— Что он всего один раз за все эти годы
переспал со своей женой?
— Да. Он на коленях стоял и клялся Господом
Богом.
— Надо же, а ведь он у вас антихрист.
— Да он и не только Богом клялся, еще своими
детьми, своим здоровьем.
— Получается, что в его жизни вообще нет
никаких ценностей.
— Вы думаете, что он меня обманывал? Вы
считаете, что, прикрываясь подобными словами, можно обмануть человека?
— Я вообще ничего не считаю. Я просто знаю,
что он не хотел вас потерять. Оттого так и говорил. Вроде как ложь во спасение.
Только спасения тут никакого нет, а ложь чересчур уж жестокая.
Психолог закинула ногу за ногу и посмотрела на
меня изучающим взглядом. Я вцепилась в подлокотники кожаного кресла и принялась
сверлить глазами пол. Ирина открыла свой журнал, что-то в него записала и
произнесла все так же спокойно, отчетливо выделяя каждое сказанное слово.
— Вы же пришли сюда за тем, чтобы высказаться…
За тем, чтобы я помогла вам разобраться в ваших проблемах… Я не собираюсь вам
навязывать свое мнение или, упаси вас Бог, в чем-то вас осуждать. Я хочу вас
внимательно выслушать. Если вы не можете говорить сами, то я буду задавать вам
наводящие вопросы. На те, на которые вы не хотите отвечать, не отвечайте. Вас
никто не принуждает. Скажите, зачем вы ко мне пришли и что вы ждете от жизни
сейчас?
Я подняла глаза, полные слез, и посмотрела на
психолога беспомощным взглядом.
— Я пришла к вам, потому что я больше так не
могу, — проговорила я сквозь слезы.
— Как «так»?
— Я не могу так жить…
— Почему?
— Что почему?
— Почему вы решили, что вы не можете так жить?
Двенадцать лет так жили и ничего… Вы могли так жить целых двенадцать лет, что
же случилось? Что?! Такая жизнь, как у вас…
— Я устала, — тут же перебила я психолога. — Я
просто устала. Мне кажется, что еще немного — и я просто наложу на себя руки.
— Ну знаете ли… Накладывать на себя руки из-за
мужчины — это величайшая глупость, какую только может придумать женщина. Ни
один мужчина не стоит вашей жизни. Поверьте мне, ни один. Что вы ждете от жизни
сейчас? Вы ждете, что он все-таки разведется?
Я вновь опустила глаза и принялась говорить
скорее уже для себя, чем для психолога:
— Знаете, один французский поэт, Пьер Реверди,
сказал, что любить — это значит соглашаться быть обманутым. Когда-то я взяла
эту фразу на вооружение, а теперь понимаю, что Реверди был не прав. В любви
должна быть честность, иначе никакая это не любовь. Любовь во лжи когда-нибудь
закончится, потому что чем больше лжи, тем все больше и больше на нее
наматываются комья грязи и эта грязь прилипает не только к рукам. Она прилипает
к сердцу и очень сильно пачкает душу. Когда я вам позвонила, вы сказали, что вы
мне сможете помочь, что после личной беседы вы назначите мне сеансы гипноза,
массажа, психотерапии и еще какой-то там психофармакотерапии и вдобавок
иглотерапии. Но вы должны понять то, что я уже на грани. Я уже на грани, и мне
кажется, что мне уже ничего не поможет, ни иголки, ни какой бы там ни был
гипноз. Понимаете, все эти двенадцать лет у меня не было собственной жизни! Он
контролировал меня каждый час и звонил по сто раз на дню. Он делал это
независимо от того, кто был рядом со мной и где именно я была в данный момент.
Он постоянно мне врал, что скоро его жена откажется от него сама, но у его жены
столько терпения, что можно только позавидовать, а он на самом деле очень дорожил
своей семьей. Одно время я хотела завести от него ребенка, но он был
категорически против. У него же уже есть дети, зачем ему дети на стороне?.. А
еще… Еще я поняла, что, если бы я даже родила, он бы все равно не ушел от жены,
он бы просто жил на две семьи, а в этом тоже хорошего мало. Понимаете, я знаю,
что он меня любит, я просто в этом уверена.
А еще я знаю, что он любит свою
жену. Он из тех мужчин, что любят двух женщин одновременно. С ней его связывает
быт, а со мной — секс. Создался какой-то нелепый треугольник, где никто ни с
кем не может расстаться. Иногда он говорил мне, что он консерватор, что он не
любит радикальных перемен в жизни, что в браке его удерживают привычка и
жалость к жене, а иногда он вытирал невидимые слезы и просил меня подождать,
мол, развод не за горами, осталось ждать совсем немного. Все эти годы он лжет
не только мне, он лжет и своей жене, которая все понимает, но терпит, потому
что панически боится остаться одна. Она заняла удобную позицию, изображает
полное неведение, делает вид, будто верит, что он якобы вынужден ночами
вкалывать у себя в офисе над срочным отчетом. Даже после сумбурной ночи со
мной, когда он еще хранит запах моих духов и моего темпераментного тела, она
готовит ему завтрак и слушает его басни про этот самый «распроклятый» отчет.
Она делает вид, что всему верит, а ему ничего не остается, как ей подыгрывать и
врать пуще прежнего. Они оба погрязли во лжи, и оба играют в благородство. Она
никогда не покажет ему на дверь, потому что знает, что он может уйти и ждет
подходящего момента, что он уже давно обзавелся запасным аэродромом и мысленно
похваляется тем, как пудрит мозги двум несчастным женщинам. Мол, какой он
крутой и как капает на мозги обеим. Он и подумать не может о том, что обе
женщины знают правду, просто… Просто жене нужны его деньги и его перспективы,
которыми он кормит ее изо дня в день. А как же, ведь семья — крепкий тыл, не
важно, какая это семья, важно, чтобы она была.
А мне… Я и сама не знаю, что
нужно мне… У меня нет ни его денег, ни его перспектив… У меня есть только
загубленные годы, а впрочем… Впрочем, не такие уж они и загубленные. Просто
надо остановиться и попытаться устроить свою собственную жизнь… Понимаете, чаша
моего терпения переполнена. Я и сама не понимаю, зачем он мне теперь-то нужен…
Когда-то я просто мечтала выйти за него замуж. Но все наши желания должны
выполняться вовремя, а иначе… Иначе они просто теряют смысл. Когда ты сильно
чего-то хочешь и это не сбывается, хоть это и зависит от человека, который
обманывает тебя на протяжении нескольких лет, этому желанию приходит конец и ты
начинаешь уже не хотеть, а бояться того, что оно сбудется. Я пыталась
проанализировать наши отношения и все думала: зачем я за него держусь? Ведь его
любовь слишком эгоистична и жестока.
