понять причину безотчетного страха, охватившего меня в лиственных дебрях гостиной Миллисент Крузмарк. Я понимал, что никакого чуда тут нет, просто фокусы, ловкость рук, профессиональные штучки. «Берегитесь незнакомцев!» Да это мне любая гадалка скажет за полцента. Дамочка провела меня как мальчишку. Я клюнул на загадочное выражение ее глаз и замогильный голос.

Пятьдесят вторая улица выглядела неважно. В двух кварталах к востоку, правда, жив был еще бар «Двадцать один» — напоминание об элегантной эпохе сухого закона, но стриптиз-клубы по большей части уже вытеснили клубы джазовые. Навсегда закрылась легендарная «Дверь». Опочил «Оникс». Теперь на всем Бродвее в одном только «Птичьем раю» поклоняются еще божественному бибопу. Из пяти десятков заведений, торговавших спиртным из-под полы на Пятьдесят второй, выжили только «Орешник» и заведение Джимми Райана.

Я брел на восток мимо китайских ресторанчиков и злых проституток с круглыми ледериновыми сумочками на молнии.

В «Орешнике» должно было играть трио Дона Ширли, но до начала представления было еще далеко, и в баре царили тишина и полумрак.

Я заказал виски и уселся так, чтобы видеть дверь. Когда один за другим опустели два стакана, в бар вошел человек с футляром от саксофона. Он был одет в коричневую замшевую ветровку поверх светло-бежевой вязаной водолазки. Его короткие темные волосы были обильно сдобрены сединой. Я помахал ему, и он подошел.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация