– А вдупель пьяные русские мужики с красными
носами в обнимку с пивной бочкой тебя не раздражали? По мне, уж намного
приятнее общение с красивым арабским парнем, чем с невменяемым от большого
количества выпитого алкоголя русским мужланом.
– Ну не все же наши мужики там вдугаря пьяные.
Иногда встречаются трезвые, – не совсем уверенно ответила Ленка и тут же
добавила: – Хотя бы по утрам.
– Мне не встречались. А по утрам им вообще не
до девушек. Они у бара сидят с кислыми, безжизненными физиономиями и ждут
египетского айболита в форме официанта, который откроет бар и нальет им
чего-нибудь на опохмел. Ленка, не знаю, как тебе, но мне с пьяными мужиками
говорить не о чем. Я когда в бикини мимо бара проходила, один сильно
перебравший русский мужичок решил со мной познакомиться, только у него,
по-моему, в глазах все троилось. Я подошла себе колы со льдом заказать, а он
живот на колени положил и стал так пошленько и хамовито меня рассматривать.
Затем мясистые ручки ко мне протянул, с трудом проговорил: «Давай сегодня
встретимся в моем номере» и, перевернув на себя порцию виски, потерял
равновесие, упал прямо на бетонный пол и расшиб до крови себе голову.
– Ну ты уж совсем загнула!
– Я просто говорю тебе как есть. Лена, я не
пойму, что ты на меня дуешься? В конце концов – это моя жизнь, и только мне
решать, как ею распоряжаться.
– Валя, но ведь ты – моя подруга, и я
переживаю за тебя точно так же, как за себя. Угораздило же тебя полюбить
египтянина, да не просто полюбить, но и еще принять решение выйти за него
замуж. Я считаю, что ты слишком поспешила – не стоит рубить сплеча. Нужно
поберечь себя для более достойного варианта. Будет у тебя еще русский мужик с
двумя ногами, двумя руками, без всякой экзотики и без проблем на твою голову.
Сейчас ты совершенно сознательно хочешь загубить свою жизнь. Мне кажется, что
ты улетишь в свой Египет и я никогда больше тебя не увижу. Продадут тебя
куда-нибудь в рабство или в публичный дом.
Я покрутила пальцем у виска и озабоченно
потрогала лоб своей подруги, пытаясь определить, нет ли у нее высокой
температуры.
– Лена, да мы в каком веке живем? Какое, к
черту, рабство?!
– Это Египет. Там время остановилось, – стояла
на своем подруга.
– Что значит, время остановилось? Там же не
дикари живут! И при чем тут публичный дом?! Ты хоть понимаешь, что я полюбила?
Мы с Валидом любим друг друга. Ленка, мне же не восемнадцать лет! Ты пойми, я
уже способна определить, когда мужик лапшу на уши вешает, а когда испытывает ко
мне серьезные чувства. Валид сам говорит, что с ним такое впервые: его любовь,
словно волна, с головой накрыла.
– Да в этой Хургаде столько туристок, не ты
первая, не ты последняя! Валя, ты что, газет не читаешь и телевизор не
смотришь? Сейчас же про это столько пишут и говорят, всех наших девушек
предупреждают и отговаривают от неверного шага. Валюша, раскрой глаза,
опомнись!
– А я не хочу никого слушать, – уже более
раздраженно ответила я. – Я хочу слушать только свое сердце. Оно – мой верный
советчик, а все остальное меня не интересует.
– Валька, я не пойму, чем взял тебя этот
Валид, сексом, что ли? Да ты вроде мужиков и до него знала. Может, у них там
устроено все по-другому? Неужели из-за бурного секса можно так голову потерять?
– Он взял меня своей искренностью и любовью.
Понимаешь, он подарил мне сказку, о которой я всегда мечтала, и сделал меня в
этой сказке королевой. А что касается постели – то в ней он бог. Но я тебе уже
сказала о том, что не в постели дело, а в отношении ко мне. Я к себе еще
столько внимания никогда не чувствовала, тебе это не понять.
– Почему? – обиженно надула губки моя подруга.
– Потому, что русские мужики не могут так
обожествлять женщин, как это делают арабы. Это им не дано.
– А египтянам, значит, дано?
– Да, в отличие от русских, египтянам это
дано. Они не стесняются любить и не забывают говорить о своем чувстве. Ты
постоянно чувствуешь, что ты самая красивая, самая желанная, самая
необыкновенная.
– Одним словом, они могут красиво вешать лапшу
на уши, – тут же заключила Ленка. – За красивыми словами должны стоять красивые
поступки. Я поняла, что за их словами ничего не стоит.
– А вот это ты зря: Валид умеет не только
красиво говорить о своей любви, но и красиво дарить свое сердце.
– Оно и понятно! Сейчас мужикам проще подарить
свое сердце, чем свой кошелек, – дешевле обойдется. Все хотят сэкономить.
Только у твоего Валида и кошелька-то, наверное, нет.
Я пропустила слова подруги мимо ушей и
заговорила мечтательным голосом:
– Я до сих пор помню этот ужин в рыбном
ресторане на берегу моря и то, как он в первый раз признался мне в любви. В его
глазах было столько огня и страсти, что у меня мурашки побежали по коже и все
поплыло перед глазами. Тогда я поняла, что пропала.
– Понятно, – усмехнулась Елена.
– Что тебе понятно?
– Как только он оплатил счет в рыбном
ресторане, ты поняла, что в благодарность за это хочешь выйти за него замуж.
Верно?
– Нет, не верно. Я хочу выйти за Валида замуж,
потому что его люблю.
– Все египтяне произносят слишком много
красивых слов, только конкретных дел за этими словами нет никаких.
Заказав еще два коктейля, Ленка тяжело
вздохнула и подперла голову руками.
– Валя, ты ради бога на меня не обижайся за
то, что я так с тобой резка, но ты представить себе не можешь, насколько мне не
хочется отпускать тебя в Египет. Любовь любовью, но замуж-то необязательно
выходить. И с какой стати этому арабу так повезло? Он, видимо, сам не ожидал,
что на него такое счастье свалится. Сэкономить, гад, на жене решил.
– Что значит – сэкономить? – не сразу поняла я
подругу.
– А то, что, если бы он на египтянке женился,
ему бы для этого пришлось встать на ноги и деньжат заработать. С голой жопой он
у себя на родине ни одной девушке на фиг не нужен. Таких, как он, только наши,
русские, подбирают.
