Когда я вернулась в Москву, все, что произошло со мной, показалось мне чудовищным, нелепейшим фарсом… Однако когда ты приехал ко мне первый раз и начал задавать мне вопросы, не была ли я в Ницце, понятное дело, что я не могла раскрыться сразу же, во всем признаться. Я собиралась томить тебя недолго, ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы понять, что ты заранее прощаешь мне эту выходку, этот розыгрыш, называй как хочешь. И Мария Григорьевна, которой я предусмотрительно отвезла все свои вещи, в которых была в Ницце, сочувствовала мне и переживала. Несколько раз приходила ко мне, чтобы поддержать. Хотя я строго-настрого запретила ей делать это, я не хотела, чтобы ты увидел ее здесь… В сущности, все это должно было закончиться без осложнений… Даже если бы ты не приехал ко мне, если бы я не зацепила тебя там, в Ницце, все равно это было не смертельно… Сколько лет я жила этой встречей, подождала бы еще… Но тут я узнаю о смерти Саши, а потом и Аркаши… Я понимаю, что первой подозреваемой буду, конечно, я. И для меня было важным, чтобы ты, главное, чтобы ты поверил мне. Я знала, что Олег, который теперь живет под фамилией Штейман и является гражданином Швейцарии, собирается в Москву, он позвонил мне и сказал, что я должна немедленно покинуть Москву. Что меня арестуют. Что здесь становится очень опасно. Я сказала, что подумаю. И как раз в этот день ко мне приехали люди Головина, начали расспрашивать меня, что я знаю о поездке Тришкина в Цюрих, кто с нами был, кто заставил его подписать документы. Я поняла, что меня могут убить… Я испугалась. Сказала, что ничего не знаю! Что мне просто заплатили, чтобы я сопроводила Аркашу в Ниццу! Что я — такая же, как и он, что у меня нет денег, что долги, поэтому я и согласилась… Они ударили меня несколько раз, и я потеряла сознание. Думаю, мне поверили, раз оставили в живых…
— Они могли тебя убить…
— Они не знали, что Олег жив, им такое и в голову бы не пришло. Они знали лишь то, что мы вместе с Тришкиным летели в самолете, что были в Ницце вместе… Это нетрудно проверить, если в службе безопасности работают профессионалы. А для Вдовина я была подругой его дочери, которая рисовала ее портрет… Возможно, это и спасло меня. Хотя думаю, что они просто поверили в то, что я ничего не знаю… И что я, как и Аркаша, оказалась лишь винтиком в неизвестной нам афере…
— Они не поинтересовались, зачем кому-то понадобилось нанимать тебя, чтобы ты сопровождала Тришкина?
— Спросили. Я сказала, что сыграла роль богатой девушки, которая влюбилась в Тришкина и предложила ему прокатиться в Ниццу. Что надо же было Тришкина каким-то образом, мотивированно туда отправить…
— Да уж. Удивительная история.
— Ее не было бы, если бы два мерзавца, Головин и Вдовин, не возомнили себя хозяевами этой жизни. Им ничего не стоило отнять у кого-то там завод, присвоить капитал, уничтожить конкурента физически… Они и Сурова-то кормили с рук, прощая ему его пьянство, понимая, что только руками человека, из которого война вычерпала все человеческое, они смогут решать все свои тайные проблемы. Работали грубо, нагло, отчаянно. Думаю, что и до тебя, Денис, добрались бы, если бы ты не встречался с его дочерью.
— Надя!
Она усмехнулась.
— Мне даже жаль ее… Представляешь, ее лучшая подруга, оказывается, была любовницей Вдовина, собиралась за него замуж… И ни слова ей не сказала, держала ее за дурочку. Уверена, что она делала все возможное, чтобы сократить ее расходы. Я знаю такую породу людей… Я же встречалась с ней несколько раз у Ларисы дома, такая, знаешь, пай-девочка. Аккуратненькая, прилизанная, смотрит честными глазами… Лариса не знала даже, что Лена время от времени бывала в Лондоне, у ее отца, что она в курсе всех его дел. А еще эта Лена терроризировала Ларису звонками как будто бы от соперницы, давила ей на психику… Заплатила какой-то женщине, чтобы та звонила ей, угрожала…
— А ты откуда все это знаешь? — спросил Денис, которому было неприятно упоминание о Ларисе. Ему было стыдно и неловко перед Надей за эту связь, ему не хотелось бы, чтобы она воспринимала его как несерьезного человека. Хотя, с другой стороны, рассказанная ею история свидетельствовала о самой Наде тоже как о человеке непредсказуемом, склонном к авантюризму, способном на самые неожиданные, эпатажные поступки. Но если он заранее простил ее за все те преступления, в которых ее изначально обвинял Левин, то что говорить сейчас, когда он понимал, что Надя на самом деле оказалась в центре очень опасных, попахивающих решеткой и кровью событий.
Она сидела рядом с ним сейчас, обнаженная, так соблазнительно слегка прикрытая простыней, и даже ее тонкая рука, которой она нервно играла своими густыми, длинными блестящими волосами, спускавшимися почти до талии, казалась ему верхом совершенства. Это неудивительно, что в нее был влюблен его брат Егор и до сих пор не терял надежды сделать ее своей женой Олег Шумилин…
— Откуда я это знаю? Ты удивишься, но мы встречались с Ларисой буквально вчера вечером… Я только вернулась от Олега, как она позвонила мне и, рыдая в трубку, попросила о встрече.
— Это я рассказал ей о нас с тобой…
— Знаешь, эта тема, как мне показалось, интересует ее сейчас меньше всего. Она много чего рассказала мне интересного… Представь, ее отца задержали, Елена после откровенного разговора с ней сразу же дистанцировалась от нее, и так получилось, что Лариса осталась одна. Без средств к существованию, без перспектив, без поддержки… у нее настоящая паника!
— И что она хотела от тебя?
— Она попросила меня найти ей работу. Непыльную, хорошо оплачиваемую. Она считает, что у меня есть связи, что я, как она выразилась, харизматичный человек, у меня наверняка много друзей, которые могли бы мне помочь в этом вопросе… Она выглядела очень подавленной, плакала и постоянно отхлебывала из фляжки, думаю, виски… Она вообще неравнодушна к этому напитку. Еще она сказала, что не злится на меня за то, что я увела у нее жениха… Словом, ее сильно прижало. Не представляю только, чем я могу ей помочь.
— Левин не звонил?
— Звонил. Сказал, что хотел бы со мной встретиться, чтобы кое-что уточнить. Я знаю, что у него был Олег. Вряд ли он разговаривал с ним вот так же, рассказывая все подробно и системно, как я рассказала тебе сейчас. Но то, что Левин оценил этот его жест, уверена на все сто процентов. И вообще я недооценила Левина, это же он Сурова вычислил. Хороший мужик… Настоящий. Денис, — позвала она, видя, что тот задумался. — Ау, ты слышишь меня?
Ревность распирала Дениса. Фигура таинственного Олега Шумилина, который долгое время опекал красавицу Надю, следил за ее жизнью, даже находясь в Германии, который потом сделал ей предложение руки и сердца… Он не верил в то, что между ними не было отношений, что она ни разу не уступила ему. Что мешало ей, не связанной ни с кем никакими обязательствами, быть его девушкой? Неужели она все эти годы любила только его одного — Дениса Дунаева? Мужчину, своего первого мужчину, который ни разу за эти годы не вспомнил о ней, который жил в свое удовольствие, купаясь в нежности других женщин? Разве такое вообще возможно? И чем он заслужил такое счастье?
