Я закрыла глаза, и мне уже было все равно, что
происходит вокруг меня. Я устала быть сильной… Я просто устала. Я слишком много
дарила тепла другим людям, и, когда однажды замерзла и попросила меня отогреть,
мне сказали, что я сильная и что такие, как я, должны согреваться сами.
Последнее, что пронеслось в моей голове, – это
четверостишие какого-то неизвестного мне автора.
Люди, мне холодно.
Прошу вас, помогите.
Мне холодно, ведь я
Совсем одна.
Но вместо помощи
Со всех сторон твердили:
Ты сильная.
Согреешься сама.
Две успешные женщины на чужом празднике жизни…
А затем полная темнота.
Эпилог
Я приехала в Ялту! Черт бы вас всех побрал, но
я все же приехала в Ялту! Я приехала туда успешной, да еще и замужней женщиной.
Я сижу напротив шикарно одетой Антонины и не верю своим глазам. Сейчас мы не на
чужом празднике жизни, а на своем собственном. Мы сидим в самом дорогом
ялтинском ресторане, пьем шампанское, плачем и тут же смеемся. Затем снова
плачем и снова смеемся, потому что я – русская, а она – украинка, а еще потому,
что мы РОДНЫЕ и мы очень друг друга любим. У нас есть женская солидарность, и в
этом наша сила. Наши мужья курят на балконе. Они нам не мешают, потому что нам
слишком много нужно друг другу сказать. Антонина выглядит просто великолепно.
Ее волосы отливают медью, а платье, надетое на ней, украшает глубокое декольте.
Она понимает, что глупо прятать такую красивую грудь.
– Я тебя столько ждала! Ты даже не
представляешь, – говорит Антонина и потягивает шампанское. – Пока тебя не было,
столько всего произошло!
– Рассказывай.
– Я развелась с Петькой, и его посадили.
– За что?
– Он в очередной раз поднял на меня руку, а я
заявила на него в милицию. Полежала в больнице с сильными побоями, залечила
свои переломанные ребра и начала новую жизнь. С чистого листа.
– И как же ты ее начала?
– Взяла в свои цепкие руки кафе, снесла все
сараи, которые окружали мой дом, и вышла замуж, – рассмеялась Антонина.
Я посмотрела на Тониного красавца мужа и
поинтересовалась:
– Кто он?
– Он замечательный, добрый, чудесный. Он –
самый лучший. Мы сошлись с ним сначала на почве бизнеса, а затем полюбили друг
друга. У него ресторан, у меня кафе. Мы объединили свои усилия и открыли целую
сеть маленьких ресторанчиков. Построили новый роскошный дом. Детки выросли,
улетели из гнезда в Москву, а Игорек теперь в этой жизни моя главная надежда и
опора. Я ведь даже и представить себе не могла, что мужчина так меня любить
может. Он вдовец.
– Господи, как же я за тебя рада! Тонька, ты у
меня просто красавица. Дай-то бог, чтобы всегда и все было хорошо.
Я смотрела на Тоньку раскрыв рот и вспоминала…
Я вспоминала ту несчастную, затюканную женщину, серую мышку в бесформенном
платье, которая плакала на крыльце своего дома, а ее муж в это время занимался
сексом со своей постоялицей в соседнем сарае. А теперь Антонина – бизнес-вумен.
Яркая, эффектная женщина, которая смогла вовремя взять свою судьбу в руки. Я
знала, что этот успех дался ей слишком тяжело, совсем не так, как она мне хочет
это представить. Я ЗНАЮ, ПОТОМУ ЧТО Я САМА ЧЕРЕЗ ЭТО ПРОШЛА…
Я представлю, как тяжело было Антонине
распрощаться со своим прошлым. Побои, развод, голодные дети и непонятно откуда
взявшиеся силы, когда казалось, что их уже нет. Все это оставило рубцы на ее
сердце. Она про это не говорит, потому что это ее сугубо личное. Антонина –
воплощение женского успеха, а сколько рубцов на ее сердце и через что ей
пришлось пройти – это ее тайна, и она не хочет ни с кем этим делиться, потому
что успешная женщина должна всегда улыбаться.
Тонька словно прочитала мои мысли и
улыбнулась:
– А помнишь, как я сидела на крыльце и
плакала?
– Помню, – со слезами на глазах улыбнулась я.
– Я даже твое бесформенное платье сохранила.
– А я – твое вечернее.
– А помнишь, как мы пели и пили самогонку? –
вспомнила я сквозь слезы. – Как Петька пришел, и мы его с должности сняли?
– Мы его завхозом поставили. – Из глаз
Антонины потекли слезы, и уже было непонятно, отчего именно они текут: то ли от
воспоминаний, то ли от смеха.
– А как ты его сковородкой хотела убить?
– Помню. Ты меня уговорила оставить его в
живых. Настька, да что мы все обо мне да обо мне. А ну-ка, рассказывай о себе.
Ты закончила свой юридический?
– Уже давно. Я востребованный,
высокооплачиваемый адвокат, который защищает права женщин.
– Здорово. А муж?
– Муж – большой начальник. Он мне жизнь спас.
Я рассказала Тоне про все, что произошло со
мной в Ялте. Про Влада и про смерть ялтинского криминального авторитета,
которая произошла на моих глазах. Выживший охранник и стал моим мужем. Его
зовут Павел. Он участвовал в операции по задержанию крупной преступной
группировки. Для этого ему пришлось внедриться в нее под видом охранника, но
задержать Виктора он так и не смог. Его опередили, и крупный криминальный
авторитет погиб в результате разборок. В комнате, в которой я разговаривала с
Виктором, был «жучок», поэтому Павел знал весь наш разговор.
Те женщины, которых я встретила на ялтинской
набережной, оказались правы. Конкуренты Виктора и в самом деле положили в салон
машины гранату, нашпигованную осколками чугуна, только эти осколки разлетелись
отнюдь не в радиусе двухсот метров, как сказали эти женщины, иначе нас с Павлом
уже не было бы в живых. Павел, собственно, и охотился за этой дискетой. Вернее,
не он сам, а те органы, в которых он работает. На этой дискете была собрана
важная информация, касающаяся ялтинского криминального мира, в которой я ничего
не понимаю и не хочу понимать.
Из прослушки Павел узнал, что я уезжаю в
Москву на машине. Так как он работает в органах контрразведки, ему не составило
труда поехать за нами и появиться на злополучной поляне в тот момент, когда я
уже готова была распрощаться с жизнью. Он чудом успел меня спасти: достал свой
пистолет и приставил его к виску Влада. Сейчас Влад отбывает наказание за
убийство беременной девушки. Его друзья очень долго отходили от шока, потому
что Влад всегда был таким положительным…
