Мейсон сдвинул шляпу на затылок и задумчиво почесал лоб.
– Если с того места виден дом, то и человек, стоящий сейчас
у двери, может увидеть наши машины. Так что карманным фонариком пользоваться
нельзя.
– Я уже думал об этом, – ответил Дрейк.
– Сделай вот что, Пол. Отметь это место и собери все, что
можешь, в кулечек.
– Полиция не воспримет это как сокрытие улик?
– Это не сокрытие, а собирание улик, – возразил Мейсон. –
Именно этим полиция и занимается.
– Но они все-таки могут додуматься до этого, и тогда нам
будет туго.
– Могут, – согласился Мейсон. – Но взгляни на факты с другой
стороны, Пол. Что будет, если по этой улице пройдет поливочная машина и смоет
все в канализационный сток?
– Ну, хорошо, – все еще с сомнением произнес Дрейк. – Но мы
должны сообщить об этом Дорсету.
– Дорсет захватил с собой Салли Медисон и отправился к
Стаунтону. И не будь, черт возьми, таким щепетильным, Пол. Принимайся за дело и
сделай все так, как я тебе сказал.
Дрейк все еще был в нерешительности.
– Не понимаю, зачем миссис Фолкнер нужно было ждать за углом
в машине и появляться как раз в тот момент, когда к Фолкнеру приехали вы?
– Возможно, она к тому времени уже знала, что труп Фолкнера
лежит в ванной, и хотела заручиться свидетелями. Это, в свою очередь, говорит о
том, что она знала: туда приду я с Салли Медисон; а узнать это она могла только
от Стаунтона. Он один знал, куда мы направляемся.
– Куда же он ей позвонил?
– Видимо, домой. Может быть, она уже была дома наедине с трупом,
а когда узнала, что приедем мы, увидела в этом нечто вроде возможного алиби для
себя. Знаешь, почти все вечера она проводит вне дома и возвращается
приблизительно в то время, когда сегодня подъехали мы. И это опять наводит меня
на мысль о Стаунтоне. Находясь у него в кабинете, я оттянул немного шторы на
окне, чтобы с улицы был виден телефон. Я был почти уверен, что он сразу
бросится к нему и позвонит человеку, который дал ему рыбок. Но он вместо этого
просто погасил свет в кабинете. Возможно, в доме есть еще один телефонный
аппарат. Или два телефона, или один спаренный. Надо обязательно проверить это
по телефонной книге. Если я узнаю, что у Стаунтона зарегистрировано два
телефона, то, значит, ему удалось провести меня. Хотел бы узнать адрес Элмера Карсона
и поговорить с ним, прежде чем до него доберется полиция. А ты, Пол, займись
содержимым пепельницы, собери все в кулек. Я поеду сейчас по бульвару и поищу
бар или ресторан, откуда можно позвонить. Карсон живет где-то неподалеку. Я
помню, Фолкнер говорил, что он занимает один из двух флигелей здания, а Карсон
живет в нескольких кварталах оттуда.
– Ладно, – сказал Дрейк. – Тогда я съезжу в свое бюро, а
минут через пятнадцать вернусь и соберу содержимое пепельницы.
– Хорошо. Дорсет не вернется раньше чем через полчаса. А
оставшиеся здесь полицейские наверняка не догадаются осмотреть близлежащий
район, чтобы выяснить, где миссис Фолкнер опорожнила свою пепельницу.
– Договорились. – Дрейк направился к своей машине.
Мейсон быстро выехал на главный бульвар. Вскоре он обнаружил
ночной бар. Войдя в него, он заказал чашку кофе, попросил телефонную книгу и, к
своему огорчению, обнаружил, что у Стаунтона имелось два телефона.
Полистав телефонную книгу, Мейсон нашел и имя Элмера
Карсона. Он записал его адрес – Карсон жил в четырех кварталах от дома
Фолкнера.
Немного поколебавшись, не позвонить ли Карсону, Мейсон все
же решил не делать этого. Он заплатил за кофе, сел в машину и поехал к дому
Карсона. Дом был погружен в темноту.
Выйдя из машины, Мейсон подошел к порталу и позвонил. Ему
пришлось трижды нажать кнопку, прежде чем в передней наконец зажегся свет.
Мгновение на фоне света виднелся силуэт человека в пижаме. Затем свет погас, и
дом снова погрузился в темноту. Вспыхнул свет над порталом.
Из-за двери до Мейсона донесся голос:
– Что вы хотите?
Теперь Мейсон находился на свету и не мог увидеть человека
за стеклянной дверью.
– Я хотел бы поговорить с мистером Элмером Карсоном.
– Черт возьми, вы действительно думаете, что сейчас
подходящее время для этого?
– Я прошу прощения, но дело не терпит отлагательства.
– Что за дело?
Мейсон, хорошо понимая, что его голос отчетливо слышен в
ночной тишине, внимательно посмотрел на соседние дома и сказал:
– Откройте дверь, и я скажу вам, в чем дело.
Человек, стоящий за дверью, ответил:
– Сперва скажите, а потом я открою. Помолчав мгновение, он
добавил: – Может быть…
– Я пришел по поводу Харрингтона Фолкнера.
– А точнее?
– Он умер.
– А вы кто такой?
– Меня зовут Мейсон. Перри Мейсон.
– Адвокат?
– Да.
Свет над порталом погас. Вместо этого появился свет в холле.
Мейсон услышал, как отодвигается засов, затем открылась дверь. И наконец он
увидел человека, с которым разговаривал. На вид ему было года сорок два – сорок
три. Это был плотный, начинающий лысеть человек. Обычно такие волосы еще можно
умело зачесать, тогда залысины не будут видны, но сейчас, когда человек только
что поднялся с постели, залысины и плешь виднелись довольно отчетливо. Тонкие
губы были плотно сжаты, над верхней губой виднелись седоватые усики.
Человек поднял на Мейсона свои голубые глаза и коротко
сказал:
– Входите и присаживайтесь.
– Вы Элмер Карсон? – спросил Мейсон.
– Да.
Карсон закрыл наружную дверь и провел Мейсона в аккуратно
убранную комнату.
На столике стояла пепельница с окурками и два бокала. Здесь
же валялась пробка от шампанского.
– Садитесь, пожалуйста, – повторил Карсон, запахивая халат.
– Когда он умер?
– Точно не знаю, – ответил Мейсон. – Сегодня вечером.
– А что с ним приключилось?
– Этого я тоже не знаю. Но довольно беглый осмотр его тела
подсказал мне, что он умер от огнестрельной раны.
– Самоубийство?
– Думаю, полиция придет к другому мнению.
– Значит, убийство?
– Видимо, да.
– Понятно, – задумчиво сказал Карсон. – Это неудивительно.
Его многие ненавидели.
– В том числе и вы? – спросил Мейсон.
Карсон не сделал никакой попытки избежать взгляда адвоката.
– В том числе и я, – отрезал он сухо.
