– Видишь ли, Рита, я забыл предупредить тебя, что оно
съемное. К сожалению, у меня нет жилья. Я купил себе московскую прописку. В
общаге… При каком-то заводе… Это не солидно. А теперь мне нужно сделать
нормальную прописку. Дорогая, это не займет много времени. Ты напишешь заявление
и отнесешь его в паспортный стол. Вот и все.
– Да иди ты, – сказала я, схватила сумку и выскочила из
квартиры. Это ж надо было так влипнуть! Да такого самородка, как мой
драгоценный супруг, еще поискать нужно!
На первом этаже я вышла из лифта и остановилась, чтобы
достать из сумочки ключи. В дырочках почтового ящика что-то белело. Газет я не
выписываю, надоедливых разносчиков рекламы гоняет наша консьержка баба Люся.
Может, письмо?
На лестничном пролете сзади меня раздались чьи-то шаги. Я
оглянулась – никого. Но все же ощущение, что кто-то следит за мной, не
отпускало. Я попыталась успокоиться и подумала о том, что надо бы обязательно
купить валерьяночки.
В конце концов, по лестнице могла спускаться безобидная
старушка с хозяйственной сумкой в руках. Остановилась на минуточку передохнуть
– вот я ее и не заметила…
В почтовом ящике действительно оказалось письмо. Я повертела
конверт в руках и с удивлением прочитала обратный адрес: Горлов тупик, 18.
В графе «От кого» ничего не говорящая фамилия:
Сидоренко Е. А. На обороте, в самом низу, явно сделанная
впопыхах надпись: «Рите от Оксаны».
Неужели от Ксюши?
На лестнице опять раздались чьи-то шаги.
Я опять оглянулась и опять никого не заметила.
На бабушку с сумкой, пожалуй, не похоже. К тому же бабушка
поедет на лифте, зачем ей спускаться пешком?
Не распечатывая конверт, я сунула его в карман, громко
хлопнув дверью, вышла из подъезда, села в машину и поехала куда глаза глядят, а
точнее – в ближайший бар, читать Ксюшино послание.
В сумке мелодично зазвонил мобильник.
– Слушаю, – достав его, ответила я.
– Риточка, это я, Алексей. Не задерживайся, дорогая, и
приезжай скорей. Сегодня выходной как-никак. Послушай, как ты посмотришь на то,
чтобы поужинать в японском ресторане?
– Отрицательно. У меня изжога от японской кухни.
– Скажи, неужели ты всерьез на меня обиделась?
– Я уже не в том возрасте, чтобы всерьез обижаться.
– Рита, пойми, я твой друг. И я хочу найти с тобой
взаимопонимание. Ты знаешь, что я сейчас сделал?
– В очередной раз проверил мои бухгалтерские книги.
– Нет, дорогая, я посчитал, сколько у тебя трусов.
– Что?!
– Я посчитал, сколько у тебя трусов. Риточка, но это же
ненормально. Как выяснилось, у тебя пятьдесят семь пар! Зачем тебе столько? А
сейчас я собираюсь пересчитать твои сапоги. Боже, я уже представляю эту цифру!
В общем, дорогая, больше никаких покупок. Будешь донашивать то, что имеешь.
Кстати, некоторые твои вещи можно продать и отложить вырученные деньги.
Услышав это, я просто чудом не слетела со стула.
– Вот что, придурок однотрусовый, – с презрением произнесла
я. – Слушай меня внимательно. Если ты будешь шарить в моих шкафах…
– В наших шкафах, – перебил меня Алексей. – И не шарить, а
производить ревизию.
– В моих шкафах, – поправила его я и закончила фразу: – То
мне придется взять плоскогубцы и повыдергивать тебе ногти вместе с пальцами.
Понял?!
– А я забью тебя до смерти, если ты и впредь будешь
разговаривать со мной в таком непозволительном тоне. Когда я решил связать с
тобой свою судьбу, я и не думал, что ты такая идиотка. Я просто хочу тебе
помочь вылезти из дерьма, в которое ты попала по собственному недомыслию.
– И в какое же дерьмо я попала?
– В обыкновенное. Во-первых, ты ничего не смыслишь в
бизнесе. Во-вторых, тебя постоянно обманывают. А в-третьих, ты не умеешь
правильно расходовать деньги. Но я готов, Рита, все исправить.
Я буду служить тебе верой и правдой. Я буду заботиться о
тебе, и вскоре ты станешь самой счастливой женщиной на свете. Доверься мне,
дорогая, и у тебя никогда больше не будет финансовых неурядиц.
Не выдержав, я отключила мобильник и спрятала его обратно в
сумочку. Затем сделала глоток ароматного турецкого кофе и распечатала наконец
письмо.
Полудетские Ксюшины каракули заставили меня улыбнуться. А
все-таки здорово мы тогда повеселились…
«Ритка, привет! Ужасно скучаю без тебя. Адрес твой узнала
чудом. Одна девочка подсказала – она у тебя работала несколько месяцев назад.
Оказывается, ты у нас важная персона. Но это не главное. Главное, что ты
никогда не кичишься своей должностью. Молодец! Несколько слов о себе. Кукую
по-прежнему в СИЗО. Боюсь, что застряла здесь надолго. До суда – как до конца
света. Увы, правосудие не любит торопиться. Народу в камере уйма. Есть и
бомжихи, от которых разит по-страшному, есть и такие как ты, вполне
респектабельные дамочки. Спим вповалку, бывают дни, когда приходится очередь на
нары занимать. И все же, говорят, здесь лучше, чем на зоне. Если заболеешь, то
положат в местный лазаретик без особых проблем. В одну палату с
туберкулезницей.
Вот так-то, моя дорогая подружка… Лесбиянок тут, Ритка,
немерено. Ночью надо держать ухо востро – того и гляди в трусики залезут. Но
меня пугает даже не это, а полнейшая неизвестность.
Интересно, сколько лет мне дадут… Наверное, много, ведь я
убийца, хотя и не считаю себя таковой… Если честно, Ритусик, я здесь постоянно
плачу. Сказал бы мне кто раньше, что я сюда попаду, я бы сочла это за дурную
шутку. Но теперь…
