– Ну что, метелка, может, что вспомнила? – спросил Серега,
выпуская мне в лицо облако дыма.
– Н-е-т, – замотала я замерзшей головой.
– Тогда сиди дальше. Скоро рубщик приедет. Он тебя разделает
на котлетки. Народ сожрет, не боись. Обваляем котлетки в сухарях и продадим за
несколько часов.
Сжав кулаки, я сказала:
– Мальчики, я знаю человека, который выплатит за меня эти
деньги.
Мои слова вызвали интерес.
– Давай колись, коли жить хочется, – сощурив поросячьи
глазки, произнес Серега.
– Его зовут Александр. Я могу назвать номер его мобильного
телефона… – Прости, Шурик, но другого выхода у меня нет.
– Называй. – Серегин приятель достал сотовый и застучал по
кнопкам. Услышав голос Шурика, он сплюнул на пол и издевательским тоном произнес:
– Послушай, если хочешь увидеть свою бабу живой, гони за нее
пятьдесят тысяч баксов. В противном случае мы разделаем ее на котлеты. Я
слышал, что у красивых баб вкусное мясо.
Затем он протянул трубку мне и криво усмехнулся:
– Поплачься любимому.
– Шурик, миленький, – запричитала я. – Вытащи меня отсюда,
пожалуйста! Представляешь, меня держат в морозильной камере! Я уже ног не
чувствую. Помоги мне, родной! Ты единственный человек, к которому я могу
обратиться за помощью. Только сделай это побыстрее, иначе я совсем замерзну Тут
даже стены во льду, а у меня одежда легкая.
Серега выхватил у меня трубку и грубо сказал:
– Ну что, проникся, фраерок? Деньги подвезешь по адресу…
Дверь морозильника снова захлопнулась, и я осталась одна.
Сколько мне тут еще сидеть? Час? Два? Три? Тридцать три! Я и десяти минут не
выдержу… Хорошо там Антонине у горячей плиты.
Ресторан чертов! Они, похоже, здесь и в самом деле потчуют
посетителей человечинкой…
Когда наконец братки пришли за мной, идти я уже не могла.
Особо церемониться они не стали: подхватили под руки и через черный ход
поволокли к темно-синему джипу Шурика. Далее открыли дверь и в буквальном
смысле слова закинули на заднее сиденье. Серега, надсмехаясь, произнес:
– Наверное, ты элитная проститутка, если мужик, не торгуясь,
отваливает за тебя такие бабки… Только мне кажется, что даже самая навороченная
из вас не стоит больше полтинника. Хотя, хрен его знает, может, ты через
задницу как-то по-особенному даешь…
Шурик включил мотор и, не говоря ни слова, до упора выжал
газ. Мне тоже не хотелось разговаривать. Я растирала замерзшие руки и плакала
от боли.
Эта боль была мне отдаленно знакома. Маленькой девочкой я
забывала иногда надеть теплые варежки.
Я каталась на санках, лепила снежки и не замечала, как
постепенно немеют руки. К концу прогулки они становились синими, с багровым
оттенком. Затем я прибегала домой, громко ревела и прикладывала руки к батарее.
Боль была долгой и ноющей. А сейчас все повторялось заново, только ныло уже все
тело.
– Хватит реветь, – первым нарушил молчание Шурик.
– Может, заедем в больницу? Я не могу больше терпеть!
– Сейчас приедем на мою дачу, и я окажу тебе первую
медицинскую помощь. Водочка и бурный секс.
Всю дорогу до дачи я скулила и тряслась, как маленькая
собачонка. Представляю, какой у меня был видок!
Дача Шурика построена была с размахом. Три этажа,
застекленный зимний сад, бассейн с подогревом… Страшно подумать, сколько он
вбухал сюда денег. Конечно, мне и раньше приходилось здесь бывать, но, сказать
честно, не часто.
На воздухе я почувствовала себя значительно лучше. Озноб
заметно уменьшился, хотя и не прошел совсем. Я остановилась у бассейна с
прозрачной водой, опустила руку и почувствовала приятное тепло.
– Позже искупаемся. – Шурик взял меня за талию и повел в
дом. – Сейчас не до купания. Ты совсем слабая, так и утонуть можно. Первым
делом нужно выпить водочки.
– Я не пью водку. Я бы выпила виски или джин.
– При обморожениях всегда пьют водку, – не согласился со
мной Шурик. – Знаешь, как лакают водку на Северном полюсе?! У меня там товарищ
работал. Деньги из воздуха делать научился, но стал алкоголиком. Потому что от
мороза водкой спасался.
– Я не на Северном полюсе, – огрызнулась я и поднялась на
крыльцо.
У входа меня встретила молодая девушка по имени Таня. Она
приехала на заработки с Украины. Случайно вышла на Шурика, который взвалил на
ее плечи практически все. Уборка, стирка, готовка – всем этим занималась Таня.
Она же была за сторожа. Никакой дополнительной охраны в доме не было, так как
всю территорию дачного поселка охраняли бывшие спецназовцы.
Таня была воспитанной девушкой и всегда встречала меня с
радушной улыбкой на лице – щирой, как говорят украинцы. Наверно, точно так же
она встречала и жену Шурика. По всей вероятности, ей было абсолютно
безразлично, кого Шурик привозит в дом. Но небезразличны выплачиваемые им
деньги. А Шурик платил ей щедро. Ему нравилась ее чистоплотность, ее кулинарные
способности и ее умение держать язык за зубами. Последнее, пожалуй, больше
всего.
– Очень рада вас видеть, – как всегда, заворковала Татьяна.
– Вам приготовить обед? У меня почти все…
– Мы не голодны, – на полуслове оборвал ее Шурик. – Мы хотим
только одного – уединиться на пару часов. И еще. Принеси из бара бутылку водки,
графин с апельсиновым соком и несколько бутербродов.
– Бутылку водки?!
– Да, именно водки. Ты не ослышалась.
– Но ведь вы не пьете водку…
– Это тебя не касается.
Таня опустила глаза и ушла на кухню. Мы поднялись в огромную
гостиную, где иногда занимались любовью, лежа на косматой шкуре.
Шурик подошел к окну и нажал на кнопку, опускающую жалюзи.
Я обхватила тело руками и громко чихнула.
– Шурик, мне бы горячую ванну. Так ведь и заболеть недолго.
Потрогай мой лоб. У меня, кажется, жар начинается.
– Сейчас выпьешь водочки, и все пройдет, – беспечно махнул
рукой Шурик.
Татьяна вкатила в гостиную сервировочный столик, уставленный
тарелками и бутылками, подвезла его к дивану и, переминаясь с ноги на ногу,
боязливо сказала:
