Я была одна среди стаи диких волков, и
человек, которого я так сильно любила, был одним из них и всегда скалил зубы,
мечтая броситься на меня и перегрызть горло в подходящий момент. Я была на
грани нервного срыва и постоянно думала о египетской тюрьме, о том, что Ахмеду
были нужны от меня только деньги, а когда у меня их не стало, он потерял ко мне
интерес и в любой момент может от меня избавиться, сделав один– единственный звонок
в полицию. Вероятность моего благополучного возвращения на родину была равна
нулю. Конечно, меня посещали мысли обратиться в российское консульство и
попросить там защиты, но я понимала, что если египетская полиция решит обвинить
меня в убийстве Мухаммеда и вынесет свой обвинительный вердикт, то тогда мне
уже вряд ли кто-то поможет. Даже если бы я и обратилась в консульство, то на
меня посмотрели бы как на очередную дуру, влюбившуюся в египтянина, потерявшую
все, что имела. Я не верила в реальную помощь, тем более от представителей
консульства. Когда в Египте взорвали гостиницу, в которой проживали туристы,
представители всех иностранных консульств съехались для того, чтобы как можно
быстрее помочь своим согражданам, и только наши россияне, потерявшие своих
близких, оставшиеся без денег, пищи, ночлега, оказались никому не нужны. Они
были брошены на произвол судьбы и могли рассчитывать только на помощь своих
родных и близких. Об этом говорили по телевизору и много писали в газетах. Не
зря говорят, что наши консульства и посольства – это последние места, куда
нужно обращаться за помощью, потому что реально помочь там не спешат. Легче
найти поддержку у случайного прохожего на улице, чем приехать со своим горем в
посольство: там еще слишком жив бюрократизм. Так уж повелось что мы, русские
люди, предоставлены сами себе и в этой жизни надеемся только на себя.
– А от пули умирать больно? – неожиданно
спросила я сидящего рядом с собой мужчину.
– Зачем ты задаешь такие вопросы?
– Если не хочешь отвечать, то не отвечай.
– Смотря куда пуля попадет, – все же ответил
мой новый знакомый.
– Допустим, она попала в висок.
– Ты что, фильмов насмотрелась?
– Я задала тебе вопрос.
– Выстрел в висок – это мгновенная смерть.
– Значит, это не больно?
– Это не больно, – незнакомец слегка
поморщился. Видимо, ему было неприятно говорить на данную тему. – Слышишь, гони
ты от себя прочь эти ужасные мысли. Я не понимаю, что же такое страшное должно
произойти с молодой, интересной девушкой, чтобы она начала думать о смерти?!
– У этой девушки муж оказался профессиональным
альфонсом, – заговорила я глухим и безжизненным голосом. – У нее нет ни денег,
ни документов. Она находится в чужой стране и не может вернуться на родину. Эта
девушка совершенно случайно убила одного человека. Вернее, она его не убивала.
Этот негодяй хотел изнасиловать ее в туалете, она его толкнула, а он упал на
штырь и умер. Другой человек это видел. Вернее, не так, – я постоянно сбивалась
и ощущала, как тяжело мне дается каждое слово.
– Он все это не видел, он просто записал
разговор об убийстве, произошедший между ним и этой несчастной девушкой, на
диктофон в своем мобильном телефоне. Он хочет сдать напуганную девушку полиции,
постоянно ей угрожает и шантажирует. Он говорит, что она убила мусульманина в
мусульманской стране и ей грозит страшная египетская тюрьма. Этот человек
отобрал у девушки паспорт, а ее муж-альфонс украл ее пластиковую карту и снял с
нее все деньги.
Когда я замолчала и вытерла заплаканные глаза,
незнакомец спросил меня:
– Эта девушка – ты?
– Я, – со стоном вырвалось у меня. – Ужасная
история, правда?
– Согласен.
– Извини, что я тебе все это рассказала. Ты же
на отдыхе. Наверно, неприлично грузить незнакомого человека своими проблемами.
Одним словом, я наговорила тебе тут всякую муть. Забудь!
– Забыть не смогу, – честно признался мне
молодой человек.
– Почему? Просто выброси из головы, и все.
– Слишком впечатлил рассказ.
– Значит, ты говоришь, что умирать от пули не
больно?
– А у тебя что, есть пистолет? – осторожно
задал вопрос мужчина.
– Найдем, – глухо произнесла я и, резко встав
со своего места, пошла к выходу.
– Ты куда? – крикнул незнакомец и попытался
меня остановить. – Стой!
Но я даже не повернула голову в его сторону.
Достав из пляжной сумки недопитую бутылку виски, я сделала несколько глотков и
направилась прямиком к морю. Возле бассейна незнакомец меня нагнал и тревожно
заговорил:
– Послушай, ты куда собралась?
– Иди отдыхай, не парь голову. Все, что я тебе
наговорила, – бред. Только отдыхать тут нужно осторожно. А то, если голову
солнцем напечет и мозги начнут плавиться, можно таких глупостей наделать, за
которые ввек не расплатишься. Что и произошло, собственно, со мной.
– Ты можешь остановиться или нет?
– Не могу, – я держала в руках бутылку виски и
по-прежнему пила прямо из горла небольшими глотками, совершенно не чувствуя
горечи.
– Ты пьешь египетский виски?
– А ты разве не видишь?
– Вижу.
– Да, я пью виски местного производства, – с
вызовом в голосе ответила я. – Только на бутылке знак качества забыли
поставить.
– Это же такая отрава!
– Гадость, – согласилась я с незнакомцем. –
Суррогат. Надо же такую бодягу придумать и народ травить.
– Тогда зачем пьешь?
– Хочется выпить, – честно ответила я.
– Хороший ответ.
– А я плохо отвечать не умею.
– Хочешь забыться, но ведь алкоголь не
освобождает нас от проблем?! Скорее, наоборот, он еще больше их прибавляет.
– Ты хочешь прочитать мне лекцию о вреде
алкоголя?
– Я просто хочу предложить тебе выпить в баре
что-нибудь более стоящее, – молодой человек выдержал паузу и добавил: – За мой
счет, конечно.
– Спасибо, но что-то мне уже больше пить не
хочется.
Допив остатки виски, я выбросила пустую
бутылку в мусорное ведро. Затем посмотрела на идущего за мной молодого
человека, остановилась у лежака, стоящего неподалеку от моря, и устало
спросила:
– Послушай, ты что за мной увязался?
