— Хорошо. — Лена кивнула головой и побежала.
— А виски кому? — тихо спросил я Толю, когда
мы направились к домику спасателя.
— Тебе, кому же еще.
— Мне?
— Тебе.
— А зачем?
— Затем, чтобы ты в себя пришла, а то стоишь,
как не знаю кто, того и гляди сознание потеряешь.
— Не потеряю.
— Не зарекайся. Я слишком часто в последнее
время видел тебя без сознания.
Когда мы вошли в домик спасателя, Толя взял
Сайда на руки и сказал:
— Этого я сам дотащу. Уж больно он мелкий, тем
более что здесь недалеко. А ты по-быстрому прибери немного. Смотри, чтобы крови
нигде не было.
Как только Толя вынес Сайда, я схватила окровавленное
постельное белье, прикрыла кровать покрывалом, вытерла кровь на полу и понесла
грязное белье в катер.
— Это грязное белье.
— Бросай его сюда. Мы в него трупы замотаем и
веревкой их свяжем.
Сев рядом с Толей, я поджала под себя ноги,
трясущимися руками поправила волосы и тихо спросила:
— А Лена где?
— Сейчас придет. Сама понимаешь, что такое
дом. С минуты на минуту арабы вернутся. Нужно, чтобы и близко ничего не
осталось, а мы там наследили капитально.
— Чем мы наследили? — не поняла я.
— Кровью. Сейчас Ленка придет и сразу
отчаливаем.
— Ты уверен, что она придет?
Видимо, Толю задел мой вопрос, и он тут же
изменился в лице.
— А куда она денется? — как-то нерешительно
проговорил он.
— Мало ли. Может, куда-нибудь и денется.
— Что ты имеешь в виду? — Лицо Анатолия тут же
стало свирепым.
— Да я так просто.
— Нет уж, ты договаривай.
— Я просто подумала, вдруг она в полицию
поехала…
— Она что, дура, что ли?
— Может, у нее нервы не выдержали. Увидела,
как мы с тобой труп тащим, перепугалась и побежала в полицию.
— Ерунда. Я ей столько денег пообещал, что она
ни про какую полицию даже и не вспомнит. Ей таких бабок за всю жизнь не
заработать. Она баба умная, с головой. Тем более она уже соучастница
преступления.
— Какая же она соучастница, если она никого не
убивала?
— Если она с нами заодно, значит, уже
соучастница.
— Не поняла.
— Она уже нам помогать начала, значит, в любом
случае она соучастница.
— А как она нам помогать начала, если она для
нас еще ничего не сделала? То, что она в катере немного посидела, не в счет…
— Она сейчас кровь по всему дому вытирает.
— А ты уверен, что она ее вытирает?
— Уверен. И вообще, хватит городить чушь. Лена
останется при своих интересах. За молчание и за то, что она ничего не видела и
ничего не слышала, она получит хорошие бабки. Даже очень хорошие. Тем более
девчонке надоело здесь горбатиться, и она согласна на все. Я с ней это уже
обговорил. Сейчас от трупов избавимся, и все будет нормально.
Не успел Анатолий договорить свои слова, как
появилась Лена с бутылкой виски в руках и тремя одноразовыми стаканчиками.
— Ну как? — Анатолий взял из ее рук бутылку и
разлил всем по чуть-чуть.
— Все чисто. Никаких следов.
— Молодец. Еще никто не вернулся?
— Нет, но скоро начнет светать.
— Значит, мы уложились вовремя. Ну, все,
ребята, за успех нашей операции. Давайте выпьем.
Мы подняли свои стаканы и быстро выпили
обжигающее виски.
— За удачу, — сказала Лена и закурила.
— За то, что мы сделали дело, в котором нет и
не может быть свидетелей, — устало прибавил Анатолий и вместе с Леной принялся
заводить мотор.
— У нас есть свидетель! — громко крикнула я,
когда мотор уже был заведен.
— Кто? — в один голос спросили меня Толя и
Лена.
— Тот, кто переодел Киру.
— Все понятно, этот свидетель нам не страшен,
— ухмыльнулся Анатолий и налил себе еще виски.
— Ты зря так думаешь.
— Я знаю, что думаю.
— Ты думаешь, что Киру никто не переодевал?
Что это были опять мои видения?! Ты ошибаешься, ведь я говорю правду. Эта твоя
ошибка может выйти нам боком. Свидетель есть, и я уверена, что он за нами
наблюдает и даже в глубине души над нами смеется.
— Смеется?!
— Конечно, он же видит все, что мы делаем. Как
и прежде, Анатолий не воспринял мои слова серьезно и, когда катер повез нас в
морские дали, протянул мне бутылку виски.
— Выпей хорошенько и забудься. Ты почувствуешь
себя значительно лучше.
— Жаль, что ты мне не веришь.
— Может быть, но я просто привык реально
смотреть на вещи. Понимаешь, реально?! — последние слова Анатолий уже не
сказал, а выкрикнул.
— Не понимаю, — глухо промолвила я и
отвернулась.
— Я смотрю, ты многого не понимаешь. Тогда
сиди и пей виски.
— Вот я и сижу и пью, — пробурчала я себе под
нос и закинула ногу на ногу.
Пока Лена и Анатолий управляли катером, я пила
виски прямо из горла, пытаясь убить в себе всепоглощающий страх и хоть немного
успокоить обнаженные нервы. Мои спутники о чем-то громко беседовали и даже
смеялись, а я… Я старалась не смотреть в их сторону, не встречаться с ними
взглядом и не думать о том, что сейчас происходит.
