– Не хочет. Только вот я бы не сказала, что он
импотент. Он опять сел за свой компьютер. Стал уже более-менее читать и писать.
Но дело не в этом, – я залилась алой краской и отвела глаза в сторону.
– В чем?
– В том, что он постоянно сидит в порносайтах.
– Зачем?
– А я откуда знаю зачем?! Он мне не
отчитывается. Говорит, чтобы я спать шла и ему не мешала. Я уснуть не могу, к
нему в комнату заглядываю, а он в порносайтах сидит.
– Так он, наоборот, должен возбуждаться и к
тебе в кровать приходить.
– О чем ты говоришь? Мы спим в разных
комнатах.
– Может быть, он мастурбирует?
– Не знаю, – растерянно пожала я плечами. –
Раньше он никогда порнухой не интересовался. Когда я на работе, он тоже сидит в
этих проклятых порносайтах. Еще ему газеты и журналы нравятся, в которых есть
картинки с голыми девушками. Он их часами рассматривать может. Сама знаешь,
сейчас в любой газете есть девки с голыми сиськами. Так что вводить семейную
цензуру бесполезно.
– Вот тебе и инопланетяне, – присвистнула
Влада. – Мало того, что вернули мужика без памяти, так еще и онанистом сделали.
Кому теперь такое чудо нужно? Как будто посмеялись. Лучше бы они его в таком
виде вообще не возвращали. Ничего не помнящий рукоблуд!
– Понимаешь, я не знаю, как мне дальше жить.
Мать Никитку пока жить к себе забрала. Представь, каково ребенку, если он видит
родного отца, тянется к нему, а тот от него шарахается. Чтобы ребенка не
травмировать, я отдала его пока бабушке.
– Вот это ты правильно сделала. Твоего Андрея
не то что сыну, его даже посторонним людям показывать нельзя. Закрыть его надо
в комнате вместе с журналом с голыми девицами – и никакого общения с внешним
миром.
Как только мы с Владкой вышли из ресторана, я
посмотрела на нее грустным взглядом и с болью в голосе произнесла:
– Если бы ты только знала, как я домой не
хочу. Не хочу эту инопланетянскую рожу видеть.
– А поехали на видовую площадку? – предложила
мне Влада. – Я когда нервничаю, всегда еду на видовую и смотрю на ночную Москву
с высоты птичьего полета. Стоишь, любуешься, и все беды сами собой отходят на
задний план.
– Конечно, я сомневаюсь в том, что все беды
отойдут на второй план, но на видовой я бы с тобой постояла.
Не прошло и часа, как мы с Владой уже стояли
на видовой и любовались вечерней Москвой.
– Красиво, – восторженно произнесла Влада и
вновь заговорила на больную для меня тему. – Послушай, Юлька, никогда бы не
поверила, что с тобой может произойти подобное. Вы с Андрюхой вроде неплохо
жили. Можно даже сказать, что вы особенно и не ругались. Помнишь, пару лет
назад мы с тобой так же стояли на видовой. Я тебя еще тогда спросила, за что ты
своего Андрюху любишь, и ты сказала мне о том, что любишь его за стабильность и
надежность. Ты говорила мне, что счастлива в браке.
– Тогда я действительно была счастлива в
браке. Ты мне не верила.
– Не скажу, что я именно тебе не верила. Я
просто вообще не верила, что можно быть счастливой в браке. Мне казалось, что в
любом браке намного больше минусов, чем плюсов. Я знала, что счастливых семей
не бывает. Ради мужчины нужно вечно чем-то жертвовать. Уж если и приходится
чем-то жертвовать, то хотя бы для богатого мужика. Он хоть деньгами благодарить
будет. А небогатый чем? Любовью? Глядя на тебя и Андрюшку, я всегда поражалась,
как же у вас все так хорошо получается. Живете мирно, тихо, звезд с неба не
хватаете. Родители в складчину купили вам собственную отдельную квартиру,
оформили ее на вас в равных долях. Андрей всегда старался заработать. В
принципе, тебе хватало. Ты сначала с ребенком сидела, а потом, когда Никитка
окреп, вернулась в свой детский сад, в котором работала музыкальным
руководителем. Дома сидеть ты не хотела, да и Никитка под присмотром. Если
честно, я по-доброму всегда завидовала твоему тихому семейному счастью. Я всю
жизнь ищу богатого, именно поэтому я и одна. А вы с Андрюхой сошлись по любви и
просто светились оба от счастья. А я вечно недовольная, раздраженная, одинокая,
а иногда даже и несчастная. И вдруг – как гром среди ясного неба. Раз – и
Андрюха пропал. Полгода тишины, поисков и твоих слез. Вот он появился, а
радости что-то ни у кого нет. Он целыми днями дома сидит, постоянно о чем-то
думает. До сих пор забыть не могу, как я к вам в гости зашла. Он на меня так
посмотрел, что мне реально страшно стало. Как на врага народа, честное слово.
Словно я ему что-то плохое сделала. Такой безумный взгляд исподлобья. Ужас! Ни
здрасте, ни до свидания. Мне так тебя жалко тогда стало. Думаю: как ты
общаешься с этим чудовищем? Ведь от того Андрюхи, которого я знала раньше,
ничего не осталось.
Влада как-то задумчиво посмотрела вдаль и тут
же добавила:
– Знаешь, если не хочется отдавать мужчине
тепло своей души, то лучше его оставить.
– Ты о чем?
– О том, что на черта он тебе нужен такой,
больной на голову?
– Ты же сейчас сама сказала, что он больной.
Получается, что нам наши мужики нужны только здоровыми, а больные нас не
интересуют?
– Ну а как с ним дальше жить, если
инопланетяне ему всю память стерли? Он же все равно тебя никогда не вспомнит.
– А вдруг вспомнит? Я его уговорю еще раз
специалистам показаться.
– Все специалисты бешеных денег стоят. Ты и
так уже всем чем можно пожертвовала. Ради него даже из своего любимого детского
сада ушла. Ведь он сейчас не работает, а ты на свою зарплату его по врачам не
наводишься. Где ты сейчас работаешь?
– В клубе для трансвеститов.
– Официанткой, если я не ошибаюсь.
– Ты действительно не ошибаешься. Я работаю
официанткой в клубе для трансвеститов.
– Ты считаешь, что это нормально?
– Ты о чем?
– Музыкальный руководитель детского сада
устроилась на работу в клуб для трансвеститов. Ты же прекрасно знаешь, что этот
клуб имеет сомнительную репутацию.
– А при чем тут репутация? Мне же семью
кормить надо. Разве я на свою зарплату в садике могла ее прокормить? Муж не
работает. Его по больницам возить нужно. Это очень дорогое удовольствие.
Ребенок… Мне еще никогда не были нужны деньги так, как сейчас.
– Как тебе в этом клубе?
