Оставшись в квартире одна, я сделала в ней
генеральную уборку. Все перемыла, заглянула в холодильник и, увидев, что он
практически пустой, поняла, что у меня нет продуктов для того, чтобы
приготовить ужин. Тогда села и принялась размышлять о том, смогу ли я выйти
одна из дома. По понятным причинам я не стала звонить Ахмеду, а лишь подумала,
что не произойдет ничего страшного, если я схожу на рынок и куплю необходимые
мне продукты. Скажу мужу о том, что мне было неудобно дергать Ахмеда по
пустякам и я решила проявить хоть какую-то самостоятельность.
Тут у меня зазвонил мобильный, я поднесла
трубку к уху и, услышав голос подруги, чуть было не разревелась от счастья.
– Валя, ну как там твоя семейная жизнь?
Надеюсь, что лучше всех! – донесся в трубке радостный Ленкин голос.
Мне захотелось рассказать Ленке о том, что со
мной произошло, и про то, в каком кошмаре я живу, но я боялась, что Ленка
обязательно сообщит обо всем моей матери и у той может прихватить сердце.
– Лена, у меня все замечательно, – я с трудом
удерживала себя от того, чтобы не разрыдаться.
– А что голос такой грустный?
– У моего мужа брат умер.
– Прими мои соболезнования!
– Спасибо.
– Ладно, держись, подруга. Мы тебя все очень
любим. На твое место директриса взяла нового косметолога.
– Специалист-то хоть хороший?
– Поживем – увидим. Пока вроде никто не
жаловался. Валюша, а ты в своей Хургаде по специальности не можешь устроиться,
чтобы квалификацию не терять? Ты ведь хороший косметолог.
– Да о чем ты говоришь? В Хургаде только парикмахерские,
а в салонах даже оборудования нормального нет. Кому тут нужна моя квалификация?
Да и муж не хочет, чтобы я работала.
– Ну да, у них же там так принято. Нет свободы
у женщин на Востоке, кто бы мне что ни говорил. Да и кого в Хургаде в порядок приводить?
Этих египетских теток? Они косметику наносят себе на лицо килограммами, да еще
и в такую жару. Красивее они от этого не становятся. Я одну на море видела –
так она одета была, как капуста. 35 градусов жары, а на ней платок, несколько
платьев, под платьями – юбки, а под юбками – теплые штаны. Это вообще атас!
Египтянки кутаются, словно собираются на северный полюс. Валя, а продукты-то
хоть нормальные там есть? Мы все за тебя переживаем, ей-богу. Ты же теперь не в
пятизвездном отеле живешь, а имеешь возможность полностью прочувствовать
египетский быт.
– Да не переживай, с продуктами все нормально.
Я же в еде девушка непривередливая. Вот только от шашлычка из свининки я бы не
отказалась, честное слово.
– Значит, питаешься ты нормально. Хоть это
радует, а то экономика у них там в заднем месте. Ладно, подруга, переговоры
дорогие. Рада, что у тебя все хорошо. Тебе привет от всех девчонок.
– Лена, подожди, не клади трубку, я очень тебя
прошу, еще одну минутку. Скажи, как там Москва?
– Москва всегда дышит полной грудью, родимая.
Помнит тебя, любит и ждет.
– Кто ждет-то? – не ожидала я от Ленки такого
ответа.
– Москва, кто ж еще.
– Передай ей, что я тоже ее люблю.
После этого я просто не могла не позвонить
матери, и как только на том конце провода она сняла трубку, я первым делом
спросила ее о здоровье. Мать говорила, что она жива-здорова, просто очень
беспокоится за меня, и мне показалось, что она сердцем чувствует, что с ее
дочерью случилось что-то неладное.
– Да не переживай ты, у меня все хорошо.
– Дочка, скажи, твоя макака тебя не обижает? –
осторожно спросила меня моя мать.
– Валид меня на руках носит, он меня просто
боготворит, – врала я напропалую. – Я о таком муже и не мечтала! Я только
желание загадаю, а он уже его исполняет. Прямо не муж, а золото.
– Хорошо, если так. А то я ведь теперь статьи
разные читаю. Там пишут, что в мусульманских странах к женщине как к животному
относятся.
– Мама, в России тоже мужиков полно, которые к
женщине по-скотски относятся.
– Все говорят, что из Египта наши девушки
везут болезни, аборты и слезы. Как наслушаешься, начитаешься всего этого – так
страшно становится.
– А ты не слушай и не читай. Я у тебя пока
домой ни болезни, ни аборты не привезла. Я замуж вышла, с семьей мужа
познакомилась. Интеллигентная, хорошая семья. Свекровь золотая, меня обожает.
– Дай бог, дочка, чтобы все хорошо было, –
недоверчиво сказала мать и в целях экономии побыстрее закончила разговор.
Услышав в трубке короткие гудки, я ощутила
такую тоску в сердце, которую было трудно передать словами, и, смахнув слезы,
стала собираться в магазин за продуктами. Не удержавшись, я решила позвонить
Валиду и сказать ему о том, что я очень сильно его люблю. Сначала номер мужа
был занят, но, как только я до него дозвонилась, он тут же снял трубку и быстро
проговорил:
– Надя, разговор прервали. Извини, я не могу
говорить. У меня в последнее время трудности с деньгами – слишком много проблем.
Меня хотят забрать в армию, я должен откупиться. Если я не откуплюсь, то мы не
сможем увидиться. Я плачу, потому что именно с тобой хотел построить свое
будущее.
Когда в трубке воцарилось молчание, я не стала
ждать, что скажет мой муж некой Наде дальше, потому что у меня начали сдавать
нервы. Слишком велико было разочарование.
– Валид, это не Надя. Это твоя жена. Ты так
быстро снял трубку, что даже не посмотрел, кто тебе звонит. Я немного не
поняла, что ты там сказал насчет будущего? С кем ты хотел его построить? Мне
казалось, что ты его уже построил.
– Валя, ты? – Было видно, что Валид не ожидал
такого поворота событий, и растерялся.
– Да, я! Думаю, позвоню мужу, скажу ему о том,
что я его люблю, а теперь мне об этом говорить не хочется.
– Я рад, что ты позвонила, – начал потихоньку
приходить в себя муж. – А меня эта Надя чокнутая уже замучила. Шлет свои
сообщения, звонит, хочет приехать. Она очень плохая, пляжная девка, у нее
черное сердце. Я хотел над ней пошутить. Ты же понимаешь, что это была шутка?
