Позади остались Город и Замок, который только-только очистился от мусора. Ему еще предстоит возродиться, древнему Фениксу, чье роскошное оперение сгорело в пламени революции. К весне уберут мусор и застеклят окна, пусть бы пока без витражей и прочих красот. Вычистят трубы, камины, снимут поврежденную обшивку, побелку обновят... работы много.
И Замок, если разобраться, ерунда.
С Городом все куда как плачевней. Он выгорел. И вымерз. Растерял почти всех жителей - кто-то сбежал, а кто-то погиб, кто-то остался за Зеленым валом и вряд ли захочет возвращаться. Оставшиеся же...
Люди, замотанные в тряпье, с трудом стоящие на ногах, бродили по пепелищу. Сбивались в стаи. Прятались от патрулей. Отказывались верить, что хлеб есть.
Он был: в подвалах Замка собрали неплохой урожай. Пшеница и рожь, ячмень, где-то уже подпорченный плесенью. Мешки с мукой. Горы репы, моркови и свеклы. Черная редька и сушеный горох в мешках из-под пороха. Бочки с медом и пивом. Солонина. И сушеная рыба. Даже та самая радужная форель из Эйра...
Людей выманивали запахом еды.
Раздавали на площади, поставив оцепление. Меняли миски с кашей на информацию.
Имя. Возраст. Семейное положение. Род занятий.
Городу нужны были мастера.
Хлебные карточки выдавали сразу. И отправляли в бывшие казармы: их легче топить. Угля, благо, хватало в тех же замковых подвалах. В них вообще обнаружилось много ценного...
Те, первые недели, были безумны.
Людей требовалось не только накормить, но и обеспечить жильем более-менее пригодным для зимовки. Старых солдатских казарм не хватало, и Кайя приказал использовать особняки. Жителей сгоняли, вылавливая по подвалам, по подворотням, вытаскивая из развалин. Объясняли. Убеждали. Тщетно. Слишком жива была память о том, сколь опасны люди с оружием. И в страже видели отнюдь не защиту. Они предпочитали замерзать, но держаться наособицу.
Однако постепенно налаживалось.
Они приходили сами. И оставались. Приводили семьи или просто случайных знакомых. Прибивались к патрулям, помогая прочесывать кварталы. Обживались.
Шли к писцам, выискивая в общих списках тех, кто был дорог. И сами помогали составлять другие списки, которые прозвали "черными".
Мертвых было больше, чем живых. И каждый день подводы шли из Города, чтобы вернуться.
Вдоль площади выстраивались фургоны врачей, и я с горечью вынуждена была признать, что в Городе появился госпиталь. Сам собою возник, собирая истощенных, обмороженных, раненых огнем или железом. Хуже нет исковерканной мечты.
Кажется, в тот миг мне показалось, что ничего уже не исправить.
...в прошлый раз было еще хуже.
Кайя появлялся от силы на час-полтора, слишком многим он был нужен. И за время, которое оставалось на меня, его следовало накормить, переодеть и избавить от грязи, которая делала его нестабильным. Если повезет, то останется время на сон.
...теперь я хотя бы представляю, что мне делать. Более того, я свободен в своих действиях, имею неплохую материальную базу и людей, которые работают, а не пытаются выяснять отношения. Еще будут, конечно, но позже.
Сейчас же слишком многое следовало сделать. И я попыталась помочь.
Это была на редкость неудачная и неуместная попытка.
Наша Светлость желают нанести визит в госпиталь? Тот самый, открытый в здании, некогда принадлежавшем банку? Конечно, это возможно... Наша Светлость так добры и участливы.
Они приготовят подарки для больных и докторов, которые встретят Нашу Светлость и устроят ей экскурсию. Им ведь больше заняться нечем. А не уделять внимание особе столь высокого положения чревато... вдруг да Их Светлость это оскорблением сочтет?
Я сразу поняла, насколько мешаю.
Эти люди, каждый из них, точно знал, что должен был делать, но мое присутствие отвлекало. Более того, теперь они боялись не только Кайя. Неосторожное слово, жест, даже взгляд, чуть более выразительный, нежели это дозволено, - кто знает, сколь легко навлечь гнев?
Нашей Светлости не следует волноваться. Все замечательно.
...госпиталь ни в чем не нуждается.
...рацион больных всецело соответствует их нуждам, в нем присутствуют и масло, и жир, и даже сахар.
...хватает и лекарств, и перевязочных материалов.
...жители города, особенно женщины, охотно устраиваются в госпиталь на работу, поскольку здесь питание лучше.
...и в самом скором времени будет проведен ремонт, а пока...
Единственное, что я могла сделать - сократить визит настолько, насколько это допустимо. Не хватало создать ощущение, что я недовольна оказанным приемом.
Потом были казармы, переполненные людьми.
И дом городского управителя, где собирали сирот...
...и площадь перед храмом... сам храм, куда я все же осмелилась заглянуть, желая убедиться, что все пришло в норму. Не было ни голов, ни крови, но лишь темнота, мурана и утомленный рыцарь на рыжем коне.
...черная проплешина выгоревших кварталов. И каменные оползни разрушенных домов. Расчистка началась и... остановилась при появлении Нашей Светлости.
Именно тогда я осознала, что, где бы ни появилась, буду мешать. Статусом. Необходимостью соблюдать дистанцию. Мириться с моей свитой - без охраны и сопровождения Нашей Светлости никак нельзя. Обеспечивать мне комфорт. Давить раздражение. Бороться со страхом совершить ошибку...
От меня больше вреда, чем пользы.
И вечером, заглянув в глаза Кайя, я понимаю, что сегодняшний день дорого ему обошелся. Он ведь думал не о том, что должен был сделать, но обо мне.
Город небезопасен.
Да, есть охрана, но есть и опыт, который говорит, что порой от охраны мало пользы.
А в Городе остались те, кто предан революции... или новому старому богу, попавшему под мое дурное влияние... или просто считает меня виноватой в том, что началась война... или же ненавидит Кайя, ведь многие потеряли родных и близких.
...почему ты не сказал?
Мне горько. И за то, что я лишняя, и за то, что мучила Кайя весь день.
...мне следует учиться отпускать тебя. Я знал, что ты поймешь. Сама все увидишь и поймешь.
Увидела. Поняла. Принять - куда как сложнее.
Я морально не готова стать символом.
...Кайя... те списки, которые составлялись. Ими кто-нибудь занимается?
...пока нет. Позже. Хочешь?
...только если это не будет мешать. Я бы попробовала их упорядочить. Хоть какая-то польза. Ешь, давай.
Он глотает, не разжевывая, не обращая внимания на то, что именно в тарелке, главное, чтобы было. А если не будет, то тоже не страшно. Голодная смерть ему не грозит.
