— Тогда непонятно, зачем он мне дал свою
визитку.
— Видимо, чтобы произвести впечатление,
уговорить поехать к нему домой и затащить в постель.
— А он меня в постель не затаскивал. Мы с ним
до глубокой ночи проговорили. У меня была очень сильная душевная травма. Олег
напоил меня виски и уложил спать. Сам уехал около четырех часов утра. Я не
слышала, как он уехал, потому что спала.
— Интимные стороны сегодняшней ночи не имеют
отношения к делу. Это ваше сугубо личное. — Следователь вновь всмотрелся в мое
лицо и добавил: — Я прекрасно понимаю ваше моральное состояние. Но все же, если
вы вспомните еще какую-либо информацию, то обязательно дайте нам знать.
Глядя на то, как фотографируют и осматривают
труп, я закрыла глаза и подумала о том, как же мне хочется как можно быстрее
унести ноги из этой квартиры. Когда меня наконец отпустили, предварительно
сообщив о том, что мне придется еще не раз пообщаться со следователем, я вышла
на улицу, вдохнула полную грудь воздуха и сделала все возможное, чтобы не
разрыдаться на глазах у проходящих мимо меня людей.
Глава 8
Пока я добиралась до своего дома, я
чувствовала себя как-то странно. Наверно, это оттого, что чем ближе я
подъезжала к своему дому, тем все больше и больше осознавала тот факт, что нас
с Пашкой больше ничего не связывает. И как это ни прискорбно произносить, но
нас не связывает даже совместный ребенок.
Мне даже стало казаться, что именно наша с Пашкой
связь мешала мне стать по-настоящему свободной и независимой.
А еще я думала об Олеге. Об этом странном
человеке с липовой визиткой, непонятной репутацией и точно такими же
непонятными недоброжелателями. А ведь он показался мне благородным, но ведь
разве у благородного и глубоко порядочного человека могут быть враги, которые
постоянно за ним охотятся и хотят убить?
Когда я зашла в квартиру, я сразу пришла к
выводу, что Пашки здесь не было. С тех пор как я отсюда уехала, он не приезжал,
не заходил и не показывался. Это к лучшему. Если мы встретимся, то просто
начнем мотать нервы друг другу и выливать друг на друга взаимные обиды. Будет
лучше, если пока не будет никаких встреч, звонков и заинтересованности друг в
друге.
Посмотрев на висящий на стуле свитер мужа, я
ощутила, как сильно защемило мое сердце, и с трудом сдержала себя от того,
чтобы не разрыдаться.
Подойдя к свитеру, я накинула его на свои
плечи и подумала о том, что впереди развод. Вот уж никогда не думала, что меня
коснется эта проблема. Самое главное — достойно его пережить. Не сломаться, не
спиться и не потерять себя. Если Пашка думает, что я без него пропаду, то черта
с два он угадал. Хотя, скорее всего, он ко мне теперь просто безразличен и ему
нет до меня особого дела. Остыл, охладел, очерствел...
Я СМОГУ, И У МЕНЯ ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ! Я смогу жить
и радоваться каждому дню. Я смогу быть счастливой, и пусть это невыносимо
трудно, но я стану счастливой всем чертям на зло, а особенно назло Пашке. Я
буду жить и видеть только хорошее, потому что не так страшен черт, как его
малюют, и как бы ни была ужасна и кошмарна моя ситуация, наличие у меня ребенка
— только большой плюс, а не минус. У меня есть сынок, а это значит — мне есть
ради кого жить.
Я научусь больше не вспоминать этого "мужчину".
Пусть не сразу, но научусь. Самое главное — вспоминать только плохое, а хорошее
запрятать как можно дальше. И несмотря на то, что все это сложно, больно и
неприятно, я все это переживу. Мужики — это дело приходящее и уходящее, а вот
наши дети всегда остаются с нами. Намного страшнее было бы остаться после всего
пережитого без ребенка. Если бы не было Марка, то мне было бы очень тяжело
встать с колен и жить дальше. А мой Маркуша дает мне силы жить и смотреть в
будущее.
Благодаря сыну мне будет легче справиться со
всем, что в одночасье на меня навалилось, черпать силы из скрытых ресурсов и
смотреть в будущее. Я стану сильной, ведь ради своего сына я готова к любым
подвигам.
Мне даже стало как-то легко на душе оттого, что
истинная природа моего мужа проявилась. И это хорошо, что я поехала в этот
ресторан и у меня на многие вещи открылись глаза. Даже страшно представить,
сколько бы мне еще пришлось жить в неведении. Лучше быть одной, чем вместе с
кем попало.
Ну что поделаешь, если мужчины — такие
существа, которые любят обманывать и делать больно... И тем не менее жизнь
научила меня искать положительные моменты во всем. Я НАУЧУСЬ БЫТЬ СЧАСТЛИВОЙ
ОТТОГО, ЧТО Я БУДУ ОДНА. Никто не будет мешать мне жить так, как я этого хочу.
Мне совсем не хочется встречать золотую пору своей жизни, а проще говоря
старость, с человеком, который мне опостылел, всю жизнь перетасовывая наши с
ним обиды и взаимные упреки.
Кто знает, может, жизнь мне улыбнется и пошлет
МОЕГО ЧЕЛОВЕКА. Это все ерунда, что с ребенком гораздо труднее устроить личную
жизнь, чем без него. Отношение к моему сыну станет хорошим индикатором для тех
мужчин, которые будут встречаться на моем жизненном пути и претендовать на мою
руку и сердце. Будет сразу видно, как мужчина относится к ребенку, проявляет ли
к нему интерес. И будет понятно, насколько у него серьезные намерения по
отношению ко мне. Если ребенок начнет его раздражать и служить помехой, то
такого жениха нужно гнать в шею и даже близко не подпускать к своей жизни.
Скинув с себя теперь уже чужой свитер, я
спрятала его в шкаф с глаз долой и подумала о том, что для того, чтобы строить
планы о том, как жить дальше, мне лучше избавиться от всех Пашкиных вещей и
никогда больше их не видеть. Пусть в квартире не будет ни одного его предмета,
которые бы напоминали мне о нашем прошлом и доставляли ноющую боль. Придет
время, и эта боль станет менее острой, а затем и вовсе отпустит. Сейчас мои
эмоции слишком сильны, но с каждым прожитым днем я буду их от себя отпускать для
того, чтобы в моей душе наступило долгожданное освобождение и спокойствие.
Я больше не хочу относиться к тому типу
женщин, которые полностью растворяются в своем любимом, становятся его тенью, и
если в их жизни больше нет этого мужчины, то им начинает казаться, что нет и их
самих. И пусть после того, как я узнала, что мой муж любит другого, моя
самооценка разбилась вмиг и разлетелась на разные куски вдребезги. Пусть мне
будет больно и тяжело, но все это временно. Все это можно пережить, переболеть
и перестрадать.
Я научусь жить с одиночеством и верю в то, что
обязательно придет тот момент, когда я приду к философскому заключению, что
одиночество — это нечто иное как свобода. Я буду не бояться бродить одна по
шумному городу и если надо, то даже Новый год смогу встретить в полном
одиночестве, а точнее — просто в свободном полете.
