А мне-то казалось, что это сказка… «Смерть, должно быть,
прекрасна. Лежишь в мягкой сырой земле, и над тобой колышутся травы, и слушаешь
тишину…» Перед глазами явственно предстала сосна, под которой мы с Танькой
закопали Шурика.
«Ритусик», – позвал меня дребезжащий старческий голос.
Волосы на моей голове зашевелились.
«Ритусик…»
Уайльд полетел в сторону. Ну его, этого мистика!
Я вскочила и подбежала к окну. На улице фонарь освещал
дорожку, ведущую к гаражу. У въезда в гараж, невидимый отсюда, стоит Шуриков
джип.
Завтра утром заведу его и уеду. А сейчас дочитаю Уайльда,
чтобы перебороть страх!
«Едва слышно вскрикнув от радости, он поднялся на ноги, взял
ее руку и, наклонившись со старомодной грацией, поднес к губам. Пальцы его были
холодны как лед, губы жгли как огонь, но Вирджиния не дрогнула…» Молодец,
храбрая девочка, и я буду такой. А пальцы у Шурика и в самом деле были до
омерзения холодные… Такие бывают только у стариков и… и у покойников.
«Папа, – сказала Вирджиния спокойно, – я провела весь вечер
с духом. Он умер, и вы должны пойти взглянуть на него. Он был очень дурным при
жизни, но раскаялся в своих грехах и подарил мне на память эту шкатулку с
чудесными драгоценностями». Шурик тоже был очень дурным при жизни… А в грехах
он раскаяться не успел… Ну да ладно, закажу ему службу в церкви, хотя,
наверное, уже поздно. Жарится мой Шурик теперь на сковородке в аду. Что же касается
драгоценностей… Бриллиантовое кольцо, такие же серьги, бижутерия от Сваровски…
Нет, бижутерию дарил не он. А кто? Не помню уже. Мужчины в моей жизни менялись
часто… О, я для них всегда желанна, всегда…
Ну вот наконец потянуло в сон. Глаза слипаются… Татьяна…
Джеймс Бонд в юбке… Видеокамера, диктофон, сканер… Работает на украинскую
разведку? Сколько же тебе заплатили, дрянь?
Скрип, скрип, скрип – еле слышные шаги в коридоре. А, это
ты, Шурик! «Когда заплачет, не шутя, здесь златокудрое дитя…» Как там дальше?
«Тогда взликует этот дом, и дух уснет, живущий в нем».
Сверху на меня навалилось что-то тяжелое, мешая дышать. Я
замычала и поняла, что это подушка. Подушку держали чьи-то руки. Гладкие и
горячие – женские руки. Татьяна? Теряя сознание, я вцепилась ногтями в шершавые
подлокотья. Женщина вскрикнула и ослабила хватку. Подушка сползла с моего лица.
Татьяна… Она…
– Пусти, – прохрипела я, но хохлушка сомкнула пальцы на моей
шее.
– Сдохни, гадина, сдохни, – шептали ее губы.
Из последних сил я нашарила стоящую на тумбочке изящную
бронзовую статуэтку и ударила Татьяну по голове. Татьяна вскрикнула и разжала
пальцы. Затем, как тяжелый куль, осела на пол.
Мне катастрофически не хватало воздуха. Горло, грудь, голова
– все разрывалось от боли. Шатаясь, я встала с кровати, подползла к окну и
распахнула его настежь. Прохладный ночной воздух привел меня в чувство.
Татьяна лежала на полу и не издавала ни звука.
Я села на корточки рядом с ней и, почти не надеясь услышать
ответ, прошептала:
– Таня, ты слышишь меня? Я же ничего плохого тебе не
сделала! Какого черта ты набросилась на меня?!
Узкие щелочки ее глаз чуть-чуть приоткрылись.
– Ты… Ты убила меня… Ты… ты… – Она хотела сказать еще
что-то, но не смогла.
– Я не собиралась тебя убивать, не собиралась! – закричала
я. – Я себя защитить пыталась! А что бы ты делала на моем месте?! – От
возмущения я задохнулась. Ведь это я, я могла сейчас лежать бездыханной на
смятых шелковых простынях. О, я бы не пролежала слишком долго!
У Татьяны богатый опыт. Она бы закопала меня под сосной
рядом с Шуриком. И клумбу бы разбила, и… И все-таки мне было ее жалко. Вон
кровищи-то сколько. Я же не зверь, в конце концов.
– Погоди, Танька, – сказала я. – Сейчас отдышусь и вызову
тебе «Скорую». Ты молодая, здоровая – выкарабкаешься.
Татьяна облизнула пересохшие губы и со злостью прохрипела:
– Ты ведь, падла, и представить себе не можешь, сколько тут
денег. Кому они теперь достанутся? А я-то, дура, ждала смерти хозяина… Да если
бы не ты, то мой план осуществился бы. Нормальные деньги – и никаких
свидетелей.
Татьяна подалась вперед, дернулась всем телом и закрыла
глаза. Я собралась с духом, взяла ее за руку и попыталась нащупать пульс.
Татьяна была мертва, это не вызывало сомнений. Я посмотрела на статуэтку и
подумала о том, что убила Татьяну точно так же, как Ксюша убила китайца.
Стукнув кулаком по полу я тихонько заскулила.
Второе убийство… Теперь мне не выпутаться…
Надо бы помолиться. Но ведь я толком не знаю ни одной
молитвы… Господи, прости меня, прости…
Я исправлюсь, я обязательно исправлюсь, только дай срок!
Измазанная кровью статуэтка лежала на полу.
Я с содроганием оттолкнула ее. А что мне, собственно,
каяться? Я просто-напросто опередила Татьяну. Ведь это она хотела меня убить.
Натянув на себя одежду, я вышла из спальни и побрела вниз.
Глава 10
Прежде всего надо подкрепиться. Спиртного у Шурика полно. Но
я выберу виски. Выручай, старина Джонни Уолкер, плохи мои дела…
Покачиваясь, я подошла к бару и налила себе полный стакан.
Сделала глоток, другой, третий…
Тревога, сжимавшая сердце, отпустила. Перестало болеть
горло. Голова, до этого набитая ватой, снова заработала.
Итак, на моей совести два убийства. И оба совершены здесь.
У, домина проклятый… Это все ты…
Я поставила виски на стол и погрозила кулаком губастой морде
рогатого эвенкийского оленя, которая украшала стену над камином. Охотничий
трофей… Шурик им гордился… Нашел чем гордиться, старый дурак! Нет, бежать
отсюда, бежать, бежать как можно скорее… А Танькин труп? Его же нельзя
оставлять! Представляю, что будет с Шуриковой женой, когда она войдет в
гостевую спальню. И – пальчики. Там везде мои пальчики.
Ну, отпечатки… От первого трупа удалось избавиться. А от
второго… Куда его? На участке сосен много. Копай – не хочу. Помощника бы еще
найти… Игорь! Ну, конечно, Игорь! Все, бегу к нему! Ведь он приглашал нас с
Танькой на вечеринку.
Вот я и воспользуюсь приглашением. Вечеринки на природе
обычно заканчиваются под утро. Значит, искомый дом я найду без труда – хотя бы
по шуму, неизбежному в таких случаях.
