Стараясь держаться поближе к заборам, бесконечной чередой
тянувшимся вдоль улицы, я зашагала вперед. Насквозь мокрая одежда липла к телу.
Видел бы меня Игорь… Красивый, сильный, уверенный в себе мужчина. Волосы
темные, глаза насмешливые, губы мягкие, подбородок гладкий-гладкий… А руки –
там, в ресторанной подсобке я таяла в Игоревых руках. Узнать бы о нем побольше
– где, с кем, ну и прочее.
Нет, я не ревную. Ревность – унизительное чувство, но узнать
все равно хочется. Эта крыса крашеная, Вера… И другие, наверное, есть… Ну
конечно же есть – такой своего не упустит. А как от него пахнет! Не потом, не
дешевым одеколоном – пахнет самцом. Призывный, надо сказать, запах.
То-то я полетела за ним в подсобку! Да и сейчас трусики
мокрые. «Мы странно встретились и странно разойдемся…» Вот именно, что странно…
Найти бы его теперь. Найти и попросить отвезти домой. И – спать, спать, спать.
А утром я встану и пойду на работу. Девчонок для парижского дефиле отбирать.
Ну вот, опять этот противный дождь. Зашили бы наверху
прореху… «Ночью в Москве и окрестностях выпало столько-то миллиметров осадков»,
– обаятельно улыбаясь, сообщит телезрителям милая девушка из «Метео-ТВ». Они-то
все на свете проспали – не знают, что идет дождь. И я хочу так же – спать,
спать, спать. Под монотонный шум дождя хорошо спится. Одной… С мужем…
С любовником… Любовник любит, и муж будет любить… «И в горе
и в радости вместе…» Утром проснемся, выпьем кофе и поедем кататься по
загородному шоссе на открытом автомобиле. В лицо нам будет бить теплый ветер, а
солнце – целовать в макушки. И я буду его целовать. Не солнце, не любовника –
мужа. А он – целовать меня.
Услышать бы ее, эту девушку. И услышу, нечего скулить.
Река уже совсем близко. Осталось только дойти до поворота и
спуститься вниз. Это – если идти на пляж. А дома – ближе к лесу. Во дворе дома
должен стоять белый джип – мимо такого уж точно не проскочишь. И у Шурика был
джип, но о нем ни слова больше, иначе свихнусь.
Белый джип я увидела издалека. Он стоял даже не во дворе, а
у невысокого заборчика, огораживающего дом. Хотя какой это дом – одноэтажная
деревянная халупа и, кажется, недостроенная.
В глубине двора кто-то разговаривал.
Я спряталась за кустами и прислушалась.
– Игорян, а ты высоко взлетел, – бубнил пьяный мужской
голос. – Вот блин, я же в институте лучше тебя учился – и что? Бабок на жизнь
едва-едва хватает. Сигареты и те иногда приходится стрелять. Мне бы твоего
влиятельного папочку!
А то получается, если у тебя нет нормальных родителей, то и
перспектив никаких нет.
– А при чем тут мой отец? – раздраженно ответил Игорь. – Я и
сам кое-чего добился. В этой жизни каждый крутится как может. Ты мне лучше вот
что скажи: как там наши пацаны? Все-таки пять лет вместе оттрубили.
– Да так себе. Сашка, ну изобретатель наш, помыкался,
помыкался в «ящике» и спился. Теперь, говорят, грузчиком где-то подрабатывает.
Денис попробовал заняться коммерцией, но прогорел. Витек магазинчик открыл и
тоже в ноль вышел. Сейчас кумекает, как спихнуть свою лавчонку по бросовой
цене, чтобы хоть какие-то копейки сохранить. Людка, староста, на рынке овощами
торгует. Никому ее диплом не понадобился. Выходит, зря учились.
– Ну а ты у кого сигареты стреляешь? Ребята говорили, к
какой-то криминальной группировке примкнул? – Голос Игоря звучал насмешливо.
– Примкнул, а куда мне было деваться? – невозмутимо ответил
его собеседник. – Не на базар же идти торговать. С моей-то комплекцией рэкетом
самое то заниматься.
– Мальчики, ну что вы, в самом деле? – Тоненький женский
голос звенел от обиды. – Кто да что – слушать вас тошно! Может, лучше в дом
пойдем? После дождя холодно.
– В дом войти мы всегда успеем, – снисходительно отозвался
рэкетир. – Ты, Верка, в мужской базар не лезь, а то получишь. Скажи, Игорян, а
ты к Верке хоть какие-то чувства сохранил?
– Толик, прекрати немедленно, – взвизгнула девушка.
– Но ведь трахал же?
– Оставь Верку в покое! – Игорь старался говорить спокойно,
но это давалось ему с большим трудом. Трахал не трахал – тебе-то какое дело.
Иди лучше отоспись.
– Нет, ты мне ответь про Верку, – пьяно настаивал Толик. –
Хочешь ее еще раз трахнуть? Без проблем! Только денежку вперед заплати. Такса –
сто баксов, тебе скидка. За восемьдесят отдам.
– Толик, что ты несешь?! – почти закричал Игорь.
– Да ничего! Верунька наша проституцией профессионально
занимается и не делает из этого секрета.
– Она же в театральное поступила!
– Ага, сразу в три. Актриса постельная! Чтобы нынче в
институт поступить, нужно денежку иметь, а откуда у Веруньки денежка возьмется?
Это она так, трепется. Не всем, Игорян, как тебе везет. Так
что, если хочешь трахнуть Верку – башляй. Она в одном из борделей работает.
Опыту понабралась! – Последнюю фразу Толик произнес с восхищением. – Массаж,
стриптиз и даже анальный секс. Супер! Ты только посмотри, Игорян, какой у нее
развратный ротик. А какие губки – закачаешься! На работе она всегда в черных
чулочках. Клиенты тащатся, когда оголяют ее стройные ножки. Попка, правда,
подкачала. Маловата будет. Зато кожа ухоженная, гладкая, бархатистая. Она ее
гелем мажет. А ты видел ее лобок? Волосики – шелк, в прическу уложены.
Последняя была в форме лепестка с красивыми такими ответвлениями. А как Верка
делает минет! Улететь можно за считанные секунды. Язычок у нее шершавый, как у
кошки. Я ей всегда в рот кончаю. Она может сперму глотать литрами. Говорит, для
здоровья полезно. Я сколько проституток перетрахал, но такой, как она, не
встречал.
– Прекрати немедленно! – истерично закричала девушка.
Толик, однако, проигнорировал ее слова и продолжил дальше:
– Мокреет Верунька быстро. Видать, по-настоящему
возбуждается. И трахаться любит. Другие проститутки только и делают, что на
часы поглядывают. Эта же – никогда. Знаешь, как она орет во время оргазма – уши
закладывает. Приятно, блин! А мечтает Верунька совсем не о театральном. Она у
нас хочет «мамкой» стать и свой бордель открыть. Кстати, если тебя не
устраивает Верка, могу предложить другую. Людку Никольскую помнишь? Она с
третьего курса ушла. Так вот, Никольская тоже с Веркой работает. Сиськи у нее будь
здоров. Пятого размера. Мне всегда хочется лечь между ними и уснуть. А какая у
Людки задница! Полный отпад! Воистину, достойная кисти Ренуара. А ляжки! М-м-м…
Крепкие, мясистые… Она ведь двоих родила, только от кого непонятно. Никольская
тоже трахаться любит. Хотя хрен ее разберешь. Бабы, они такие артистки.
