— Отвезите его в участок, а сами возвращайтесь сюда, — приказал Томас.
Затем взял трубку и попросил соединить его с Парижем.
Второй раз кряду ход вечернего заседания прервал телефонный звонок. Комиссар Лебель успел доложить, что Колтроп, вне всякого сомнения, не появлялся на территории Франции под настоящей фамилией, если только не проник тайком, на рыбачьей лодке или по суше в укромном месте. Лично он не думал, что профессионал пойдет на такой риск, так как при любой проверке документов его могли арестовать за отсутствие в паспорте отметки, разрешающей въезд в страну.
Не останавливался Чарльз Колтроп и в отелях Франции.
Главы Центрального архивного управления, ДСТ и префектуры Парижа подтвердили факты, изложенные Лебелем, так что никто не поставил под сомнение его слова.
Что же из этого следует, продолжал Лебель. Допустим, что этот человек, считая себя вне подозрений, не стал заботиться о фальшивом паспорте. В этом случае лондонская полиция взяла бы его на квартире. Он, Лебель, в это не верит, потому что сотрудники суперинтенданта Томаса обнаружили, что полки и вешалки шкафов полупусты, исчезли также умывальные и бритвенные принадлежности. Одна из соседок показала, что в разговоре с ней Колтроп упомянул о намерении поехать на машине в Шотландию. Ни английская, ни французская полиция не верила, что он говорил правду.
Более вероятной представлялась версия, согласно которой Колтроп получил фальшивый паспорт, и в настоящее время Особое отделение пытается выяснить, на какую фамилию. С этим паспортом он или уже въехал на территорию Франции, не вызвав подозрений, или заканчивает подготовку к покушению вне ее пределов.
Вот тут несколько участников совещания не выдержали.
— Вы хотите сказать, что он уже здесь, во Франции, может, даже в центре Парижа? — выпалил Александр Сангинетти.
— Дело в том, — пояснил Лебель, — что у него есть план, известный только ему. Мы ведем расследование лишь семьдесят два часа. Мы не можем знать, на какой стадии находится реализация его плана. В одном, правда, можно не сомневаться: убийца не только не подозревает, что нам известно о готовящемся покушении, но и не догадывается о том, что мы начали его активный поиск. Таким образом, у нас есть шанс схватить его, как только мы узнаем новую фамилию и по ней определим местопребывание убийцы.
Но присутствующих не успокоило заявление Лебеля. Мысль о том, что убийца может находиться в миле от них, что по его плану он уже завтра может попытаться убить президента, вызвала всеобщую озабоченность.
— Возможно, конечно, — подал голос полковник Роллан, — что Колтроп, узнав от Родина о раскрытии заговора, покинул квартиру, чтобы избавиться от улик, выдающих его причастность к попытке покушения. Ружье и патроны, к примеру, он может бросить в одно из озер Шотландии, и тогда к нему не придерется даже британская полиция. В этом случае едва ли его смогут в чем-то обвинить.
Предположение Роллана тут же получило поддержку.
— Скажите, полковник, — обратился к нему министр, — если бы вас наняли на такую работу и вы узнали, что ваш план раскрыт, хотя ваша личность и не установлена, в сложившейся ситуации вы бы поступили именно так?
— Конечно, господин министр, — ответил Роллан. — Будь я профессиональным убийцей, я бы понимал, что где-то меня все-таки засекли, следовательно, учитывая известность готовящегося покушения, визит полиции и последующий обыск лишь вопрос времени. Поэтому я первым делом избавился бы от всего, что связывало меня с этим заговором, и едва ли нашел для этого лучшее место, чем озера Шотландии.
Улыбки, расцветшие на лицах сидевших вокруг стола, показывали полное согласие с рассуждениями полковника.
— Однако это не значит, что мы должны допустить, чтобы он вышел сухим из воды. Наоборот, я полагаю, мы должны позаботиться о месье Колтропе.
Улыбки исчезли. Короткую паузу прервал генерал Гибо:
— Что-то я не понял вас, полковник.
— Все просто, — продолжил Роллан. — Мы получили приказ найти и уничтожить этого человека. Сегодня он, возможно, отказался от своего плана, но подготовленное снаряжение он может не уничтожить, а спрятать, для того чтобы пройти полицейскую проверку. А затем начать подготовку к новому покушению, предотвратить которое будет много труднее.
— Но британская полиция наверняка арестует его, если он все еще на территории Британии, — заметил кто-то.
— Не обязательно. Честно говоря, я в этом очень сомневаюсь. Доказательств у них нет, только подозрения. Нам всем известна чувствительность наших британских друзей к тому, что они называют «гражданскими свободами». Боюсь, что они только найдут его, допросят и отпустят из-за недостатка улик.
— Разумеется, полковник прав, — вмешался Сен-Клер, — Британская полиция наткнулась на него совершенно случайно. Им хватит ума оставить этого опасного человека на свободе. Полковник Роллан должен получить разрешение покончить с ним раз и навсегда.
Тут министр заметил, что комиссар Лебель молчит и не улыбается.
— Ну, комиссар, что вы об этом думаете? Вы согласны с полковником Ролланом в том, что этот Колтроп сейчас прячет или уничтожает свое снаряжение?
Лебель оглядел два ряда повернувшихся к нему голов:
— Я хотел бы надеяться, что полковник прав. Но боюсь, что он ошибается.
— Почему? — резко спросил министр.
— Потому что его версия, весьма логичная, если Колтроп решил свернуть операцию, основывается на допущении, что он принял такое решение. А если представить себе, что нет? Если он не получил вовремя нового приказа Родина или получил, но не стал отказываться от своего замысла?
Вопрос Лебеля никому не понравился. Лишь Роллан не присоединился к неодобрительным возгласам. Он смотрел на маленького комиссара и думал, что ума у него куда больше, чем кажется многим из присутствующих, а идеи Лебеля так же реалистичны, как его собственные.
Вот тут-то комиссара вызвали к телефону. Отсутствовал он двадцать минут. А вернувшись, в полной тишине говорил еще десять.
— Что же нам теперь делать? — спросил министр, когда тот закончил.
И Лебель в свойственной ему спокойной манере отдал приказы, как генерал, разворачивающий свои войска, и никто из сидящих за столам, все выше его по рангу, не оспорил ни единого слова.
— Мы должны, не поднимая лишнего шума, — заключил Лебель, — провести розыск Даггэна на территории всей страны. Параллельно британская полиция проверит регистрационные книги авиакомпаний и паромов. Если они найдут его первыми, то арестуют, при условии, что он в Британии, или сообщат нам, если он уже выехал за ее пределы. Если мы найдем его во Франции, то арестуем сами. Если он окажется в третьей стране, мы сможем подождать, пока он приедет к нам, и возьмем его на границе или… будем действовать иначе. Теперь я думаю, что поставленная передо мной задача — найти Шакала, будет выполнена. Однако, господа, я буду благодарен, если вы будете искать его так, как предлагаю я.
