Это было сделано с таким отчаянием и с такой болью, что
в руке у меня осталась целая прядь волос. Слезы боли опять принялись меня
душить, и я подумала о том, что мне нужно набраться терпения, как-нибудь
пережить эти три недели и дождаться той минуты, когда самолет коснется своими
шасси московской земли. Когда это произойдет, все будет совсем по-другому. Этот
человек не сможет приблизиться ко мне даже на метр, потому что я буду на своей
земле, а уж на своей земле я смогу за себя постоять и за себя заступиться. И
что бы ни было дальше, у меня обязательно будет все хорошо. Несмотря ни на что,
я все равно буду счастлива, и когда-нибудь в моей квартире появится мужчина,
только не какой-нибудь приходящий, а мой, постоянный. Только мой. В моей
квартире на большой, рогатой вешалке будет висеть его пиджак, и я потихоньку,
чтобы он не видел, буду подходить к этому пиджаку, брать его рукав, улыбаться,
стряхивать с него пылинки и целовать… Так обязательно будет. Обязательно. И кто
бы что ни говорил, как бы ни сложилась моя судьба, я верю в то, что это будет
непременно… И в моей квартире будет не только его пиджак. В ней будут его мыло,
его зубная щетка, его белье, его полотенце, его бритвенные принадлежности и
множество других вещей, принадлежащих ему. Наша постель будет пахнуть его
телом, а простыни насквозь пропитаются запахом его кожи, таким особым, таким
удивительным, таким сводящим с ума.
У этого мужчины не будет жены, детей и
утомительных переживаний… Этот мужчина никогда не сойдет с моей дороги, потому
что у него не будет никого, кроме меня. А значит, он пойдет туда, куда иду я. Он
поймет, что нам по пути, и мы пойдем вместе в долгую счастливую жизнь… И никто
и никогда не вытеснит его из моей души. Я не буду с ним ни страдать, ни
плакать. Я буду просто его любить и пьянеть от своей любви, которую я слишком
долго ждала и слишком долго искала. И я никогда не буду приносить какие-то
немыслимые жертвы ради этой любви и ради этих отношений, потому что жертвы
ожесточают и убивают любовь, а после них в душе селится настоящая смерть. Войдя
в мою жизнь, мой мужчина никогда не потребует от меня никаких жертв. Он
воспримет мою натуру такой, какая она есть, и не будет мешать мне видеть жизнь
так, как я хочу ее видеть, а не так, как положено или как позволяют нам наши
стереотипы. Он будет знать, что я не могу существовать без тайн, потому что женщина
без тайн — это просто прочитанная книга. В женщине обязательно должна быть
какая-то тайна, какая-то загадка, которую мужчина должен разгадывать годы, но
так и не сможет разгадать ее до самой старости. Он будет знать, что мне нужно
постоянное ощущение новизны, потому что я не из тех, кто стоит на месте и
радуется повседневной обыденности. Нет, я не такая, и я должна двигаться
дальше. Остановка для меня — смерть… И этот мужчина войдет в мою жизнь
внезапно. Он даже не войдет. Он в нее прямо-таки ворвется. Он просто поймет,
что я очень тоскую и что я очень устала быть одна, и еще я устала от того, что
он где-то рядом. Где-то рядом, но не со мной… Он просто меня найдет, крепко
меня обнимет и скажет, что у него ко мне всего одна-единственная просьба —
чтобы я немедленно прекратила безумие прошлых лет… Он бросит к моим ногам алые
розы и повесит свой пиджак на мою вешалку. Все это будет! Все это обязательно
будет!
— Это будет! — громко крикнула я и кинула в
свое заплаканное, изможденное отражение в зеркале железной пудреницей.
Пудреница отскочила, упала на пол, открылась, из нее высыпалось немного пудры,
но зеркало даже не треснуло. — У меня будет мужчина! — еще раз прокричала я
своему отражению. — Всем назло и на зависть!!! У меня будет нормальный мужик, с
головой, руками и ногами! У меня будет холостой мужик! Черт побери, у меня
обязательно будет нормальный мужик, без жен, детей, прошлых семей и прошлых
жизней!!! И этот мужик будет носить меня на руках и сдувать с меня пылинки! Он
будет только мой! И не будет никаких шифров, никаких отключений телефонов,
никакого вранья, виноватых поглядываний на часы, встреч, расписанных по
минутам, одиноких выходных и праздников и нелепых оправданий перед женой, что
накопилось слишком много работы! Ничего этого не будет! Никогда, потому что я
сыта этим по горло! У меня будет нормальный мужик!!! — еще раз крикнула я и,
закутавшись в полы норковой шубы, выскочила из своей спальни.
Спустившись вниз, я вбежала на кухню и
буквально нос к носу столкнулась с Катериной. Катя оглядела меня напряженным,
подозрительным и даже напуганным взглядом и тихо произнесла:
— Анатолий ужинает в гостиной. Ты хочешь
присоединиться?
— Нет, — замотала я головой. — Не хочу. Я хочу
выпить.
— В гостиной есть бар.
— Я не хочу туда заходить. Сходи и принеси
сама.
— Что между вами произошло? Анатолий сидит в
гостиной и в основном не ест, а пьет, и такими лошадиными дозами… Он недавно
сел за стол и уже так набрался. Вы поругались, что ли?
— Катя, ты не спрашивай меня ни о чем, а лучше
принеси мне выпить. Я не хочу заходить к Анатолию и там с ним встречаться.
— Хорошо, а что принести-то?
— Чего-нибудь покрепче. Виски или джин.
— Рюмку?
— Бутылку!
— Маша, да разве можно столько пить? —
принялась стыдить меня Катя.
— Если я прошу бутылку, то это не значит, что
я выпью ее всю. Я просто поставлю ее у себя в спальне и выпью столько, сколько
мне захочется. И вообще, если бы ты с мое пережила, я не знаю, что бы стала
делать. Ты и представить себе не можешь, как мне паршиво. Удивительно, что я
вообще не спилась на этой вилле. Тут прямо не вилла, а какой-то кабак. Даже
если ты никогда не пил, то здесь обязательно запьешь. Если ты никогда не курил,
то обязательно здесь закуришь, а если ты был нормальным, здоровым человеком, то
обязательно станешь психом. От вас здесь наверно все люди помешанными выезжают.
— Да нет. Такого не припомню. Нормальные все.
— Может, ты просто не замечала?
— Замечала. Нормально все было.
— А может, ты просто и не знаешь. Может же
такое быть? Люди отдохнули на вилле, улыбаются, говорят друг другу «до
свидания», разъезжаются по разным психушкам.
— Я про такое не слышала. — Катя дернула
плечами и еще раз посмотрела на меня подозрительным взглядом. — Я сейчас
что-нибудь принесу. А ты точно не хочешь встречаться с Анатолием? Просто ужин
такой вкусный. Ребята так старались, столько всего наготовили.
— Меня тошнит, и морду я эту не могу больше
видеть.
— Какую морду? — не поняла меня девушка.
— Толину!
— А. Понятно. Сейчас я что-нибудь принесу.
Через пару минут Катя принесла уже начатую бутылку джина и протянула ее мне.
