Если я встану у него на дороге, то он просто
растопчет меня своим дорогим ботинком, как совершенно ненужную вещь, которая
мешается у него под ногами. Андрей может купить все и даже тех, кто следит за
тем, чтобы не нарушался закон, потому что эта категория людей наиболее
продажная. Страх, оставшийся от семейной жизни, намного сильнее меня. Я решила
быть такой, какой он меня сделал, пропавшей без вести, и обязательно дождаться
того момента, когда Андрей перестанет меня искать и ждать моего возвращения.
Тогда я окрепну, встану на ноги и появлюсь в тот момент, когда он уже не будет
обо мне помнить. Тогда я его уничтожу. Я обязательно его уничтожу. Сейчас я
слишком слаба, но это не значит, что я не окрепну.
Дорогой дневник, я чувствую, как во мне
появляются силы. Ко мне возвращается вкус к жизни, желание жить и побеждать. А
еще… Еще на моем лице появилась улыбка, и она практически с него не сходит.
Руслан говорит, что я улыбаюсь кстати и некстати, но я не обращаю на это
внимание. Я опять улыбаюсь. Я где-то услышала выражение, что нужно бояться
женщину с вечной улыбкой, и оно меня зацепило. БОЙТЕСЬ ЖЕНЩИНУ С ВЕЧНОЙ
УЛЫБКОЙ! БОЙТЕСЬ!!! — говорю я себе и вновь улыбаюсь. Дорогой дневник, у меня
не только началась новая жизнь и изменились данные паспорта, теперь у меня есть
новая работа, а это значит, что у меня будут деньги, которые мне просто необходимы
для достижения моей цели. Я умею не задавать лишних вопросов и не проявлять
излишнее любопытство. Я думаю, что у меня все обязательно получится, а
по-другому просто не может быть. Я верю, что когда-нибудь меня перестанут
мучить ночные кошмары и мое прошлое обязательно меня отпустит. Я больше никогда
не произнесу слово ЛЮБОВЬ, а все мои чувства всегда будут фальшивы, расчетливы
и заранее просчитаны, да и не только чувства, но и моя заветная цель. Я
просчитала ее до миллиметра. То, во что я верила недавно, кажется мне теперь
смешным и нелепым. Я заканчиваю писать и надеюсь, что мы скоро вновь с тобой
увидимся".
* * *
Я еще раз подошла к зеркалу и придирчиво
посмотрела на свое отражение. Я люблю стоять у зеркала по сто раз на дню и
искать в себе недостатки, для того чтобы потом превратить их в достоинства. Я
смотрю на себя всегда с любопытством, как будто пытаюсь найти в себе что-то
совершенно новое. Я нахожу новую морщинку под глазом и панически начинаю ее
разглаживать. В дверь кто-то звонит, я отхожу от зеркала, запахиваю потуже
халат и бегу ее открывать. На пороге стоит моя мама, которая тут же меня
обнимает, тихонько всхлипывая. Я стараюсь ее утешить, провожу в комнату и
усаживаю на диван.
— Мамуля, что-то случилось?
— Ничего, — тут же успокаивается мама. — Я
просто тебе пирожков напекла.
— Пирожков?
— Ага. С капустой. Приехала тебя покормить.
— Так это же здорово!
— Я тоже подумала, что ты обрадуешься.
— Но почему ты плачешь?
— Не знаю. В последнее время я как тебя вижу,
так слезы сами льются из глаз.
— Мам, ну прекрати. Ты же видишь, что у меня
все хорошо.
— Что ж хорошего-то…
— Я тебе говорю, что у меня все просто
отлично.
Мы проходим на кухню и садимся друг против друга
за кухонный стол. Я завариваю зеленый чай, а мама ставит на стол тарелку с еще
горячими пирожками.
— С капустой. Такие, как ты любишь.
— Мамуля, я просто обожаю с капустой.
— Давай, доченька, ешь, а то совсем вся
исхудала.
— Да мне бы лишние килограммы скинуть, а ты
говоришь, что я исхудала.
Откусив пирожок, я восторженно покачала
головой — я не могла не похвалить мамину стряпню.
— Мама, действительно вкусно. Если бы ты
только знала, как я мечтала о твоих пирожках. Ты просто читаешь мои мысли.
— Тебе правда нравится?
— Ну конечно. Я не ела ничего вкуснее.
Сделав несколько глотков чая, я отвела глаза в
сторону и осторожно спросила:
— Мам, а ты когда ко мне ехала, за тобой никто
не следил?
— Нет, — немного нервно ответила мама. — Я на
метро ехала и, когда к твоему дому шла, постоянно оглядывалась. Ох, дочка, не
нравится мне все это. Если бы ты только знала, как мне все это не нравится… — В
этот момент мама опять всхлипнула и, обхватив голову руками, заплакала, как маленькая
девочка.
Немного растерявшись, я села рядом с мамой,
нежно ее обняла и принялась успокаивать:
— Мамуль, ну ты чего творишь-то? Мама… Ну,
пожалуйста, не плачь. Я тебя умоляю.
— Все как-то не по-человечески это, дочка, —
произнесла мать сквозь слезы.
— Мам, ну прекрати. Что не по-человечески-то?
— Все совсем не так. Ты живешь в другом месте
и считаешься без вести пропавшей. Если ты приходишь ко мне в гости, то так,
чтобы тебя никто не узнал. Одеваешь какие-то парики и очки, которые ты никогда
не любила. Возле дома останавливаются непонятные машины. В них сидят незнакомые
люди, которые постоянно смотрят на наши окна. Я даже на балконе белье вешаю под
чужим пристальным взглядом. Я не могу поговорить с тобой по городскому
телефону, потому что он может прослушиваться. Боюсь я за тебя, дочка. Ой как
боюсь. Соседи пытают меня, как там в Сочи поживает моя дочь, а я и не знаю, что
им ответить. Они видели, что ко мне приходила милиция, и даже когда я иду в
магазин, сплетничают за моей спиной. Вот тебе пирожков принесла, а ты
спрашиваешь меня, не следил ли кто за мной. Нервы у меня сдают, дочка. — Мама
немного помолчала и продолжила:
— Андрей постоянно звонит, говорит, что очень
сильно за тебя переживает, что отдал целую кучу денег, чтобы водолазы перерыли
все дно в поисках тебя, но они так ничего и не нашли. А еще он говорит, как
сильно тебя любит и что никогда в жизни больше не сможет жить ни с одной
женщиной, потому что он всегда будет тебя любить и ждать. Андрей слепо верит в
то, что ты жива и здорова и что ты обязательно к нему вернешься. Несмотря на
прибившуюся к берегу разорванную одежду, он не хочет верить в то, что тебя
больше нет. Он говорит, что, как только немного освободится от дел, обязательно
ко мне приедет.
— Зачем?!
— Затем, чтобы посидеть в комнате, в которой
ты выросла, побыть среди твоих вещей, посмотреть твои школьные фотографии,
подышать твоим воздухом и поговорить со мной о тебе.
— Мама, не смей этого делать! Слышишь, не
смей! — Я была вне себя от ярости. — Не пускай этого человека даже на порог. Не
разрешай ему заходить в твою квартиру!
