— Прошу меня извинить, — повторила она, с достоинством поднимаясь из-за стола.
Убедившись, что в холле не видно Джейн Кирк, Изабель, перескакивая через две ступеньки, поднялась к себе наверх и начала причесываться, готовясь насладиться прогулкой с сыном.
Глава 5
Финеас сделал то же, что делал всегда, сталкиваясь с невыносимым властолюбием деда. Он просто ушел.
И сейчас стоял в дверях переполненной комнаты отдыха своего клуба в отвратительном настроении. Адам де Корси, граф Уэстлейк, ждал его за угловым столиком, держа в руке часы. Финеас, протягивая консьержу шляпу, пристроил на лицо привычную плутоватую ухмылку, но сегодня она получилась в лучшем случае кривая, в худшем — похожая на гримасу черепа.
— О, Блэквуд, присоединяйтесь к нам! — крикнул Артур Филпотт, остановив Финеаса, не успел тот сделать и дюжины шагов. — Мы как раз держим пари на то, кто сумеет проехать весь путь до Брайтона… — Филпотт сделал драматическую паузу и хмыкнул над собственным остроумием, — с завязанными глазами! Разве не здорово?
Финеас искоса глянул на Уэстлейка и заметил, что зять закатил глаза. Хотелось бы и ему сделать то же самое, а пришлось обернуться к Филпотту, натренированно улыбаясь:
— А кому завяжут глаза, старина, тебе или лошадям?
Раздался общий хохот, и Финеас пошел дальше, оставив Филпотта размышлять, шутка это или оскорбление. Еще и двенадцати не было, а четверо за столом Филпотта уже успели изрядно выпить и не собирались останавливаться на достигнутом. Жалко их лошадей. Финеас считал, что у одной лошади мозгов больше, чем у Филпотта и его дружков, вместе взятых. Вот бы на небесах подумали хорошенько и решили отдать состояние Филпотта его коням, а самого Филпотта впрячь в его дурацкий фаэтон, которым он управляет так, словно слепой.
— Блэквуд! Рад вас видеть! — воскликнул лорд Бриджес, когда Финеас поравнялся с его столом. — Я слышал, ваша сестра начинает выезжать? Надеюсь, вы представите меня ей? В этом году я намерен выбрать невесту… — Финеас остановился и плотно стиснул зубы, опасаясь язвительной усмешки со своей стороны. Старый развратник говорил это каждую весну, но в этом году на его пути окажется Миранда. Бриджес поиграл бровями и потер руки, при этом брылы его затряслись. — Она хорошенькая? Конечно, с ее приданым это вряд ли имеет значение, но и не повредит, а?
Финеас с трудом подавил желание вбить желтые зубы мерзавца ему в глотку.
— Буду просто счастлив представить вас, старина. Беззубой девушке с деревянной ногой потребуется вся поддержка, какая только возможна, — едко заметил он и пошел дальше.
По возрасту Бриджес вполне мог быть отцом Миранды, а значит, и его отцом тоже. Финеас приостановился, едва не поддавшись соблазну повернуться и напомнить об этом, но поймал нетерпеливый взгляд Адама и зашагал дальше. Чертов Бриджес. Его репутация игрока и бабника была даже хуже, чем самого Финеаса. Миранда заслуживает лучшего.
День складывался исключительно неудачно, да вдобавок и настроение отвратительное, так что изображать из себя повесу было очень трудно. Финеас знал о порочных пристрастиях каждого джентльмена в этой комнате. Они пили, играли в азартные игры и ценили своих шлюх выше, чем дам, за которыми ухаживали и на которых женились. Он даже представить себе не мог, чтобы отдать милую, невинную, ясноглазую Миранду в жены одному из этих типов. Окинув комнату взглядом, Финеас понял, что тут нет ни единого мужчины, которому он охотно может доверить сестру.
Разумеется, за исключением Адама, подумал он, приближаясь к столу зятя. Граф Уэстлейк был счастливо женат на старшей сестре Финеаса, Марианне. Финеас с удовольствием сел за столик, радуясь обществу умного, трезвого Адама.
— Господи, Фин, как, черт возьми, тебе это удается? Я не смог бы выдержать и пяти минут с этими болванами, — пробормотал Адам, кисло глянув на завсегдатаев клуба.
Финеас сделал знак официанту и ухмыльнулся, продолжая придерживаться своей роли на случай, если кто-нибудь за ними наблюдает. Он шалопай, повеса, никогда не бывает серьезным, его всегда видят с бокалом в одной руке и чужой женой в другой. Во всяком случае, Финеас старается, чтобы о нем так думали. Адам относился к тем немногим, кто знает правду.
— Я заставил каждого из здесь присутствующих считать, что достоин осуждения куда больше, чем они. Все уверены, что я думаю только об удовольствиях и больше ничем (или никем) не интересуюсь. Джентльмен в подпитии охотнее выболтает все самые свои страшные тайны, если считает собеседника большим болваном, чем он сам. Я заставляю их думать, что они разговаривают с самым большим идиотом во всем христианском мире, и они выкладывают мне всю нужную информацию.
Официант принес на серебряном подносе виски. Финеас отсалютовал Адаму стаканом и пригубил.
— Заверяю тебя, в этой работе есть свои прелести. Леди обожают повес.
— Полагаю, хватает и мучений, — отозвался Адам. — Я не сомневаюсь, что вместе с теми драгоценными крупицами информации, которые ты выуживаешь, тебе приходится выслушивать много бессмыслицы и пустой болтовни. — В свою очередь, он тоже приподнял стакан. — Аплодирую твоему дару отделять одно от другого.
Взгляд Финеаса блуждал по комнате, коротко останавливаясь то на одном, то на другом лице.
— Я знаю, кто из этих джентльменов спит с женой своего брата. Знаю, кому пришлось отдать фамильное поместье в уплату карточных долгов. Знаю, у кого в подвале красивого дома у моря хранится целое состояние, вложенное в контрабандное бренди. Знаю, кто из лордов носит корсет, чтобы спрятать брюхо, кто набивает ватой чулки и надевает высокие каблуки, чтобы произвести впечатление на слишком молодую для него любовницу.
Он посмотрел в глаза Адаму.
— И это только мелкие секреты. Еще я знаю по-настоящему отвратительные детали. Я храню многие дюжины опасных тайн, которые могут разрушить браки, свергнуть правительство или отправить в пожизненную ссылку кажущихся честными лордов. И все эти тайны я держу при себе на случай, если они когда-нибудь понадобятся Англии. — Финеас потер лоб, пытаясь разгладить морщины, и посмотрел на зятя. — Адам, мне кажется, я должен бросить эту работу, пока не превратился в того, за кого они меня принимают.
Адам поднял брови.
— Ты? Ты один из самых порядочных повес, кого я встречал. Собственно, единственный. — Он усмехнулся, но Финеас не ответил на улыбку. — Эдмонд не ошибался насчет тебя, Финеас. Когда мой брат вербовал тебя на эту работу, он знал, насколько ты умен.
— Он подобрал меня в сточной канаве после того, как я послал Каррингтона к черту и приехал в Лондон, чтобы убить себя спиртным и шлюхами. И, черт побери, почти в этом преуспел, — с горечью отозвался Финеас.
Адам скрестил на груди руки и, улыбаясь, откинулся на спинку стула.
— Ты сумел проложить свой собственный путь в этом нечестивом городе за три года после того, как Каррингтон отказал тебе в денежном содержании, всего лишь играя и наблюдая за другими. Эдмонд понял, какое это полезное умение, и просто помог тебе использовать его с более благородными целями. И ведь ты мог все прекратить, когда в двадцать пять лет вступил в права наследства.
