– Ходит уже.
Славка все-таки заговорил. Впрочем, последующие фразы несли в себе мало смысла, но множество эмоций.
– Он мне снимки подсунул… нарочно подсунул… – Славка все-таки сел и, вытянув руки, принялся сжимать и разжимать кулаки. Побелевшие пальцы двигались плохо. Наверняка аукнется ему эта поездочка в багажнике. – Знал, что я к Наташке кинусь. А от нее – к Мишке. И уже оставалось приехать на место. Дождаться. Залезть в машину… у него ствол имеется.
– Нормальный?
– Не знаю. Не разглядел как-то. Знаешь, тяжело сосредоточиться, когда тебе пистолетом в затылок тычут. А главное, я ж решил, что эта скотина меня убила.
Вырубила. Электрошокером. Нет, Леха, конечно, не уверен, но предполагает, потому как запаха газа не ощущал, уколов тоже не кололи, и, значит, логически думая, остается лишь один вариант. Не самый худший, кстати. От укола он бы дольше отходил.
И то непонятно, сколько прошло времени.
И где теперь Максик.
И что с Алькой.
И если он Альку заберет… а он наверняка хочет ее забрать, как забрал Кару, то у Лехи вряд ли получится его найти. Может, поэтому его и не убили? Чтоб жил и мучился, зная, что сам виноват.
Алька ему поверила… защитничек.
Ничего. Лехе бы только добраться…
Часы когда-то купила мама. В принципе, большая часть вещей была приобретена ею. Вероника Сергеевна имела обыкновение заранее планировать покупки, но вот часы были куплены под влиянием момента.
Зеленый круг циферблата, разрисованный ромашками. Цветы были вызывающе-бирюзового яркого цвета, и на рыжей стене часы выделялись этаким пятном. Постепенно к нему привыкли, научились не замечать, и вот теперь Алина изо всех сил желала вернуть себе это умение.
Но взгляд снова и снова возвращался к стрелкам. Как медленно они двигались!
И ведь следует признать, что ожидание это лишено смысла, что в квартире тихо и соседи вряд ли проявят беспокойство. Что с Лехой – непонятно, но наверняка он ранен, ведь если бы ранен не был, то пришел бы на помощь…
А безумный рыцарь нервничает. Он стал часто сглатывать и кусать губы. Нижняя лопнула. Из трещины сочилась кровь, и рыцарь слизывал ее.
– Ты мне сразу понравился, – Алина заставляла себя улыбаться. – Я поняла, что ты – не такой, как все.
Нехорошо лгать больным людям. Но если от лжи зависит жизнь? И не только Алинина, но и Дашкина. Он же явно желает от Дашки избавиться…
– А Леха? – Максик подозрительно щурится. Ревнует?
Главное, чтобы не выстрелил.
– Он – сволочь, – спасла положение Дашка. Она наклонилась чуть ниже, и вновь это осталось незамеченным. – Он Алинку нанял. Купил. Сказал, что ему страсть как жена нужна. Что Кара сбежала и теперь ему перед партнерами стыдно. И Алинка, значит, заменит.
– Сделка, – Алина подтвердила, глядя в глаза. – Это была просто сделка. Брак фиктивный. Ты же не думаешь, что мне и вправду может понравиться такой, как Леха?
– Почему нет?
Ревность. Подозрительность. Паранойя, которую приходится преодолевать ложью.
– Он ведь хам. Человек, не имеющий ни малейшего понятия о культуре…
…но при этом очень мягкий и добрый. Только вот говорить об этом нельзя. И следует самой поверить, что Леха – хам.
– Грубый. Совершенно невоспитанный. С ним рядом стыдно находиться. Ты – другой.
Почти готов поверить…
– У тебя очень умные глаза… и наверное, Кара знала, насколько ты ей предан. Пользовалась этим. Ты любил ее?
Нельзя переборщить.
– Идем.
– Куда?
– Я тебя увезу. Не бойся. У меня есть деньги. Много. Я собирал и… Леха тупой, он ничего не понимает в счетах. Я у него забрал!
– Все?
Не все, но столько, сколько сумел. И это тоже подло – красть. Только рыцарь не понимает, насколько подло. Он вдруг оказывается рядом и стискивает Алинину руку. А Дашку бьет наотмашь, и Дашка падает, но под ноги, сбивая Макса на пол.
Он тянет за собой Алину, цепляется за нее, а она изо всех сил пытается удержаться на ногах. И получается, что удерживает его… наверное, он был сильнее.
Но под рукой оказалась форма.
Мамина любимая форма. Квадратная. С остатками запеканки. И главное, твердая… Алина не хотела никого убивать. Ей просто было страшно.
Форма столкнулась с макушкой Макса. Макс покачнулся и все-таки упал, а форма, хрустнув, раскололась. Мама наверняка расстроится… и снова придется врать. Мама не поймет, если Алина скажет правду: французской формой и по голове психопата.
Нельзя было сковородку взять. Старую. Чугунную. Все равно пригорает.
Какие нелепые из-за страха мысли.
– Ну, подруга, ты даешь… – Дашка пнула лежащего человека, вымещая раздражение. – А я тебе говорила, что не фиг связываться со всякими.
– Ты кого имеешь в виду?
Дашка вздохнула, но ничего объяснять не стала. Сумка ее, брошенная в коридоре, хранила не только косметичку, но и пару наручников.
– Я его не…
– Живой, – развеяла подозрения Дашка. – И очухается скоро. Я бы на твоем месте беспокоилась о том, чтобы его посадили.
– А посадят?
– Конечно, посадят… надолго.
Что ж, Дашка всегда держала обещания.
– Знаешь, – набрав в кружку воды, она вывернула ее на Макса, который сразу зашевелился. – Я всегда думала, что влюбленные – идиоты. А теперь убедилась. Точно идиоты. Это какое-то клиническое поражение мозга, которое напрочь отключает логику. Эй, я о тебе говорю. Что ты собирался сделать?
– Увезти ее, – Макс смотрел снизу вверх, умудряясь выглядеть несчастной личностью. – Далеко…
– До колодца или дальше?
– Какого колодца? – Алина села на табуретку и подумала, что уже никогда не сможет ощущать себя в безопасности. На нее напали в ее же квартире. Открыли дверь ключами и напали.
– Того, в который он сбросил Кару и ее любовника. Он стал последней каплей, верно? Леху ты терпел, поскольку от него зависел. Славку рассчитывал убрать Кариными же руками. А вот третий в схему не вписывался, верно? Мальчик-стриптизер. Такого заводят не от необходимости, но удовольствия ради. Ты ей был не нужен в постели. И тебя все-таки сорвало…
…все не могло закончиться вот так нелепо.
Ланселот предполагал, что его могут убить. В жизни ведь случается всякое.
Или арестовать. Но непременно после долгой изнурительной погони. И драться он будет до последнего. Куда отступать тому, кому терять совершенно нечего?
Перестрелка. Свист пуль. Возможно, ранение. И кровь, которая льется на асфальт. Редкие фонари, и длинные тени врагов… это было бы достойно. Но то, что случилось, не укладывалось в голове. Его ударили!
