— Дима, Димочка, а хочешь, я уволюсь? Ну,
скажи, хочешь? Хочешь, я, как раньше, пойду убирать квартиры?! Ты только скажи:
я сделаю все, что ты хочешь. Я ведь сюда пошла только по той причине, что здесь
хорошо платят. Ведь если я уволюсь, то что мы с тобой есть-то будем? Мне-то
одной надо не так много денег, но ведь ты привык жить по-другому! Ну почему ты
такой бездушный и жестокий? Остановись, пожалей меня, пожалуйста. Мне очень
плохо. Дима, я же так тебя люблю… Так люблю… Все, что я делала, я делала только
для тебя. Я для тебя старалась! Понимаешь, для тебя?! А ты не оценил?! Ты
вообще ценить ничего не умеешь! Ты такой же бездушный и черствый, как твоя
Москва!!!
— Не нужно так для меня стараться, я никогда
не оценю подобных жертв. Ты выставила меня на посмешище. Я не хочу жить ни с
уборщицей, ни с мойщицей машин, ни с шлюхой!
— А с кем ты хочешь жить?
— Не твое дело.
— С этой истеричкой Мариной?!
— Да пошла ты вместе со своей Мариной!
— Она не моя, а твоя.
— Сейчас я заеду на квартиру, соберу вещи и
уеду из нее навсегда. Мой ключ найдешь в почтовом ящике. И, пожалуйста,
постарайся больше никогда не показываться в моей жизни. Поняла?! Не приближайся
ко мне даже на несколько метров.
— Господи, да как же так? Дима, я без тебя не
могу! Ты понимаешь, что я уже не смогу без тебя жить! Я все ради тебя делала!
Чтобы ты ни в чем не нуждался! Димочка, не уходи от меня, пожалуйста. Ты же
хоть чуточку меня любишь? Мне эта Москва без тебя не нужна!
— Вот и правильно: езжай в свою деревню. Я
вообще не понимаю, зачем такие, как ты, в Москву едут?!
— А что тут непонятного?
Зачем ехать в Москву мыть машины? Стоило ради
этого сюда ехать?! Тоже мне, покорительница столицы! Сидела бы в своей деревне
и не полоскала мозги! А то понаедут тут чернорабочие, а затем дома хвалятся,
что устроились в Москве на хорошую работу. Секретарь на фирме! Я сегодня сам
воочию убедился, каким секретарем и на какой фирме ты работаешь.
— Так ведь и Москва не сразу строилась! Я же
потом собиралась учиться. Мы с тобой договорились: сначала тебя выучим, а затем
— меня.
— Да куда тебе учиться?! Продолжай в том же
духе! У тебя и так хорошо получается шлюхой быть!
Рядом с нами остановился джип, и из окна
высунулась Маринка.
— Дима, садись, поехали.
— Не поеду, — упрямо ответил он.
За джипом показалась машина Дениса, набитая
под завязку.
— Димка, кончай дурака валять, поехали! —
стояла на своем Марина.
— Я же сказал, езжайте!
— А ты?
— Я сам могу о себе позаботиться.
— Дима, не дури.
— Марина, ехала бы ты отсюда! — прокричал
Димка и, увидев, что мимо него проезжает такси, тут же взмахнул рукой.
Как только такси остановилось, он быстро сел в
него и захлопнул дверь. Я бросилась следом за такси и закричала:
— Димочка, миленький, родной, любимый! Не
уезжай, пожалуйста, не уезжай! Возьми меня с собой! Дима, Димочка! Димка!!!
Потом я повернулась к Марине и в сердцах
прокричала:
— Что тебе еще надо?! Ты уже и так все
разрушила! Дрянь! Господи, какая же ты дрянь?! Думаешь, после этого он с тобой
будет?! Да он никогда с тобой не будет, потому что он тебя не любит!!! Ты хоть
понимаешь, что нельзя заставить человека полюбить себя?
— Можно подумать, он тебя любит, — сквозь зубы
процедила Марина и, приоткрыв окно, выпустила в мою сторону ровные колечки
сигаретного дыма. — И не ори как резаная, а лучше возьми тряпку и вытри мне
лобовое стекло. Ты мне его хреново вытерла — мокрые капли остались. Дерьмовая у
вас мойка и мыть машины вы не умеете, а только виляете своими тощими костлявыми
задницами.
Сидящие на заднем сиденье молодые люди
захихикали, и кто-то из них кинул мне в лицо тряпку.
— Вытри лобовое стекло! — приказала Марина.
— Да пошла ты!
Взяв тряпку, я принялась хлестать Марину по
лицу, нервно выкрикивая:
— Вот тебе лобовое стекло! Вот тебе! Вот!
Марина завизжала и попыталась схватить меня за
волосы. Я бросила тряпку и зашагала в направлении мойки. Марина что-то кричала
мне вслед и даже грозилась меня убить, но я уже ничего не слышала и не могла
разобрать ни слова. Дойдя до мойки, я сразу заметила, что все девочки уже
разъехались по домам, а в раздевалке меня ждала только Даша. Ни говоря ни
слова, я бросилась к ней на шею и дала волю своим чувствам.
— Даша, он сказал, что заберет вещи, бросит
свой ключ в почтовый ящик и от меня уедет! — произнесла я сквозь рыдания. — Он
меня бросил!
— Да и не нужен он тебе такой, — Дарья, как
могла, пыталась меня успокоить.
— Нужен, Дашка. Ты даже и представить себе не
можешь, как сильно он мне нужен. Я его люблю. Понимаешь, люблю?! Даша, ты
знаешь, что такое любовь?!
— Знаю — лишняя головная боль.
— Даша, а как же без любви-то? Дашка, как же
без нее жить?
— Нормально. Пусть лучше тебя любят, а тебе
любить не обязательно. Ты просто позволяй себя любить и подпитывайся чужими
чувствами. А голову терять из-за мужика — это последнее дело. Сумасшедшая
любовь — это всего лишь чувство, доведенное до абсурда. Моя мать вдолбила мне
золотое правило: «Нельзя любить кого-то больше, чем этот человек любит тебя».
— Но ведь тогда это нечестно!
— А разве в любви что-то бывает честно? В
любви хитрить надо.
— А мне всегда казалось, что в любви должна
быть честность.
— Будешь честной — останешься на бобах.
— Значит, я должна любить вполсилы?
— Уж лучше отдавать лишь половину своих
чувств, чем затем убиваться, что тебя бросили! Такие, как ты, всегда
проигрывают! Пусть я сказала это слишком жестко, но это правда. Думаю, что
из-за правды нет смысла обижаться на свою подругу.
— Но почему я проигрываю?
— Потому, что когда ты любишь, ты теряешь
здравый рассудок. Всегда проигрывает тот, кто отдает себя без остатка, забывает
про свою жизнь и живет жизнью другого. Нужно уметь контролировать свои чувства.
— Да разве чувства поддаются контролю?
