– Вряд ли возбудят.
– Почему?
– Не любят они такие дела и не хотят принимать подобные
заявления.
– Как это не любят и не хотят? Они обязаны это делать. В
конце концов, у нас еще нет частной милиции, которая делает только то, что
считает нужным. Слава богу, у нас пока вся милиция еще государственная.
– Менты считают, что если молодая девушка не пришла ночевать
домой, то она нагуляется и обязательно вернется. У меня сестра двоюродная
пропала: ушла из дома и не вернулась.
– И что?
– Да ничего! Родственники бросились в милицию заявление
писать, а там его принимать не хотят.
– Как это не хотят? Они обязаны!
– Лиза, ты в какой стране живешь? Что ты твердишь «обязаны
да обязаны»?! – попытался образумить меня Феликс. – Здесь никто и никому ничего
не обязан. Уж тем более – человек в форме простому обывателю.
– Так что же дальше было?
– Заявление приняли в конце концов. А до этого упирались.
– Но ведь все-таки приняли!
– Если бы ты знала, чего нам это стоило! Мол, молодежь! У
них вечные загулы, семь пятниц на неделе, а мы их искать должны. Мои родственники
говорили о том, что пропавшая девушка была очень пунктуальной. Если куда-то
шла, то всегда звонила и предупреждала. Но эти разговоры только веселили
милиционеров. Они вели себя так, будто были точно уверены в том, что все
молоденькие девушки – шлюхи. В результате заявление приняли, но только для
того, чтобы мы отвязались. По большому счету, мою сестру никто не искал.
– Как никто?
– Никто. У меня создалось впечатление, что наша доблестная
милиция разделилась на две части. Одна половина занимается незаконными
деяниями, прикрываясь своими погонами, а другая делает вид, что ничего не
происходит. А пропавших людей никто не хочет искать.
– Так твою сестру вообще, что ли, не искали?
– Можно сказать, что так. Просто создавали видимость.
– Так нашли?
– Нашли, но только тело.
– Тело???
– Тело, – обреченным голосом сказал Феликс.
От слов, произнесенных Феликсом, мне стало нехорошо. Я
расстегнула «молнию» на спортивном костюме и тяжело вздохнула.
– Ее убили?
– Ее нашли грибники в лесу. Вернее, все то, что от нее
осталось.
– Так что же с ней на самом деле случилось?
– Этого так никто и не знает. Боюсь, что уже никто и не
узнает. Вот так. Жила-была вполне приличная девушка. Поехала утром в институт,
сдала экзамен на «отлично». Она ведь на красный диплом шла. А затем позвонила,
предупредила, что выезжает домой, но так и не доехала.
Почувствовав, что у меня вновь сильно закружилась голова, я
посмотрела на Феликса не слишком осмысленными глазами и прошептала:
– Давай переведем разговор на другую тему.
– Давай, – почувствовал неладное Феликс. – О чем ты хочешь
поговорить?
– О чем угодно.
– Ну, например?
– Давай поговорим о том, нравится ли тебе быть врачом. – Это
было первое, что пришло мне в голову.
– Конечно, нравится. Иначе я бы им не работал. Я люблю свою
работу. Люблю людей, которые ко мне приходят. У меня чисто мужская профессия.
– Разве врач – чисто мужская профессия?
– Я думаю, что да. Врач должен быть очень сдержанным, а, как
известно, все женщины чересчур эмоциональны. Что тебе еще рассказать?
– Ты работаешь в крупной клинике?
– Ну, я бы не сказал, что она очень крупная. Обыкновенная.
– И как много времени ты проводишь в своей клинике?
– Я провожу в ней дни напролет. У нас подобралась очень
хорошая команда врачей. Так что вместе со мной работают высококлассные
специалисты.
– А как ты совмещаешь личную жизнь и работу?
– Ты хочешь узнать, есть ли у меня семья? – более верно
сформулировал мой вопрос Феликс.
– Что-то типа того.
– Семьи у меня нет. Я развелся несколько лет назад.
– Почему?
– Потому, что я слишком много работаю. Какая женщина будет
это терпеть?
– Мне кажется, что любая женщина мечтает встретить
трудоголика.
– Это только так кажется. Когда же она его встречает, то
сразу начинает ревновать его к работе. Пока я все дни напролет работал, жена
встретила свою первую любовь. Видимо, чувства вспыхнули с новой силой. Жена
забрала дочку и уехала в Германию. Туда, где уже много лет живет ее новый
возлюбленный.
– Значит, твоя бывшая жена живет в Германии.
– Уехала на постоянное место жительства, – подтвердил
Феликс.
– Ты с ней общаешься?
– Она не изъявляет желания. У нее сейчас все хорошо, и она
не испытывает такой необходимости.
– А дочка?
– А дочка называет папой мужа моей бывшей жены. Она меня не
помнит и даже не знает.
– Тебе от этого больно?
– Я понимаю, что это жизнь. Что значит больно… Кому нужна
моя боль? Я же мужчина и свою боль обязан держать при себе. Жена счастлива,
дочка ничем не обижена. После развода серьезные отношения с женщинами у меня
как-то не складывались.
– Вообще не складывались?
– Только мимолетные встречи без взаимных претензий.
– А хотелось бы?
– Чего? – не сразу понял меня и Феликс.
– Хотелось бы серьезных отношений?
– Нет, – честно признался мне он. – Я попробовал, мне не
понравилось. Потом, слишком больно… Сейчас меня интересует только работа.
– Но ведь работа не может согреть в холодную ночь.
– В холодную ночь может согреть случайная знакомая, а
большее тепло мне и не нужно.
– А что ж ты сейчас не на работе? Или ты отшельником стал?
Посмотрев на целую гору пустых бутылок из-под пива и водки,
стоящих у входа на кухню, я не могла не добавить:
