Дорогие мои, я не ищу себе оправдания, потому что такие
вещи, наверное, простить невозможно. Я оставляю вам несколько бриллиантов. Все
остальное, что я показывал тебе, дочка, у меня забрала Мария. Просто пришла и
сказала, что начался март и что это последний март в моей жизни, а так как у
меня никого нет, кроме нее самой, а ей еще жить аж до мая, она все отдаст
любимой внучке. Мария не ошибается, мне осталось совсем немного. Всего
несколько дней. Я люблю вас, мои родные. Если бы вы только знали, как сильно я
вас люблю. Я ненавижу себя за то, что я слишком поздно это понял. Возможно,
Мария решила перед смертью дать мне это почувствовать и вернула разум хотя бы
на несколько дней, на такое короткое время. Я безумно хочу обнять свою дочь. Я
хочу увидеть Влада. Любимые мои, это ваш дом, что в нем есть - ваше.
Возвращайтесь домой.
Простите. Прощайте. С любовью. Макар».
То, что я узнала, никак не укладывалось в моей голове. Я
молча протянула письмо Владу.
- Теперь тебе все ясно?
- Чертовщина какая-то, - только и смогла произнести я.
- Мой дед умер ровно пять лет назад в марте месяце, а твоя
бабка тоже пять лет назад, в мае. Это письмо написал человек, который знал,
когда умрет. И сказала ему об этом твоя бабка. Даже страшно подумать, какой
могущественной силой она обладала. Старая дрянь. Сейчас в моей квартире, вернее
в бывшей дедовой квартире, вовсю идет ремонт. Решили поменять полы, и, сняв
одну из половиц, мы нашли и это письмо, и бриллианты. Странно, что твоя старуха
не взяла ни того, ни другого, ведь она же у тебя ясновидящая. Знала наверняка,
что не все забрала. Скорее всего, ей лень было половицы вскрывать. Не бабское
это дело.
- Это письмо не соответствует действительности, - вырвалось
у меня. - Бабушка никогда не говорила мне о сокровищах. Мы никогда не жили на
широкую ногу. Мне страшно подумать, что все это может оказаться правдой.
- Ты пойми, мне нет смысла тебя обманывать.
Влад схватил меня за шиворот и, рванув с пола, поставил
лицом к стене.
Достав из кармана брюк пистолет, он поднес его к моему
затылку и сказал голосом, не предвещавшим ничего хорошего:
- Ладно, Тома, пошутили, и будет. Где драгоценности? Если ты
сейчас не прекратишь валять дурочку и не ответишь на мой вопрос, я прострелю
тебе голову. Мне терять нечего.
Я вжалась в стену.
- Клянусь, что слышу обо всем этом в первый раз...
- И последний, - жестко процедил Влад и снял пистолет с
предохранителя.
Глава 6
Мне казалось, что вот так, с приставленным к затылку
пистолетом, я простояла целую вечность. Я понимала, что пистолет в любую минуту
может выстрелить и я бессильна что-либо сделать. Мне стало страшно. Я не могла
шевелиться.
В голове пролетели мысли о том, что я не зря появилась на
свет, и жизнь предоставила мне великую возможность любить и быть любимой. Я
встретила своего принца. Именно Жан показал мне, что настоящая любовь есть, что
это не сказка.
По моим щекам текли слезы. Я вспомнила Тунис. Мы стоим с
Жаном держась за руки на берегу моря. А оно шепчет нам о любви. Я подставляю
лицо свежему морскому ветру и улыбаюсь, потому что я счастлива и чувствую тепло
и нежность, которые исходят от стоящего рядом со мной человека. Я счастлива
оттого, что я есть. И Я ЕСТЬ ЖЕНЩИНА. Хочется петь, кричать от радости, когда в
глазах любимого человека видишь восхищение и благодарность за то, что ты есть и
ты рядом. Все это было. Жан писал мне стихи и носил на руках по берегу моря...
Все это было на самом деле.
- Где Жан? - задыхаясь, произнесла я и потеряла сознание.
...С трудом разлепив веки я попыталась вспомнить, где я и
что происходит. Первым, кого я увидела, был Влад.
- Ну, очухалась?
- Что со мной было?
- Не знаю. Мне даже показалось, что ты ласты отбросила. Не
думал, что ты такая слабая. Пистолета, что ли, испугалась?
- Голова болит.
- Еще бы. Так шарахнуться!
- А где Жан? - всхлипнула я и посмотрела на Влада умоляющим
взглядом.
- Да не бойся ты за своего француза. Жив он, здоров. Что с
ним сделается?
- Он в гостинице?
- Почти, - уклонился Влад от ответа.
- Что значит почти?
- Он в надежном месте.
- С ним по-плохому нельзя. Он ни в чем не виноват. Он тоже
не имеет к этим драгоценностям никакого отношения. Он приехал ко мне посмотреть
Казань.
- Насмотрится он еще на Казань, если будет вести себя хорошо
и делать то, что ему велено.
- А что он должен делать?
- Он знает.
- Как это знает? Что он вообще должен знать?
- Я же сказал, что он знает. Это тебя не касается. Ты лучше
о себе побеспокойся.
Голова кружилась, встать не было сил, и я решила пока
остаться в горизонтальном положении.
- Да вы что тут, с ума посходили, что ли?! Человек приехал
ко мне, и, значит, я несу за него ответственность. И это не просто человек. Это
мой любимый, близкий и дорогой человек.
- И давно ты по иностранцам шерстишь? - усмехнулся сидящий
на стуле Влад.
Но я никак не отреагировала на его оскорбление.
- Влад, уходи. Я тебе ничего не должна. У меня ничего нет. Я
не виновата в том, что твой дед бросил тебя вместе с матерью на произвол
судьбы. Мне чужого не нужно. Если бы я знала, где драгоценности, то обязательно
бы их тебе отдала. Но, увы, вынуждена тебя разочаровать. У меня их нет. Я живу
на те деньги, которые получаю в своей фирме. Я тебя не знаю и никогда не
вспомню о том, что ты сюда приходил. Уйди, пожалуйста, из моей квартиры и из
моей жизни. Я тебе ничего не должна. Верни мне Жана. Он приехал в Казань в
первый раз, и мне хочется, чтобы об этом городе у него остались самые хорошие и
светлые впечатления.
- Мне наплевать, какие у него будут впечатления, - тут же
перебил меня Влад, - глубоко наплевать.
Не успела я ему возразить, как услышала громкий стук и тут
же подняла голову.
- Что это?
- Все нормально. Просто мои ребята ищут сокровища.
- Их здесь нет.
- Откуда тебе знать?!
- Да я уверена!
- Ты же утверждаешь, что тебе о них вообще ничего не
известно. Допустим, я тебе верю. Я сказал, допустим. Возможно, твоя полоумная
бабка соорудила себе тайник и переложила все драгоценности туда. Куда-то же она
должна была их положить!
