– Будешь тут изголодавшимся волком, если ты пропадаешь
неизвестно куда, – обиделся Шурик.
– А ты, милый, почаще ходи по борделям. Только меня ты тогда
не увидишь, учти!
Щеки мои пылали. Было и холодно и жарко одновременно.
Наверное, это и есть лихорадка.
Хотелось закутаться с головой в теплое одеяло и лежать,
лежать, лежать… Шурик, однако, ничего не желал замечать. Он рывком притянул
меня к себе и впился в губы. Я слегка отстранилась, с трудом сдерживаясь от
того, чтобы не плюнуть ему в лицо. Сейчас я была не в том расположении духа,
чтобы терпеть все это. Шурик, пуская тягучие слюни, засунул язык в мой рот.
Затем, решив, что наши желания совпадают, он принялся меня раздевать. Я
попыталась сопротивляться, но это завело его еще больше. Не говоря ни слова, он
продолжал срывать с меня одежду.
– Шурик, ты с ума сошел! Постой! – возмутилась я.
Но он ничего не видел, кроме моего тела.
– Давай, Ритуля… Будь поактивней, прошу тебя! Твое тело
такое шершавое, словно его натерли пемзой. Это на тебя так морозильник
подействовал?
Шурик без особого труда раздвинул мои ноги.
Сопротивляться у меня не было сил, но и впускать его в себя
я не хотела.
– Отпусти, старый козел! – вырвалось из моей груди. –
Немедленно слезь! Неужели ты не видишь, что я сейчас потеряю сознание?!
Шурик саркастически улыбнулся. Даже «старый козел» на него
не подействовал. Пересохшее влагалище горело от грубых толчков. Так и эрозию
заработать недолго! Я лежала без движения, как та японка на кассете, и думала о
том, когда все это наконец закончится.
Закончилось. Шурик наклонился над моим ухом и прошептал:
– Ты сегодня не хочешь трудиться, моя девочка. Мне это не
нравится, учти.
Обмотав чресла полотенцем, он поднял жалюзи и вышел на
балкон. Я поплелась в ванную, которая находилась на том же этаже. Перед глазами
стоял мастурбирующий Шурик. Старый, зажравшийся боров, имеющий связи и деньги…
Он думает, что все в этой жизни можно купить… Убить бы его, к чертовой матери,
хоть одной тварью на свете будет меньше. В последнее время я слишком долго
терпела его выходки. Один только анальный секс чего стоит. Я отнюдь не считаю
анальный секс из ряда вон выходящим явлением, но ведь всему есть предел. Шурик
даже кремом не пользуется, потому что от крема на его дряхлом пенисе выступает
аллергическая сыпь…
Остудив голову под струей холодной воды, я закуталась в банный
халат и вернулась в гостиную.
Чувство опустошенности не покидало меня.
Я бродила из угла в угол, натыкалась на кресла и пыталась
согреться. Неожиданно я вспомнила о Ксюше, убившей китайца. Она сделала это
из-за денег. Я тоже хочу убить Шурика. Выходит, я ничем не отличаюсь от нее?
Вообще-то, ничем. Просто она спит за деньги, а я нахожусь на содержании.
Конечно, содержанкой быть «почетнее», но не настолько же!
Шурик стоял на балконе, закутанный в полотенце, и курил.
Подойдя поближе, я уставилась на его спину, усыпанную веснушками. В этот момент
что-то привлекло его внимание, и он перегнулся через перила. Не справившись с
временным помутнением рассудка, я изо всех сил толкнула его вниз. Сухощавое
тело семидесятилетнего мужчины, моего любовника, оказалось совсем легким.
Он упал беззвучно, словно растворился в летнем, душноватом
воздухе.
Глава 8
Бог ты мой, что же я натворила… Нет, этого не может быть…
Может, еще как может… Но я же ничего особенного не сделала! Я не стреляла, я не
размахивала ножом… Я не злодейка… Я… Я толкнула его. Неужели убить так просто?
Раз – и человека больше нет. Человека? Шурика, который истязал меня последние
несколько лет. Ну и что? Ну и что, что истязал. Мое агентство – оно возникло
его стараниями, а я… А я оказалась неблагодарной тварью. Я – убийца, и теперь
меня будут судить.
По заслугам ли? Не знаю. Наверное, да. Хотя…
Нет, о мертвых нельзя говорить плохое… Не буду, воздержусь.
А может, Шурик жив?
Я перегнулась через перила и застыла на месте.
Шурик лежал на газоне лицом вниз. Руки раскинуты в стороны,
ноги неестественно подогнуты.
Кукла, большая тряпичная кукла… А ведь он даже не закричал.
Почему, интересно? Не успел испугаться или умер от испуга в воздухе?
Мертвый…
Мертвый, конечно. А я-то надеялась. На что?
Внезапно мне захотелось стать маленькой девочкой и
спрятаться за мамину юбку. Ведь за смерть Шурика придется отвечать. И на что
только я растратила свою жизнь? Вышла бы замуж, родила бы ребятишек… А теперь?
По этапу пойду?
Издав пронзительный стон, я выбежала из гостиной, спустилась
по дубовой винтовой лестнице, выскочила во двор и, теряя силы, наклонилась над
телом Шурика.
– Шурик… Шурик… – затрясла я его за плечо. – Шурик, ты
живой?
Ответа не последовало. Я подняла голову и посмотрела на
балкон. Третий этаж, высокий…
Шансов у Шурика не было. Это действительно конец. И для меня
– тоже. Скоро приедет милицейский «воронок», и я… Нет! Только не это! Такое я
не смогу пережить, хоть ты тресни, не смогу!
– Шурик, ты умер? Шурик, миленький… Ответь мне, пожалуйста.
Я должна знать… Может, ты скажешь, что сам упал с балкона? Я тебя не
сталкивала… Я вообще находилась в другой комнате…
Ну какого черта тебя понесло на балкон? Может, ты был пьян?!
А может, тебе стало плохо? Голова закружилась, например…
Слезы текли из моих глаз ручьем, но я продолжала говорить:
– Если бы ты только знал, Шурик, как же я испугалась, когда
ты упал… Я чуть дуба не дала от страха. Ты, дружочек, наверное, перетрахался.
В твоем возрасте это вредно. Ты ведь всегда знал меру.. В
деньгах, в связях… Ты только не знал меры в сексе… Ты очень любил трахаться. И
это в семьдесят лет… Так нельзя, Шурик. Мужчины в твоем возрасте не делают
этого вообще… Получается, что ты дотрахался… Дотрахался до такой степени, что
сиганул с балкона.
Укоризненно посмотрев на безжизненное тело, я села на землю
и обхватила колени руками.
