Подумав о том, что все слова Валида я знаю
практически наизусть и что сейчас он обязательно спросит, как мы назовем наших
будущих детей, я постаралась помочь ему закончить свои оправдания и убедительно
произнесла:
– Этот альбом не имеет для меня никакого
значения. Все это было до меня и до наших с тобой отношений.
Валид облегченно вздохнул и нежно поцеловал
меня в лоб.
– Пошли домой. Видимо, Ахмед занят. Зачем тебе
его ждать? Я вернулся, и мы с тобой друг друга простили.
Представив, что мне снова придется очутиться в
квартире, где еще совсем недавно лежал труп Ахмеда, я почувствовала, как меня
сильно затошнило.
– А ты разве сегодня не на работе?
– Нет. Я уже освободился.
– Я думала, ты пойдешь работать в ночную смену.
– Да нет, я только завтра утром пойду в
магазин.
«Неужели Надя уже улетела?» – с удивлением
подумала я, но сразу отмела эту мысль: уж больно короткий отдых у нее бы
получился. Скорее всего, Валид попросил Ахмеда узнать, как я себя чувствую, но,
не дозвонившись дяде, поехал искать меня сам, перепугавшись, что я заявила об
избиении в полицию.
Как же я могла поверить Валиду, когда он при
мне звонил Наде и сообщал ей, что женат? А ведь это было обыкновенное шоу:
наверняка он попросил какую-нибудь русскую девушку разыграть этот спектакль.
А теперь Валид разрывался между мной и Надей.
С одной стороны – шикарная, состоятельная блондинка, которая привезла массу
дорогих подарков и на которую мой муж имеет хорошие виды. А с другой стороны –
избитая до неузнаваемости, жалкая жена, простившая неверного мужа, которая
продемонстрировала не виданную ранее покорность и пожелала продать московскую
квартиру для того, чтобы облегчить совместную жизнь.
Валид стоял на распутье. Наконец он решил, как
и прежде, вести двойную игру для того, чтобы не упустить ни одного шанса
повысить свое благосостояние.
– Пойдем домой, – он взял меня за руку и повел
ко входной двери.
– Ты не переживай, если тебе нужно на работу,
то ты иди. Я переночую одна, – я делала все возможное, чтобы Валид поехал к
Надежде, но, по всей видимости, московская квартира взяла верх и Валид в эту
ночь решил остаться со мной.
– Сегодня я твой, малышка, я же сказал, что у
меня завтра тяжелый день, а сегодня я хочу побыть с тобой.
Войдя в нашу квартиру, Валид посетовал на
странный запах и открыл балконную дверь.
– Что-то душно здесь.
– Ты просто давно не был дома.
– Да уж, не говори, столько работы навалилось!
Давно уже такого не было. Послушай, а где наш ковер?
– Его Ахмед забрал, – не моргнув глазом,
соврала я.
– Зачем?
– Он передо мной не отчитывался.
– Я все понимаю, но зачем ему понадобился наш
ковер, не могу понять.
– После того, как ты меня избил, я лежала на
полу и выла от боли. Пришел Ахмед и увидел, что на ковре много кровавых пятен.
Он помог мне привести себя в порядок, затем вновь посмотрел на пятна, лихо
свернул ковер и куда-то отнес. Может, решил почистить? А может, подумал о том,
что ты не должен этого видеть. Кровавые пятна на ковре – это некрасивое
зрелище.
– Я у него потом спрошу, где ковер. Послушай,
а что ты ела все эти дни?
– Ничего.
– А Ахмед тебя не накормил?
– Нет.
– Я потом ему сделаю выговор. Ты голодная?
– Да я как-то уже привыкла…
– К чему? – вытаращил глаза Валид. – Быть
голодной?
– К тому, что мои раны так сильно болят, что
есть мне совершенно не хочется.
– Малышка, я приглашаю тебя в ресторан.
– В ресторан?!
– А почему ты так удивилась?
– У меня такой вид. Я распугаю всех в
ресторане.
– Ты моя жена. Ты – со мной, и никого не
должен волновать твой внешний вид.
– Хорошо. Я согласна.
Я подумала о том, что согласна идти с Валидом
куда угодно, только бы не оставаться с ним один на один в мрачной квартире, где
еще совсем недавно произошло убийство.
Глава 28
Когда мы с Валидом проходили мимо лавки
Хасана, тот выскочил на улицу и заголосил:
– Передай этой сумасшедшей женщине, что я не
поеду в ее Сибирь! Скажи ей, Хасану и здесь хорошо! Пусть она сама едет в свою
Сибирь и не мешает мне торговать.
– Вот возьми и скажи ей это сам! – ответила я
Хасану. – Что-то, как она рядом, так ты в свою лавку прячешься, а как ее нет –
так орешь на всю улицу. Боишься ее, что ли?
– Просто она сумасшедшая женщина! Когда у нее
самолет? Когда она улетит из нашей Хургады?
– Ты хочешь спросить, когда ты вздохнешь
спокойно? Не переживай, скоро.
– Таким женщинам нельзя выезжать в Египет! Как
ее выпустил российский врач?! У нее головка вава!
– Да на вас только таких женщин и нужно
натравливать, чтобы ты в следующий раз немного подумал, прежде чем языком
молоть.
– Валя, что происходит? Почему ты, замужняя
женщина, разговариваешь с посторонним мужчиной? – побагровел от злости Валид. –
Тебе нельзя с ним говорить. Хасан для тебя чужой.
– Он первый заорал на всю улицу. Я что, должна
молчать?
Валид и Хасан что-то стали говорить друг другу
на своем арабском языке, и я с трудом дождалась того момента, когда непонятная
мне словесная перепалка наконец закончилась и Валид повел меня к ресторану.
– Это плохой человек. У него черное сердце.
Больше он никогда с тобой не заговорит.
– На этом спасибо!
– А ты никогда не говори с ним, он для тебя
чужой мужчина. И не разговаривай с той сумасшедшей пляжной женщиной, которая
хочет увезти Хасана в Сибирь.
Как только мы сели за столик в рыбном
ресторане и официант принял у нас заказ, я постаралась прикрыть волосами свое
лицо, чтобы не так были заметны изуродовавшие меня следы побоев.
