Келли улыбается.
– Люблю эту книгу! Твоя работа кажется идиллией.
– Неужели?
– О да. Хотела бы я соскочить с этих крысиных гонок. Каждый день что-нибудь происходит. Я знаю, все выглядит так изысканно – обеды с клиентами, билеты на спортивные матчи, контрамарки на концерты, – но через какое-то время это начинает утомлять. Ну, ты знаешь, как это бывает. Ты ведь сама рекламная вдова со стажем.
Рекламная вдова? Не знала, что для этого есть особое название. Для меня . Но Келли права. Пока Уильям ездит и развлекает клиентов, я остаюсь матерью-одиночкой. Счастье, если удается устроить семейный обед пару раз в неделю.
Оглядывая комнату, я встречаюсь взглядом с Уильямом. Он направляется к нам. Он высок и хорошо сложен, его темные волосы, как это бывает у некоторых мужчин, слегка поседели только на висках, что выглядит даже вызывающе, как бы говоря: черт с тем, что мне сорок семь – я по-прежнему чертовски сексуален, и седина делает меня еще сексуальнее. Я испытываю прилив гордости, глядя, как он пересекает комнату в костюме угольного цвета и рубашке в полоску.
– Где ты купила сапоги? – спрашиваю я Келли.
Уильям присоединяется к нам.
– “Блумингдейл”. Итак, Уильям, твоя жена не знакома с термином “рекламная вдова”. Как это возможно, ведь ты давно превратил ее в одну из них? – интересуется Келли, подмигивая мне.
Уильям хмурится.
– Я везде тебя искал. Где ты была, Элис?
– Собственно говоря, она стояла на этом самом месте, претерпевая Фрэнка Поттера, – отвечает Келли.
– Ты говорила с Фрэнком Поттером? – встревоженно спрашивает Уильям. – Это он к тебе подошел или ты к нему?
– Он подошел ко мне, – бормочу я.
– Он упоминал обо мне? О компании?
– Мы не говорили о тебе, – успокаиваю я. – Мы вообще совсем недолго разговаривали.
Я вижу, как у Уильяма сжимается челюсть. Почему он так напряжен? Клиенты пьют и улыбаются. Полно представителей прессы. Насколько я могу судить, полный успех.
– Элис, может, уйдем? – спрашивает Уильям.
– Уже? Но музыканты еще даже не начинали. Я так надеялась послушать живую музыку.
– Элис, я очень устал. Пожалуйста, давай уйдем.
– Уильям! – Нас окружает трио симпатичных молодых людей, которые тоже работают в команде Уильяма.
После того как Уильям знакомит меня с Хоакином, Гарри и Урминдером, последний говорит:
– Короче, я сегодня занимался эго-серфингом.
– Как и вчера, – говорит Хоакин.
– Как и позавчера, – добавляет Келли.
– Вы дадите мне договорить? – интересуется Урминдер.
– Дай-ка я попробую угадать, – вмешивается Гарри. – 1 234 589 упоминаний?
– Тупица, – огрызается Урминдер.
– Не порти ему триумф, Гарри, – говорит Келли.
– Ну вот, теперь 5881 звучит просто жалко, – дуется Урминдер.
– Зато 10 263 точно не звучит жалко, – говорит Гарри.
– Или 20 534, – вставляет Келли.
– Да вы оба врете! – говорит Хоакин.
– Не будьте завистливы, мистер 1031, – укоряет Келли. – Это неприлично.
– 50 287, – роняет Уильям, заставляя всех умолкнуть.
– Мощно, – говорит Урминдер.
– Это благодаря тому, что вы тогда выиграли “КЛИО”, – замечает Гарри. – В каком году это было, босс? Тысяча девятьсот восемьдесят?..
– Продолжай в том же духе, Гарри, и я сниму тебя с полупроводников и переведу на средства женской гигиены, – хмыкает Уильям.
Я не могу скрыть изумления. Они соревнуются, сколько упоминаний дают их имена? И счет идет на тысячи?
– Посмотрите, что вы наделали, – говорит Келли. – Элис в шоке. И она права. Мы – кучка жалких нарциссистов.
– Нет-нет-нет. Я вас совсем не осуждаю. Мне кажется, это забавно. Эго-серфинг. Все этим занимаются, разве нет? Просто у большинства не хватает храбрости признаться.
– А как насчет вас, Элис? Гуглили себя в последнее время?
Уильям качает головой.
– Элис нет необходимости себя гуглить. У нее нет публичной жизни.
– В самом деле? А какая же у меня жизнь? – спрашиваю я.
– Нормальная, хорошая жизнь. Полная смысла. Просто менее заметная, маленькая жизнь. – Уильям потирает переносицу. – Ребята, все было очень мило, но нам надо идти. Нам еще через мост перебираться.
– Вам действительно нужно идти? – интересуется Келли. – Я так редко вижусь с Элис.
– Он прав, – киваю я. – Я обещала детям, что мы будем дома к десяти. Завтра в школу и все такое.
Келли и трое молодых людей направляются к бару.
– Маленькая жизнь? – говорю я.
– Я не имел в виду ничего обидного. Не будь такой чувствительной, – отвечает Уильям, шаря глазами по залу. – К тому же я прав. Когда ты себя гуглила в последний раз?
– На прошлой неделе. 128 упоминаний, – вру я.
– Правда ?
– Почему это тебя так удивляет?
– Элис, умоляю, у меня нет на это времени. Помоги мне найти Фрэнка. Мне нужно у него кое-что уточнить.
Я вздыхаю.
– Вон он, у окна. Пойдем.
Уильям кладет руку мне на плечо.
– Подожди здесь. Я сейчас вернусь.
На мосту почти нет машин, а мне хотелось бы, чтобы их было побольше. Возвращение домой обычно доставляет мне удовольствие: я предвкушаю возможность забраться в пижаму, свернуться на диване с пультом в руке, когда дети уже спят наверху (или предполагается, что спят, в то время как на самом деле, скорее всего, лежа в кроватях переписываются с друзьями по эсэмэс). Но сегодня мне хочется остаться в машине и ехать куда-нибудь, куда угодно. Вечер испорчен, и я не могу избавиться от ощущения, что Уильям меня стесняется.
– Почему ты такая молчаливая? Пришлось слишком много пить? – спрашивает Уильям.
– Просто устала, – бормочу я.
– Фрэнк Поттер – тот еще тип.
– А мне он нравится.
– Тебе нравится Фрэнк Поттер? Да он же такой актер.
– Да, но при этом он честен. Он не пытается это скрыть. И он всегда по-доброму ко мне относился.
Уильям стучит пальцами по рулю в такт радио. Я закрываю глаза.
– Элис?
– Что?
– Ты в последнее время какая-то странная.
– В чем странная?
– Не знаю. Может, у тебя что-то вроде кризиса среднего возраста?
– Не знаю. Может, у тебя что-то вроде кризиса среднего возраста?
