«Что это?»
«Что там происходит?»
Сначала шёпот, потом удивлённые возгласы, отдельные крики.
Наклон увеличился и вот уже кто-то, потеряв равновесие, кубарем полетел к эстраде, размахивая руками и пытаясь хоть за что-нибудь схватиться, чтобы прервать неожиданное и страшное это падение.
Бутылки слетели со стенки бара и звон их смешался с криками пассажиров.
И пришёл страх.
Люди пытались пробраться к входу, скользили по полу, срывались вниз.
Пол клонился всё больше.
Как будто кто-то не отпускал людей, держал их в ловушке.
Кент полз к выходу, расшвыривая падающие на него стулья, увёртываясь от бьющих в лицо, отчаянно дёргающихся ног.
Подошвы скользили.
Он терял опору, сползал назад.
И снова пытался прорваться к выходу.
Кто-то упал на барную стойку и, ударившись виском о её край, потерял сознание. Голова его свесилась вниз и кровь тонкой струйкой закапала на паутину разбитого зеркала.
Хрустнула сломанная в падении рука и чей-то крик перекрыл все другие звуки.
— Господи! Больно же!
— Уходите!
— Мы же тонем! Тонем!
— На палубу!
— Марта! Марта, где ты?!
— Помогите! Меня завалило, я не выберусь!
Кент схватился за перегородку и, подтянувшись, выбрался в коридор.
«Куда теперь? Где здесь выход? Надписи! Должны быть надписи и стрелки! Надо найти указатель!»
— Где выход?! — крикнул кто-то. — Где здесь выход? Мы заблудимся в этих чёртовых коридорах!
Кент, качаясь, встал и побрёл по коридору к видневшейся вдали лестнице.
«Наверх» повторял он. «Как угодно, каким угодно способом, но только наверх».
Люди шли за ним, хватаясь за стенки и с трудом удерживая равновесие.
«Скорей же! Если наклон увеличится…»
Свет в коридоре, мигнув, погас.
— Дьявол! — выругался кто-то. — Как теперь ориентироваться? Куда теперь?
— Прямо, — ответил Кент. — Там лестница. Наверх! На палубу!
— 44 —
28 сентября, 1994, среда, 01.24, паром «Балтия»
«Силья. Мейдей! Мейдей!»
«Балтия», что случилось?»
«У нас проблемы. Крен 20–30 градусов. Срочно нужна помощь! Можете подойти?»
«Всё понятно. Держитесь!»
«Вы можете придти на помощь?»
«Вы должны назвать свои координаты».
«Мы не можем. Судно обесточено. У нас вышли из строя приборы».
«Вы нас видите?»
«Мы вас слышим».
«Хорошо, мы придём на помощь. Но нужно установить ваши координаты».
«Силья. У нас плохо! Очень плохо! Судно тонет! Мы тонем!»
«Балтия», мы идём на помощь! «Балтия», как слышите?»
Вода, затопившая палубу, обжигала ноги.
Кожа немела и ступни деревом стучали по палубе.
— Пассажиры бегут к шлюпкам, — доложил Хейно. — Но шлюпки очень трудно спускать на воду. Сильное волнение, их может ударить о борт или перевернуть…
— Что с электричеством? — спросил Арви.
— Наклон судна очень большой. Остановились двигатели и вышли из строя генераторы. Механики сделали всё, что смогли. Но наклон увеличивается очень быстро!..
Спасательный плот полетел за борт.
Первая шлюпка, раскачиваясь словно маятник, поползла вниз. Кто-то, подпрыгнув, схватился за тали и, не удержавшись, полетел за борт.
— Паника! — прокричал сквозь ветер Хейно. — Пассажиров не унять! Многие прыгают прямо в воду!
— Не хватает времени для эвакуации и связи нет, — ответил Арви. — Сажай сколько можно в шлюпки. Судно считанные минуты продержится.
Вода лилась и откуда-то сверху.
Арви запрокинул голов и подсветил фонарём.
Со вздыбившейся кормы вниз потоками шла вода.
— Нос полностью ушёл под воду! — крикнул Хейно. — Ещё немного — и мы не сможем спустить оставшиеся шлюпки.
Он упал и, перекатившись по палубе к борту, пополз к лебёдке.
— 45 —
28 сентября, 1994, среда, 01.28, паром «Балтия»
Западня! Глухие коридоры. Темнота и ручьи, текущие в двери кают.
Люди сбивали и топтали друг друга в тесных проходах.
Рёбра хрустели. Сдавленные крики и ругань.
Выброшенные из коек. Они бились о закрытые двери. Кто-то, спасаясь от заполнившей каюту воды, пытался кулаком разбить иллюминатор и кровь брызгала на стекло.
Вода топила застрявшие лифты.
Вцепившись в створки дверей посиневшими пальцами, люди раздвигали их, и кидались в лифтовые шахты.
Они хватались за скользкие тросы лифтов и, срывая кожу с ладоней, карабкались вверх.
Обессилевшие падали вниз. Крик их нёсся по шахте и разбивался вместе с ним о стены шахты.
И вот глухие падения тел сменились плесками. Тела падали в ползущую наверх воду.
Ещё один уровень вверх. Ещё на этаж выше.
Метр. Ещё метр.
На узком выступе у выхода из шахты трудно удержаться. Ступни скользят и кто-то, почти добравшись до выхода, срывается и летит вниз.
Вода пожирает его. Добыча за добычей.
Трупы с разбитыми головами и тёмные пятна расплываются в волнах.
Раздвигают двери.
Вперёд! На палубу!
Мокрый ковёр хлюпает под ногами.
Там…
Ледяное море и оранжевые пятна плотов.
Прыжок за прыжком.
С борта.
Дышать!
Они тонут в считанных метрах от плотов и шлюпок.
Она не держит их ослабленные тела.
Кто может — плывёт, выплёвывая льющуюся в глотку, спазмами сводящую лёгкие воду.
Тёмной скалою над ними висит паром.
Последние вспышки фонарей по борту.
Наклон увеличился ещё больше и судно почти вертикально уходит в воду.
Утаскивая за собой тех, кто так и не успел отплыть.
Кент схватился за край плота.
Разбитые пальцы вымазаны кровью.
Нет сил. Нет сил подтянуться. Волна накрывает, а потом подбрасывает вверх.
Кто-то схватил его за воротник рубашки и втащил на плот.
