Однако в окнах Проповедника уже зажегся свет, и шевелились внизу красноватые пятнышки — источники телесного тепла, ухваченные сенсорами дрона. Его камеры по-прежнему работали в инфракрасном режиме, позволяя с десятикилометровой высоты различать во мраке то, что происходит внизу.
Между тем светлело буквально на глазах; красные пятнышки постепенно становились темными силуэтами, снующими далеко внизу по внутреннему двору. Через полчаса из открывшейся двери гаража выкатилось авто. Но теперь это был уже не пыльный помятый пикап, на которых в Сомали возят все подряд, и людей и грузы. А был это вальяжный «Лендкрузер» с тонированными стеклами — транспорт «Аль-Каиды», облюбованный еще со времен прибытия в Афганистан Усамы бен Ладена. Внедорожник на десяток человек.
В шести тысячах километров отсюда наблюдатели из Лондона и Флориды видели, как в него загружаются восемь человек. В поле зрения как-то не попали еще и два пакистанских телохранителя — один за рулем, второй рядом, вооруженный до зубов.
За ними разместились Проповедник, в своих сомалийских одеяниях и головном уборе похожий сверху на кляксу, а также его сомалийский секретарь Джамма и Опал. Сзади сели еще два охранника-пакистанца, итого четверо самых доверенных у своего хозяина. Сюда он их привез еще из Хорасана, где они вместе вершили палаческие дела. С ними усадили северного сакада Юсуфа.
В семь утра по Марке оставшиеся на хозяйстве слуги отворили ворота, и «Лендкрузер» выкатился наружу. Положение было двусмысленное. Может, это отвлекающий маневр? А настоящая мишень сидит себе в доме, выжидая момента ускользнуть, когда дрон (а он теперь о его присутствии наверняка догадывался) куда-нибудь отлучится.
— Сэр? — запросил ориентир дежурный в бункере Тампы.
— За машиной, — указал направление Ловец.
Лабиринтом улиц и проулков машина порулила к городской окраине, после чего свернула с улицы под прикрытие какого-то большого помещения с шиферной крышей — склада, что ли. И таким образом скрылась из виду.
Превозмогая растущее чувство паники, Ловец приказал дрону вернуться на прежнее место. Подворье мирно дремало под сенью тени, отбрасываемой забором. Шевеления никакого. Беспилотник возвратился к складу. Минут через двадцать черный внедорожник показался снова. Он медленно ехал обратно к подворью.
Видимо, у себя внизу он заклаксонил: из дома спешно вышел один из слуг и открыл ворота. «Лендкрузер», заехав внутрь, остановился. Но наружу никто не вылезал. Интересно, почему? Тут до Ловца дошло: потому что в машине нет никого, кроме шофера.
— Назад к складу, быстро! — скомандовал он дежурному. На это оператор во Флориде просто расширил фокус камеры с ближнего плана на более широкий охват, так что в него уместился весь городишко, хотя, понятно, не в таких деталях. Маневр был сделан как нельзя более вовремя.
Со склада одна за одной выехали не одна, а сразу четыре машины — все маломерные пикапы, так называемые «технички».
— Следуй за конвоем, — севшим от волнения голосом передал Ловец в Тампу. — Куда он, туда и ты. Я сейчас, наверное, отлучусь, так что в случае чего звони на сотовый.
У себя в Гаракаде Али Абди проснулся от урчания моторов под окном. Он взглянул на часы: семь утра. До утреннего разговора с Лондоном еще четыре часа. Прищурившись, через щель между ставнями он увидел, как со двора крепости выезжают две «технички».
Ну, выезжают и выезжают, нам-то какое дело. На душе у мистера Абди царил благостный покой. Накануне вечером он как посредник наконец уладил с Аль-Афритом последние формальности, заручившись его согласием. Сумма выкупа со стороны «Чонси Рейнолдс» составляет пять миллионов долларов. А за это на волю выходит «Мальмё» со своим грузом и экипажем.
Есть, правда, одна занозка, так сказать, муха в ложке варенья, но в целом мистер Гарет наверняка обрадуется, узнав, что уже через два часа после того, как дубайский банк пиратов подтвердит получение денег, «Мальмё» выпустят из бухты. Разумеется, к этой поре неподалеку в море уже должен будет курсировать западный военный корабль, чтобы препроводить контейнеровоз в безопасное место. А то кое-кто из кланов-соперников уже подослал свои лодки, пираньями кружащие сейчас вокруг пленного шведа в надежде, что караул сойдет с борта до срока и добычу можно будет сграбастать повторно.
Абди подумалось о будущем. Второй миллион долларов, считай, уже в кармане. Гарет Эванс не подведет: им ведь и дальше работать вместе. Впрочем, это так, для красного словца. Абди никому не сказал, но уже решил, что по завершении сделки все бросит, отойдет от дел и заживет себе на прекрасной вилле в Тунисе; в мире, благополучии и вдалеке от хаоса и смертоубийства, царящих на его многострадальной родине. Он еще раз глянул на часы (рано, можно еще поваляться), повернулся на другой бок и аппетитно, с храпотком заснул.
Ловец по-прежнему находился в своем кабинете, взвешивая возможные варианты действий, которых было всего ничего. Знал он многое, но знать все, увы, не мог.
Во вражеском стане у него был агент, который сейчас, возможно, сидел бок о бок с Проповедником в одной из четырех «техничек», шпарящих по пустыне в десятке километров под беспилотником. Но связаться со своим человеком Ловец не мог, как и человек — с ним. Трансивер Опала по-прежнему лежал под полом лачуги в пригороде Кисмайо. Пытаться пронести что-либо с собой в Марку было равносильно самоубийству. Исключение составлял разве что безобидного вида предмет, выданный Опалу возле той рощицы казуарин.
Скорее всего, где-то на ничейной территории состоится передача денег, а вместе с ними — шведского пленника. Насчет содеянного Ловец особо не сокрушался, полагая, что стокгольмскому курсанту куда опаснее находиться у исчадия ада, которого даже соплеменники именуют не иначе как «Дьявол», чем у Проповедника, который ради денег будет сдувать с него пылинки.
После обмена Проповедник предположительно вернется в Марку, где у него есть укрытие. Единственная возможность его уничтожить — это выманить его в сомалийскую пустыню, в те ее дикие безлюдные просторы, где нет угрозы гражданским лицам.
Однако ракеты запрещены и там. Грэй Фокс дал это недвусмысленно понять в разговоре накануне вечером. Когда солнце, поливающее зноем Сомали, осветило своими первыми лучами Лондон, Ловец все так и сидел за обдумыванием вариантов. Которых было, прямо сказать, раз-два и обчелся.
Бригада «Морских котиков» расквартирована в Литтл-Нек, штат Вирджиния, и тащить их сюда через полсвета нет ни времени, ни возможности. То же самое и с «Ночными охотниками» из Форт-Кэмпбелла, штат Кентукки, с их вертолетами дальнего радиуса действия. Их звать тоже нереально; к тому же вертолеты, тем более тяжелые, очень шумны. Ловец сам в разное время бывал и в джунглях, и в пустыне. В джунглях ночами от лягушек, зверья и насекомых гомон стоит, как в инфернальных кущах, в то время как в пустыне тишина буквально звенит. Ну а слух у ее обитателей такой же острый, как у большеухой лисицы, обитающей в тех же песках. А значит, свистящий рокот вертолетных двигателей в ночном воздухе будет слышен за множество миль.
