— К убитой я вообще никакого отношения не
имею. Я с ней только сама недавно познакомилась. Она пришла эту квартиру
убирать, а я просто открыла ей дверь. Я вчера в ресторане познакомилась с
мужчиной. Он привез меня на эту квартиру, и я осталась у него ночевать.
— Он хозяин квартиры?
— Вроде бы да.
— А где он сейчас?
— В четыре утра он уехал в командировку. Я еще
спала. А к двенадцати пришла его помощница по хозяйству для того, чтобы все
убрать.
— У нее были ключи от квартиры?
— Нет. Они были у меня. Мне их Олег оставил.
Сказал, что как вернется из командировки, сразу заберет ключи.
— Вы же сказали, что только вчера вечером с
ним познакомились.
— Так и было.
— И он оставил вам ключи от своей квартиры?
— Я сама этому удивилась, но, как видите, так
бывает. Так вот, я открыла дверь этой женщине. Она стала убирать квартиру. В
тот момент, когда она пошла выносить мусорное ведро, в квартиру ворвались
налетчики. Они стали избивать Ирину и выпытывать у нее, где Олег. Они думали,
что Олег дома. Его машина стоит на стоянке. Ирина ничего им не сказала. Я
думаю, что она просто ничего не знала. Она работала у Олега помощницей по
хозяйству уже три года. Думаю, что она никогда не задает ему лишних вопросов, а
просто убирает и получает свои деньги. Она знает, что он уехал в командировку,
но вряд ли знает, куда, насколько и по каким делам.
— А что он сказал вам?
— Что он занимается строительным бизнесом и
едет по делам фирмы.
— В четыре утра?
— Так ему еще доехать до другого города надо.
— А где вы были в тот момент, когда убивали
помощницу по хозяйству? Почему вы остались живы?
— Я и сама не знаю, как я осталась жива.
Наверно, потому, что произошло чудо.
— А если конкретнее?
— Услышав крики домработницы, я залезла в
шкаф, свернулась калачиком и укрылась большим теплым одеялом. Когда обыскивали
шкаф, то одеяло не поднимали. Они не подумали, что под ним кто-то есть.
Конечно, если бы подняли одеяло, то я бы уже сейчас не разговаривала с вами.
— Что было дальше?
— Дальше Ирину убили. Так как ключи торчали в
дверях, они закрыли дверь с той стороны и уехали.
— А что делали вы?
— Я позвонила в милицию. Но я не знала ни
улицы, ни дома, ни этажа. Радует, что мир не без добрых людей. Один паренек все
это мне подсказал.
— Спасибо. Будем надеяться, что правосудие
восторжествует.
Как только выключились все телекамеры и
телевизионщики потеряли ко мне интерес, я быстро прошла на кухню и дрожащими
руками стала наливать себе воду. Наблюдая за тем, с какой жадностью я пью воду,
зашедший следом за мной на кухню следователь начал задавать мне интересующие
его вопросы, и мне пришлось рассказывать все еще раз. Единственное, что я могла
добавить, так это только то, о чем я не рассказала перед телекамерами. Одного
из ворвавшихся в квартиру отморозков называли Врангелем. По всей вероятности,
это была его кличка. А Олега они почему-то называли Окунем. Вероятно, что это
было его прозвище, о котором я не могла знать в силу того, что знала этого
человека совсем недолго.
— Насколько я понимаю, данное убийство не было
совершено с целью ограбления, — прищурил свои хитрые глаза следователь.
— Нет, — отрицательно покачала я головой. —
Они искали Олега. Ворвавшись в квартиру, они думали, что Олег, или Окунь, как
они его называют, здесь. Если бы преступников интересовали деньги, то они бы
перевернули все кверху дном. Это ни в коем случае не разбойное нападение.
Несмотря на мои вполне адекватные ответы и
нелегкое душевное состояние, следователь никак не хотел оставить меня в покое и
мучил меня своими вопросами, мотивируя свою назойливость тем, что он хочет
составить более точную картину событий и выявить мотивы преступления. Так как я
была единственным очевидцем данного убийства, то я хорошо понимала, что мне
придется провести в этой квартире еще долгое время, потому что чем больше я
говорила, тем все больше и больше вопросов возникало ко мне у
следственно-оперативной группы.
В квартире собралось слишком много народа,
поэтому стало трудно дышать. Я смотрела на понятых и прислушивалась к их
каждому слову, потому что мне хотелось узнать об Олеге как можно больше. Еще
недавно мне казалось, что этот добрый рыцарь спас меня от проблем и забот, а
теперь я понимала, что чуть было не лишилась из-за него жизни.
Оказалось, что он уже три года снимает эту
квартиру, а истинная владелица квартиры живет за границей. Соседи Олега
оказались немногословны. Они не знали даже его имени, да и вообще заявили о
том, что он бывал здесь достаточно редко. Ни с кем не здоровался и был крайне
необщителен. В те редкие дни, когда он проводил в квартире, он вел
затворнический образ жизни. У него никогда не было гостей.
Меня заметно напрягла та подозрительность, с
которой меня расспрашивал следователь, показывая всем своим видом, что я что-то
не договариваю.
— Вы мне не верите? — я посмотрела на
следователя в упор и вытерла выступивший на лбу пот.
— Я этого не сказал, — тут же ушел от ответа
он.
— Я знаю, что есть масса случаев, когда
преступники выступают в качестве пострадавших, но это совсем не тот вариант. Вы
же понимаете, что не я убила Ирину.
— А вас никто и не подозревает. Просто как-то
подозрительно ваше знакомство с Олегом. То, что после нескольких часов
знакомства вы поехали к нему на квартиру, — это вполне нормально по нынешнем
меркам и неудивительно. А вот то, что, как вы утверждаете, практически
незнакомый человек дал вам ключи от своей квартиры, настораживает. Хочется
задать вопрос: вы точно не знали Олега до вчерашнего дня?
— Нет, — все так же устало ответила я. — Я
оставила ему номер мобильного телефона. Мы договорились о том, что как только
он приедет из командировки, то позвонит и заберет ключи. Его визитку я вам уже
отдала.
— Да, ее уже проверили. Она липовая.
— Что значит — липовая?
— Такой строительной фирмы не существует.
— А мобильный телефон, который тоже в визитке
указан?
— Он заблокирован.
— Я звонила ему в обед, он был недоступен.
— Теперь он заблокирован.
