Он был так пьян, путался в словах, язык его
заплетался. На всякий случай я потрогала карман своего халата и убедилась, что
ключи на месте. Значит, он попадет сюда только в том случае, если найдет вторые
ключи или вышибет дверь. Я надеялась на лучшее. Надеялась, что пьяный Костыль
устанет стучать, уберется к себе в дом, проспится, а завтра все будет совсем
по-другому… Главное, дожить до завтра…
– Нинка, я щас тебя застрелю, если ты мне не
откроешь!!!
– Я сплю! – выкрикнула я.
– Открой, я кому сказал!!!
– Я сплю. Приходи завтра!
– Открой, гадина!!!
За дверью стало тихо, но мой страх не прошел.
Мне почему-то казалось, что это затишье перед бурей. Так и случилось. Услышав,
как в двери поворачивается ключ, я вскочила, бросилась на кухню, схватила нож,
чтобы встретить Костыля во всеоружии. Он влетел в дом, но, увидев у меня в
руках нож, тут же остановился:
– Это что такое?
– Нож, – с дрожью в голосе ответила я.
– Вижу, что не автомат. Ты какого черта его
держишь?
– А ты какого черта ко мне в дом врываешься?
– Заметь, я врываюсь не к тебе в дом, а к
себе.
– Но ты сам меня здесь поселил…
– Вот именно! Поселил тебя в своем доме! А в
свой дом могу заходить, когда захочу!
От Костыля разило таким страшным перегаром,
что было впору затыкать нос. Он стоял, изрядно пошатываясь, его стеклянные
глаза были налиты кровью.
– Что ж ты, дура, на меня нож наставила? Я к
тебе со всей душой… Я ж тебе помогаю! А ты нож…
– Помогаешь?!
– Помогаю!!!
– Я пока ничего не вижу, кроме того, что ты
меня к себе в кровать тащишь! – Я и сама не знаю, откуда у меня появилось
столько смелости.
– Говоришь, не видишь помощи?
– Не вижу!
– А помощь реальная уже на днях должна быть.
– Ты меня своими обещаниями черт знает сколько
кормишь!
– Да ты тут всего ничего находишься!
– Не вижу я никакой помощи! И вообще, она мне
и даром не нужна. Помогай кому-нибудь другому. А я прямо сейчас уйду.
– И куда ты уйдешь?
– Это тебя не касается!
Костыль рассмеялся и стал подвигаться ко мне
все ближе и ближе. Я отступила и вытянула руку с ножом вперед.
– Отдай нож! – крикнул он.
– Не отдам.
– Я кому сказал – отдай, хуже будет! Все равно
ты им пользоваться не умеешь.
– Если ты ко мне ближе чем на шаг подойдешь, я
тебе все кишки выпущу.
– Ух ты, моя грозная!!!
Костыль засмеялся еще громче, подскочил ко мне
вплотную и резким движением выхватил у меня нож. Я вскрикнула, он вцепился в
мои волосы и намотал их на руку.
– Вот и все, сука. Вот и все. Ты что здесь
комедию устроила? Куда уходить собралась? Ты меня своим финансистом уже
достала! Ты меня окончательно им достала! Думаешь, если у тебя лицо красивое,
то все мужики будут у твоих ног? Всю жизнь на тебя западать будут?! Ошибаешься!
Финансист, наверное, любит целовать твои щеки. Ему нравится твое красивое
гладкое лицо? А ну отвечай! Нравится или нет?!
– Нравится! Нравится! Нравится! Ему все во мне
нравится!!! И мои щеки, и мое лицо тоже!!!
Пьяный Костыль вновь рассмеялся и с силой
полоснул по моей щеке ножом. Я громко закричала. Он выпустил мои волосы, и я
почти без сознания упала на пол.
– А такой он будет тебя любить?! – пробормотал
он и вышел из дома.
Не знаю, как я дожила до утра. Я прикладывала
к щеке полотенце, но оно тут же промокало, страшная боль раздирала меня. Я
наложила повязку, оставив открытыми только глаза, нос и рот. Ближе к утру я
попробовала снять бинты, но это оказалось очень больно, и у меня опять
засочилась кровь.
Костыль пришел сразу, как только проспался. Я
сидела на полу в самой дальней комнате, положив голову на колени.
– Нин, ты как? – тихо спросил он и сел рядом.
Я не ответила, я просто подняла голову,
посмотрела на него усталым взглядом и отвесила ему звонкую пощечину. Я думала,
что после этой пощечины Костыль меня просто убьет, но он не тронул меня
пальцем.
– Нин, ты как? Тебе больно? – вновь спросил он
и взял меня за подбородок. – Но ведь ты сама меня довела. Сама. Этот финансист
тебя почти сутки тискал. И как я должен был на это реагировать, нормально?! Я ж
мужик, и у меня, между прочим, гордость есть. Ты ведь мне специально на нервы
действовала. Могла бы сразу отшить. А ты довела до белого каления. Сама. Какого
хрена он тебе упал?! Он уже свои функции выполнил. Больше он нам не нужен. Он
тебя ко мне привез. Этого достаточно. Со всем остальным я сам разберусь.
– Я его люблю. Ну как ты не понимаешь, что я
его люблю?!
– Да хорош ты мне по ушам ездить со своей
любовью! Как любишь, так и разлюбишь. Сама посуди, что тебе может дать он, а
что я! Зачем ему голову забивать всякой ерундой? Пусть спокойно себе работает.
Он же математик, так пусть и считает дальше свои цифры. Ты его с правильного
пути не сбивай. Короче, Нин, перебирайся в мой дом. Будем с тобой вместе жить,
как муж и жена.
– Нет! – отрезала я.
– Ты так отказываешься, как будто у тебя есть
выбор. У тебя нет денег. Ты преступница, которая не сегодня завтра должна
оказаться за решеткой. У тебя будет шрам на лице, на тебя же ни один мужик не
глянет и уж тем более не западет. Ты хоть понимаешь, что ты стала уродиной?!
Понимаешь или нет? А я тебя любить буду. Я тебе новый документ сделаю. Из того
дерьма, в которое ты попала, тебя вряд ли вытащишь. Я тебе новый документ
заказал. С новой фамилией, с новым именем. По этому документу ты будешь моей
женой. Тебя никто не тронет. А если захочешь, ребенка мне родишь. У меня все
дети только внебрачные, а мне настоящего наследника хочется. Мне ведь лет-то
уже немало.
Я убрала руку Костыля со своего подбородка и
тихо сказала:
– Если я что-то и хочу, так это покинуть твой
дом как можно быстрее.
– А куда ты пойдешь?
– Это не твое дело.
