Виктор спрятал блокнот в карман, а я сунула
заклеенный конверт с дискетой к себе в сумочку.
– Настя, я надеюсь, тебе не нужно объяснять,
что о нашем разговоре никто не должен знать. Ни твой друг, ни твои родители, ни
кто-нибудь еще.
– Я понимаю.
Виктор пододвинул ко мне доллары и все так же
спокойно произнес:
– Спрячь к себе в сумку, не помешают. Деньги
лишними никогда не бывают.
Как только я спрятала деньги, Виктор взял меня
за руку и крепко ее пожал.
– Ну что, будь здорова. Приятно было
познакомиться. Желаю тебе удачно добраться до дома, будь осторожна и бдительна.
Потарайся больше никогда не попадать в неприятные ситуации.
– Жизнь учит, – грустно улыбнулась я. – Что
нас не убивает, то делает нас сильнее.
– Это точно. И помни, что ты никому не должна
говорить о том, что ты меня знаешь. Вычеркни эту встречу из памяти. Забудь, как
я выгляжу и как меня зовут. Никому не говори о дискете, храни ее как зеницу
ока, положи в надежное место и знай: я обязательно тебя найду и, когда приеду
за дискетой, обязательно привезу тебе Николая. В каком виде тебе его привезти?
– В смысле?
– Мертвого или живого?
– Живого.
– Без проблем. Если ты не сможешь его убить,
то я убью его сам. Ты просто это увидишь. Ну так что, поехали? Я отвезу тебя к
Петру. Наш деловой разговор закончился. По-моему, мы все решили верно: ты мне,
я тебе. Ты выполняешь мою просьбу, а я наказываю твоего обидчика. И не забывай,
что та дискета, которую я тебя дал, может стоить тебе жизни. Поэтому не смей
смотреть, что на ней, и уж тем более не вздумай ее потерять.
– Я все поняла, не маленькая, – перебила я
Виктора. – Перед тем как мы отсюда уйдем, можно я задам тебе всего
один-единственный вопрос?
– Ты думаешь, он будет не лишним?
– Если не хочешь, то не отвечай. Виктор, а
почему именно я? Тут и гадать не нужно, что эта дискета представляет для тебя
ценность. Скажи, а почему ты ее доверил именно мне? Ты же меня совсем не
знаешь? У тебя же есть действительно близкие люди, но почему именно я, а не
они?
– Ты хочешь, чтобы я ответил тебе на этот
вопрос?
– Хочу.
– Потому что близкие люди всегда на виду, а ты
– нет. Тебя словно не существует в природе, и о тебе никто ничего не знает. Я
имею в виду, из моего окружения. Понимаешь?
– Понимаю, – сказала я.
– Я сейчас нахожусь в таком положении, что мне
приходится доверять не только близким людям, но и девушке, которую я совершенно
не знаю. Теперь ты все поняла?
– Да.
– Ты все сделаешь, как я скажу?
– Сделаю, – кивнула я.
– Я тебя найду, даже если ты дала неверный
адрес.
– Я правильно написала свой адрес, –
попыталась заверить я Виктора. – Мне очень хочется встретиться лицом к лицу с
Николаем.
– Эта встреча обязательно состоится.
Мы вышли из этой одинокой ночной таверны, в
которой уже не было ни посетителей, ни обслуживающего персонала, и направились
в сторону машины Виктора. Виктор шел впереди с одним из охранников и
разговаривал с кем-то по мобильному телефону. Я немного отстала от них, потому
что мне было слишком неудобно (на столь высоких каблуках) идти по песку.
Сумочку с дискетой я прижимала к груди.
– Я же тебе говорил, что все будет хорошо. –
Рядом со мной вновь появился охранник, от которого исходило удивительное тепло.
Он взял меня за руку.
– Дай бог, чтобы так было всегда.
– А так и будет.
– Откуда такая уверенность?
– Оттого, что я об этом побеспокоюсь.
– Вы тоже добрый волшебник?
– Конечно.
– С ума сойти!
Как только Виктор в сопровождении охранника
подошел к машине и секьюрити услужливо распахнул перед ним дверь «Мерседеса»,
раздался оглушительный взрыв.
Глава 20
Взрывной волной меня откинуло в сторону, но,
как только я смогла открыть глаза и убедиться в том, что я жива, я подняла
голову, посмотрела на горящую машину, клубы дыма, поднялась с земли и бросилась
со всех ног прочь.
– Люди добрые, да что ж это делается?! –
донеслись до меня крики совершенно посторонних людей, которые волею судьбы
находились неподалеку в момент взрыва. То ли они просто прогуливались, то ли
где-то неподалеку жили, не могу знать.
– «Скорую»! Милицию! Машина взорвалась!
Ощущая дикую головную боль, я почему-то
вспомнила слова Петра о том, что такие, как Виктор, долго не живут. Не щадя
ног, я бежала от места трагедии как можно дальше, несмотря на то что мне мешали
высокие каблуки и длинное вечернее платье, на подол которого я то и дело
наступала. Я бежала, рыдала и постоянно оглядывалась назад. «Все будет хорошо»,
– звучали в моей голове слова охранника. Пока же ничего хорошего не вышло. Я
мчалась и почему-то думала о том, что мне в спину направлено дуло пистолета.
Если еще несколько минут назад я убеждала себя, что меня не за что убивать, то
теперь я знала, что это не так. Теперь есть за что, потому что мне доверили
чужую тайну. Я бежала и тряслась от страха, представляя, что кто-то сзади уже
нажимает на спусковой крючок и моя жизнь может оборваться в любую минуту. У
меня даже возникла мысль освободиться от чужой тайны и выкинуть эту злосчастную
дискету. И я открыла сумку… Открыла, но не смогла выбросить конверт, который
дал мне Виктор. Мне вдруг показалось, что это слишком опрометчивое и неразумное
решение. Виктор сказал, что эта дискета может стоить мне жизни, а я пришла к
мысли, что она не только может стоить мне жизни, но она сможет ее сохранить.
Я не знаю, сколько времени я бежала и все
никак не могла остановиться. Я не слышала ничего, кроме собственного учащенного
дыхания. Выбежав на дорогу, я остановила первую попавшуюся машину и назвала
улицу, на которой жил Петька.
– Ты что такая запыхавшаяся, как будто за
тобой гнался кто-то? – улыбнулся водитель и, договорившись со мной о цене,
повез меня в нужном направлении.
Я сидела остолбеневшая и не могла произнести
ни единого слова. Водитель подозрительно косился в мою сторону и что-то напевал
себе под нос.
