Нажим дронов на Йемен усилился. Выросло число проплаченных Штатами агентов. Против вожаков АКАП вышла армия. Был устранен аль-Кусо. Однако считалось, что Проповедник — или как его там — по-прежнему находится где-то в Йемене. И вот теперь благодаря парнишке с кентервилльского чердака Ловец располагал несколько обновленной информацией.
Как раз когда Ловец закрывал файл с жизнеописанием Авлаки, пришла информация от тех, кого Грэй Фокс лаконично называл «дронщиками». Для данной операции ОКСО задействовало не отряд беспилотников ЦРУ из Невады, а свое собственное подразделение с авиабазы Поуп близ Фейетвилля, штат Северная Каролина.
Сообщение было сжатым и сугубо по существу. К складу-ангару в Кисмайо приезжали грузовики: подъехали, заехали внутрь и уехали. Прибыли гружеными, уехали порожними. Два из них были с открытыми кузовами. Груз, судя по всему, фрукты-овощи. Конец цитаты.
Ловец, повернувшись, вперился в висящий на кабинетной стене портрет Проповедника. «Уж фрукты-то с овощами тебе на кой? — устало подумал он. — Или ты и им проповеди читаешь?»
Ловец потянулся сладко, до хруста, после чего встал и, разминая ноги, вышел в летнюю теплынь. Под знакомые улыбки на парковке он подошел к своему двухколесному другу, надвинул шлем с визором и, подтормаживая, вывел своего густо урчащего конягу из ворот, а там дал по газам и вымахнул на автостраду. Здесь он повернул на юг к округу Колумбия, а затем — на боковую дорогу в Кентервилль.
— Слушай, Родж, — доверительно подался он к Ариэлю в тесном сумраке чердака. — Там в Кисмайо кто-то закупает фрукты и овощи. Грузовиками. И завозит как раз на тот склад. Так вот, ты не выяснишь, откуда этот груз поступает и куда уходит?
С этой просьбой можно было обратиться и к другим компьютерщикам из технического отдела. Но перед громадным военно-промышленно-шпионским комплексом с его духом соперничества и не в меру разговорчивыми работничками Ариэль обладал двумя преимуществами, которых не купить ни за какие коврижки: он отчитывался всего одному человеку, а еще он ни с кем не разговаривал.
Пальцы паренька запорхали по клавиатуре. На экране расстелилась карта нижнего Сомали.
— Тут ведь не только пустыня, — сообщил он. — Есть и густые леса, а в Нижней Юбе по берегам долины развито земледелие. Вон тут сколько ферм.
Ловец оглядел пестрые лоскуты огородов и плантаций, живыми цветами проступающие на рыжеватом фоне пустыни. Единственная плодородная зона страны, благодатная житница юга. Если урожай собирается на этих самых угодьях, то куда он отсюда уходит, на местные рынки или на экспорт?
— А ну-ка, пройдись в портовую зону Кисмайо.
Порт, как и вся остальная инфраструктура, был изрядно порушен. Некогда процветающий промышленный объект пребывал в запустении: причал с дюжиной обрушений, проржавевшие остовы подъемных кранов покосились и печально застыли уже негодными к использованию журавлями. Быть может, какие-то грузовые суда здесь все-таки причаливают. Не для разгрузки, понятное дело. Что может ввозить и проплачивать мелкий режим-банкрот под пятой «Аш-Шабаба»? Ну, а грузиться с целью вывоза, теми же овощами-фруктами? Может быть. Только куда и зачем?
— Поищи-ка, Родж, кого-нибудь из коммерции. Может, какая-нибудь фирма ведет торговлю с Кисмайо. Кто-то, скажем, покупает выращенные в Нижней Юбе фрукты и овощи. И если да, то кто? Может, они и есть владельцы склада…
На этом они расстались, и Ловец поехал обратно в СОТП.
В самом северном пригороде Тель-Авива, в стороне от дороги на Герцлию, на тихой улице близ продовольственного рынка располагается большое, но малоприметное офисное здание, которое обитатели так и называют: Офис. Это штаб-квартира «Моссад».
Спустя два дня после встречи Саймона Джордана в «Мандарин ориентал» в кабинете у директора собрались трое мужчин в безрукавках с открытым воротом.
Эта комната, надо сказать, знала и помнила много важных встреч. Именно здесь осенью 1972 года, после убийства на Олимпиаде в Мюнхене израильских спортсменов, Цви Замир отдал приказ своим кидоним (штыкам) пуститься на розыски и уничтожить повинных в этом убийстве экстремистов «Черного сентября». Таково было решение премьер-министра Голды Меир, давшее начало операции «Гнев Божий» против палестинских террористов. Спустя сорок с лишним лет операция все еще не была довершена.
Присутствующие здесь люди были в разных чинах, но общались меж собой только по именам или прозвищам. Самый старший из них проработал здесь больше двадцати лет, но мог бы по пальцам одной руки перечислить, сколько раз на его слуху звучали фамилии. Коренастого седеющего директора здесь называли Ури, начальника оперативной службы — Давидом, а самого молодого из присутствующих, в ведение которого входил Африканский Рог, звали Бенни.
— Американцы просят нас оказать помощь, — сказал Ури.
— Надо же, какой сюрприз, — пробурчал Давид.
— Похоже, они вышли на след Проповедника.
В дальнейших пояснениях никто не нуждался. У насилия джихадистов есть обширный список мишеней, и в этом списке Израиль, так же как и США, занимает далеко не последнюю строчку. По крайней мере, первые пятьдесят позиций были известны всем здесь присутствующим (даром что на первое место, работая локтями, протискивались «Хамас» на юге, «Хезболла» на севере и головорезы из иранского «Аль-Кудс» на востоке). Целью агитации Проповедника могли быть Америка и Британия, но и Израилю от него тоже приходилось несладко.
— Есть информация, что он сейчас в Сомали и укрывается у «Аш-Шабаба». Просьбу американцев можно передать буквально в двух словах: нет ли у нас агента, внедренного на юге Сомали?
Двое старших поглядели на Бенни. Значительно моложе их по возрасту, он раньше служил в элитном отряде «Сайерет Маткаль» и на арабском говорил так хорошо, что при переходе границы мог сойти у них за своего; так называемый мистаравим, или «идущий к арабам» — израильский ответ на палестинскую интифаду. В данный момент Бенни молча вертел в пальцах карандаш.
— Ну, так что скажешь, Бенни? — нежным голосом спросил Давид. — Есть или нет?
К чему идет дело, понимали все. Те, кто заведует агентами, с крайней неохотой ссужают своих подопечных другим разведслужбам, тем более иностранным (самим-то, небось, слабо агента выпестовать).
— Есть. Но всего один. Резидент в порту Кисмайо.
— Как ты с ним связываешься? — спросил директор.
— С большим трудом, — недовольно ответил Бенни. — И медлительностью. На все уходит время. Телеграмму туда не пошлешь, праздничную открытку от него тоже не получишь. Имэйлы — и те мониторятся. У них там теперь тоже есть свои спецы, с западным образованием. Поумнели, черти, технологий нахватались… А что?
— Если он понадобится янки, связь придется активизировать, — рассудил Давид. — Миниатюрный дуплексный приемопередатчик, это как минимум. Думаю, этот наш парень влетит им в копеечку.
— «Копеечка» — слово русское, — прозорливо заметил директор. — Но что влетит, так это точно. Это я, пожалуй, возьму на себя. Скажу, что, мол, «вроде как имеется», а там, глядишь, обсудим и цену.
