— Пока не знаю, но, думаю, достаточно для
того, чтобы мы смогли с тобой улучшить наше благосостояние.
— Светка, ведь это я мужик. Я зарабатывать
должен, а в нашей семье все наоборот.
— Я уверена, что потом так и будет, а сейчас
тебя нужно выучить.
Утром следующего дня я уже стояла на мойке в
аппетитном бикини и познавала все тонкости своей новой работы. Я уже успела
познакомиться со своими напарницами, которые оказались точно такими же
приезжими, как и я. Одна из них, блондинка Даша из Ижевска, была мне
симпатичнее остальных, и мы моментально нашли с ней общий язык. Даша учила меня
танцевать, сексуально ходить, ложиться на капот, тереть стекла машины, вставать
в недвусмысленные позы и мыть зеркала.
— Самое главное — никакой пошлости, — учила
меня она. — Все должно быть эротично, красиво и достаточно эффектно. Сейчас ты
еще закрепощена, но не пройдет и недели, как ты освоишься и начнешь владеть
своим телом. Ты любишь свое тело?
— Люблю, — не могла не смутиться я, потому что
всегда стеснялась подобных вопросов.
— Что-то я этого не заметила. Ты должна
демонстрировать, как ты его любишь. Не переживай, тут все прилично. Сексом
занимаются проститутки, а мы лишь красиво моем машины. Ты же пришла сюда
заработать?
— Да, — махнула я головой. — У меня крушатся
отношения с моим мужчиной.
Мужчины всегда усложняют нашу жизнь. Я тоже
пришла сюда заработать, но я и подумать не могла, что я смогу получать
удовольствие от того, чем я буду заниматься.
За месяц я смогла вникнуть в суть работы и
ничуть не отставала от тех девушек, которые уже успели себя зарекомендовать.
Единственное неудобство — так это то, что я возвращалась домой за полночь,
потому что наша мойка работала ровно до двенадцати ночи. Иногда я ловила такси,
а иногда до дома меня подбрасывала моя напарница Дашка, которая лихо ездила на
«восьмерке» и жила в соседнем от меня районе.
В один из вечеров я вернулась домой и застала
Дмитрия сильно пьяным. Он сидел на полу, пил коньяк и держал во рту сигарету.
— Дима, ты уже дома? А почему ты пьешь?
— Где ты была? — Он осмотрел меня с ног до
головы и остановил свой взгляд на моей новой кофточке. — Купила?
— Купила. — Я поправила на груди достаточно
глубокий вырез и как-то виновато улыбнулась.
— Дорого стоит?
— Нет. Это у тебя все вещи очень дорогие, а я
смотрю на это проще.
— У меня все вещи оригинальные.
— Ты среди золотой молодежи крутишься, тебя
можно понять. Ну, что ты смотришь-то так? Дима, я уже вся пообносилась — новая
кофточка мне не помешает.
— А вырез зачем такой глубокий? Сиськи всем
показать хочется? Тебе меня уже мало? Свежатинки захотелось?!
— У меня красивая грудь, почему я должна ее
прятать?
— Ты как на новую работу пошла, стала какая-то
странная. В тебе появилась какая-то вульгарность, в тебе она раньше напрочь
отсутствовала.
— Глупости. Просто ты привык видеть меня в
домашнем халате пекущей пироги, а теперь я стала выходить в люди.
— И где ты кофточку-то купила?
— На Рижском рынке, — потупила я глаза. — Я же
не одеваюсь там, где одеваешься ты. И что ты вообще к этой кофте привязался?
Тебя задело то, что я впервые за столько времени купила себе новую кофту?! Я
плачу за квартиру, покупаю еду, пашу с утра до ночи! И что, я не имею права
купить себе одну несчастную кофточку на рынке?! Я же не покупаю ботинки за
восемьсот долларов!
— И не стоит. Ты все равно никогда не поймешь
их прелесть — тебе этого не дано. А насчет твоей кофточки я ничего не имею
против. Вот только вырез… Сиськи наружу просятся.
— Прекрати, ты ведешь себя, как старый дед, —
странно, но мне была неприятна Димкина ревность: она почему-то выводила меня из
себя.
— А может, мне не хочется, чтобы кто-то на мою
женщину пялился. Если хочешь знать, то ты мне больше была по душе, когда ты
стояла в халате и пекла пироги.
Милый, я бы стояла и дальше, но для того,
чтобы печь пироги, нужна мука, а на муку нужны деньги, — отрезала я. — И если
бы я не вышла на работу, то не за горами был бы тот час, когда нам просто было
бы негде печь пироги.
— Кстати, на какой это фирме ты работаешь, что
возвращаешься за полночь?
— Но ведь ты тоже не приходишь раньше — где-то
отдыхаешь с друзьями. Только вот сегодня раньше меня пришел. Странно как-то,
непривычно.
— Мне положено.
— Почему тебе положено, ведь ты не один? У
тебя есть я. И мы вместе рассуждаем о том, что мы семья.
— У меня студенческая пора, она бывает всего
один раз в жизни. Я должен общаться со своими однокурсниками и жить полной
жизнью. А ты?
— Что я?
— Ты где шляешься?
— Я работаю до двенадцати ночи.
— Что это за работа такая? Фирма досуга, что
ли?
— Сам ты фирма досуга! Я работаю секретарем в
одной очень престижной компании, и мой рабочий день заканчивается в двенадцать
часов ночи. Как только он заканчивается, я сразу еду домой.
— Что-то я не слышал, чтобы рабочий день
заканчивался в двенадцать часов ночи!
— Мне хорошо платят. У нас такой график. В
конце концов какая разница: или я буду сидеть одна дома и ждать, пока ты
нагуляешься со своими однокурсниками, или я буду зарабатывать деньги?!
— А как ты добираешься? Метро же в полпервого
закрывается.
— Или на такси, или меня Дашка довозит — она в
соседнем районе живет.
— А кто такая Дашка?
— Моя подруга.
— Ах, у тебя уже появились подруги, — ехидно
произнес Дмитрий и принялся пить коньяк.
— Не только же у тебя могут быть друзья.
Я полезла в сумочку, достала оттуда полторы
тысячи долларов и протянула их Дмитрию.
— Что это? — от неожиданности задал он глупый
вопрос.
— Деньги.
— Я вижу. Что это за деньги?
— Полторы тысячи долларов. Завтра же отдай их
Денису для того, чтобы у нас не было долгов.
— Откуда они у тебя?
— Заработала.
