— Лер, ну при чем тут павлины? — прыснула я со
смеху.
— Ксюха, а за павлинов ты не переживай. Мы их
завтра точно поймаем! А не поймаем, так поставим капкан! Но хоть один у меня
завтра с голой задницей точно ходить будет.
Из колонок автомобиля все лилась и лилась
музыка. Такая плавная, мелодичная, проникновенная... Мы громко смеялись,
танцевали и подпевали...
Лера была для меня яркой, странной,
шокирующей, безрассудной, по-настоящему экзотической птицей.
— С новосельем! — постоянно кричала она и
хлопала в ладоши. — С новосельем!!!
Глава 13
Уже прошла неделя, как я жила в доме
Тиграна. К счастью, моя мать не видела криминальную хронику и не знала о том,
что произошло в тот злосчастный день в квартире Олега. Ни она и никто из ее
знакомых. Поэтому она с легкостью поверила в то, что я взяла путевку в
пансионат и надеюсь подлечить нервы после всех передряг в семейной жизни.
Когда она давала трубку сынишке, я украдкой
смахивала слезы и говорила ему о том, что скоро вернусь и мы вместе поедем в
парк кататься на каруселях.
Каждый звонок матери давался мне с огромным
трудом, потому что мне постоянно казалось, что криминальную хронику повторили
на одном из телеканалов и мать поймет, что я нахожусь не в пансионате, а где-то
в другом месте, и что моей жизни угрожает опасность.
В голове так же прочно засели слова Тиграна о
том, что люди, ищущие его сына, после моего телевизионного интервью могут
искать и меня для того, чтобы избавиться от ненужного свидетеля. А это значит,
что им ничего не стоит вычислить мой адрес и караулить меня у дома. Мой адрес —
это еще полбеды, меня сейчас по этому адресу нет, а вот если узнают адрес моей
матери и моего ребенка, тогда может произойти настоящая беда.
Услышав о том, что мать собирается увезти
Марка из города для того, чтобы пожить с ним на свежем воздухе на даче, я
облегченно вздохнула и подумала о том, что в деревне они будут в большей
безопасности, чем в городе.
Пашке я не звонила, потому что понимала, что
говорить будет не о чем. Просто на душе было как-то мерзко от всей этой
грязи...
Иногда по ночам я мучалась от бессонницы. За
годы брака я привыкла к тому, что Пашка — мой родной и любимый человек, что все
наши проблемы мы решаем сообща, что я могу позвонить ему в любую минуту и Пашка
тут же примчится, спасет, поможет, выручит, вытащит и подскажет. Но все это в
прошлом. Ситуация изменилась. Теперь до меня отчетливо доходило, что тому, с
кем я собиралась прожить всю свою жизнь, больше нет до меня никакого дела. Увы,
в этой жизни есть ситуации, которые нельзя исправить. Та незримая связь разорвана
и не подлежит восстановлению.
"Все, Паша, гуляй лесом, но только мимо
моей жизни, а я попытаю счастье где-нибудь еще. Если ты думаешь, что я не смогу
жить с той душевной болью, которую ты мне нанес, то ты глубоко ошибаешься. Я
смогу, и у меня все получится. Я знаю, что отказываться от чувств достаточно
сложно, но я просто от них откажусь, как от ненужного, надоевшего хлама.
Больше у меня нет сил любить, ценить,
доверять. К черту! Теперь я буду просто пользоваться, а тот, кем я буду
пользоваться, будет меня любить, ценить и доверять. Наш с тобой разрыв станет
первым шагом на пути к тому человеку, который действительно меня достоин.
Может, Лерка права? Это жизнь, и в ней мужчина
использует женщину, а женщина использует мужчину. Не ты — так тебя. Я убедилась
в этом на собственном горьком опыте. Нам всем хочется учиться строить жизнь,
используя опыт чужих ошибок, но мы почему-то учимся только на своих...
Мечты о чистой взаимной любви и о человеке,
который прижимал бы меня крепко и шептал самые приятные вещи, строя вместе со
мной планы на будущее, остались в прошлом".
Мне, конечно же, хотелось позвонить своей
подруге Свете, которая, по всей вероятности, очень сильно переживает за то, что
меня нет в Москве и я не приехала к ней на встречу. Конечно же, она созвонилась
с мамой, и та рассказала ей о том, что я уехала в пансионат поправить
пошатнувшееся здоровье и что почти каждый день ей звоню. Благо, что Светка
додумалась не рассказать моей матери о том, что показывали в "Криминальной
хронике" и пощадила материнское сердце.
Но уж я-то знала, что Светка хорошо понимала,
что со мной что-то не так. Единственное, что ее успокаивало, — это то, что я
звоню матери. Если я это делаю, значит, я жива и, возможно, здорова.
Когда Светка звонила мне на мобильный, я не
отвечала на звонок, потому что знала, что она сразу почувствует фальшь и начнет
допытываться, где я нахожусь.
Но однажды я все же не выдержала и сняла
трубку. Хорошо отдавая себе отчет в том, что телефон прослушивается людьми
Тиграна, я тщательно обдумывала каждое свое слово для того, чтобы не сказать
лишнего.
— Ксюха, ты что трубку-то не берешь? —
взволнованно спросила моя подруга.
— Я в пансионате отдыхаю. Гуляю, дышу
воздухом, а телефон постоянно в комнате забываю.
— А что ты на встречу-то не приехала? Я тебя
два часа прождала, а потом обзвонилась, но ты трубку не брала.
— Извини, но мне дали дешевую путевку в
пансионат. Пришлось срочно уехать.
— А что, трудно было меня предупредить? —
как-то подозрительно спросила Светлана.
— Я же тебе сказала — извини. Я просто
замоталась и не успела.
— Ксюха, я тебя поняла. Тебе пришлось срочно
из города уехать по каким-то причинам, по всей вероятности, связанным с тем
переплетом, в который ты попала. И говорить ты толком не можешь.
— Спасибо, что ты такая понятливая.
— Но твоей жизни ничего не угрожает?
— Нет. Все в порядке.
— Но ты хоть в надежном месте?
— Все хорошо, — вновь ушла я от ответа.
— А я Пашку видела.
— Не хочу про него слышать.
— На концерте встретились, — проигнорировала
мое замечание Светка. — Он там с каким-то парнем молоденьким был. Ты тогда в
трубку кричала, что Пашка — гей. Это ты со злости на него или это правда?
— Правда.
— Теперь все понятно.
— Что тебе понятно?
— Что Паша твой открыл свое истинное лицо. А
я-то думаю, что эти двое так друг перед другом кокетничают и за задницы друг
друга держат. Если честно, то я в шоке.
