— А ломку я наблюдала у своей подруги, когда
она еще была жива. Страшная штука! Подруга говорила, что это похоже на то, как
будто кто-то с особой силой выкручивает суставы. Мышцы дико болят. В период
ломки без снотворных ни один наркоман не может уснуть. Невозможно ни пить
жидкость, ни принимать пищу. Организм истощается жутко, поэтому все наркоманы
такие худые и вечно больные. У них же иммунитета совершенно нет. Когда у них
ломка, они настолько раздражительны, что просто кошмар. Их раздражают люди,
свет, любые звуки. Руки и ноги перестают слушаться. Если встаешь, то сразу
натыкаешься на любые предметы. Пережить ломку без лекарств крайне трудно.
Желание уколоться настолько сильно, что мозг больше не способен думать о чем-то
другом. Моя подруга кололась пять лет, а это очень большой срок. Оттого, что
она систематически принимала героин на протяжении стольких лет, ее молодой
организм можно было сравнить с организмом самой древней старухи. Если ей и
удавалось пережить жуткую ломку, когда она пыталась попробовать жить без
героина, то потом начиналась такая депрессия, что просто не передать словами.
Она была похожа на живой труп, у нее не было ни сил, ни желания жить. Если во
время ломки, ее все раздражало, то после того, как ей удавалось справиться с
"ломкой" и не принимать героин, ей все становилось противно. Все
стало казаться бессмысленным и тупым. Она думала о самоубийстве, но даже на это
у нее не было сил. Однажды я приехала к ней домой и увидела, как она просто
лежит на кровати и наблюдает, как по стене ползает муха. Так самое главное то,
что она лежала на этой кровати уже несколько дней. Может только дойти до
туалета, дотянуться до стакана воды, а потом вновь лежать и искать глазами
муху. Никаких мыслей, никаких переживаний, полное отрешение. Представляешь, так
это состояние продолжалось у нее почти полгода. Равнодушие, опустошение,
отрешение и физические обострения, влечения к героину. От этих обострений у нее
даже звон в ушах появлялся, руки дрожали, пропал сон. Постоянно появлялось
резкое желание принять героин. Она говорила, что у нее постоянно "веревки
чешутся", а это значит — вены просто просили укол. Ей постоянно мерещился
шприц и ощущение кайфа после укола. И вот однажды она сорвалась, и все началось
заново, и это после того, когда она пережила чудовищную ломку, которая длилась
почти семь дней, и полугодовой депрессняк! Она осознала, что не может жить без
героина, и сама возненавидела себя за это, но она уже не могла справиться
самостоятельно со своей бедой. Не помогли и врачи. Увы, но во многих
наркологических клиниках на наркоманов смотрят, как на тех, из кого можно
выкачивать деньги. На них не смотрят как на глубоко больных людей, а только как
на дойных коров. Уж врачам-то хорошо известно, что эти люди — рабы наркотика, и
для них нет ничего больнее и страшнее на этом свете, чем отмена наркотика. Они
могут пережить все, что угодно, но только не это. Поэтому чаще всего наркоманы
умирают от передоза. Просто останавливается дыхание. И все же героиновую
зависимость пережить можно, хотя и очень сложно. Во всяком случае, те, кто
сидит на игле по 10 лет, встречаются крайне редко. Это просто ходячие трупы,
которые не могут прожить и нескольких часов без дозы. Даже страшно заглядывать
в лица этих еще живых людей. У них абсолютно пустой взгляд.
Девушка как-то тяжело вздохнула и продолжила:
— У моей подруги даже тяга к сексу исчезла, а
ведь до этого она была очень даже сексуальной девушкой. Когда колешься, нужно
получать удовольствие от чего-то одного, а по-другому невозможно. Приходится
выбирать: либо секс, либо героин. Все наркоманы всегда выбирают героин. Всех
наркоманов с приличным стажем секс перестает интересовать даже на
психологическом уровне.
В тот момент, когда в комнату заглянул незнакомый
седоволосый мужчина, девушка резко замолчала и поправила свои растрепавшиеся
волосы.
— А вот и Тигран пришел.
— Оставь нас одних, — резко бросил мужчина и
проводил собравшуюся уходить девушку строгим взглядом.
Я села поудобнее и, почувствовав необъяснимую
тревогу, произнесла тихо:
— А мне тут лекцию о вреде наркомании
прочитали.
— Понравилось?
— Да так, ничего.
— Лера любить поговорить. Она нарадоваться не
может, что теперь у нее будет собеседник.
— Я не очень понимаю, зачем меня укололи и
сюда привезли, — я старалась говорить как можно более спокойно, но голос
предательски задрожал.
— Меня, вообще-то, Тигран зовут.
— Ах да! Меня — Ксения. Я, конечно, понимаю,
что вы здесь все люди интеллигентные и предпочитаете сначала знакомиться, а уж
потом объяснять, зачем вы девушку среди бела дня посреди улицы затаскиваете в
машину, пичкаете наркотиками и привозите в чужой дом. Я была бы вам очень
признательна, если бы вы ответили на мои вопросы. Убить вы меня не убили.
Значит, я нужна вам живая, только вот для каких целей — я никак не пойму.
— Я — отец Олега, — совершенно спокойно
ответил мужчина и смерил меня оценивающим взглядом.
Глава 10
— Очень приятно познакомиться, — без
особого энтузиазма произнесла я и растерянно пожала плечами: — Я не совсем
понимаю, зачем вы меня сюда привезли.
— Я хочу знать, где мой сын, — в голосе
Тиграна появилась особая настойчивость.
— А я откуда знаю? Вы отец. Вам виднее.
— Ксения, я говорю с тобой достаточно вежливо
и даже деликатно. Поверь, мне это тяжело дается. При желании меня можно хорошо
разозлить, а я очень страшен в гневе. Я люблю, когда четко и ясно отвечают на
поставленные мной вопросы. Только не повторяй то, что ты говорила перед
телекамерами. Я это уже по телевизору посмотрел. Теперь скажи что-нибудь не для
эфира.
— Но я ничего нового повторить не могу!
— Говори как есть.
— Я познакомилась с Олегом в ресторане, а
после поехала к нему домой....
Я старалась рассказать все до самых мельчайших
подробностей и деталей. Про то, как чудом осталась жива, как, лежа в шкафу,
узнала о том, что кличка Олега — Окунь и что одного из ворвавшихся отморозков
несколько раз назвали Врангелем. Мой рассказ был сбивчивым и чересчур
эмоциональным. Сказывалось нервное возбуждение.
— Он обещал позвонить для того, чтобы забрать
у меня ключ от квартиры, но мне это с трудом верится.
— Почему?
