Продавец глядел на него в изумлении — еще
утром, совсем недавно, он был так весел. А теперь от этого веселья и следа не
осталось.
— Я могу дать тебе денег, чтобы ты вернулся на
родину, сын мой, — сказал продавец.
Юноша не ответил. Потом встал, одернул одежду
и поднял котомку.
— Я остаюсь работать у вас, — сказал он.
И, помолчав еще, прибавил:
— Мне нужны деньги, чтобы купить несколько
овец.
Часть вторая
Почти целый месяц работал Сантьяго в лавке, и
нельзя сказать, чтобы новое дело очень уж ему нравилось. Продавец Хрусталя
день-деньской сидел за прилавком и бурчал, чтобы юноша поосторожней обращался с
товаром и ничего не разбил.
Однако он не уволился, потому что Продавец был
хоть и ворчун, но человек честный и слово свое держал: Сантьяго исправно
получал комиссионные с каждой покупки и даже сумел скопить кое-какие деньги.
Однажды утром он прикинул свои барыши и убедился, что если будет зарабатывать
столько же, сколько сейчас, овечек сможет купить не раньше чем через год.
— Надо бы сделать открытую стойку с
образчиками товара, — сказал он хозяину. — Мы бы поставили ее у входа в лавку,
чтобы привлекать внимание прохожих.
— Жили мы раньше без всяких стоек, — отвечал
тот. — Кто-нибудь, идя мимо, споткнется, заденет ее и переколотит мой хрусталь.
— Когда я гнал овец на выпас, они тоже могли
наткнуться на змею и сдохнуть от ее укуса. Однако это — часть жизни овечек и
пастухов.
Продавец в это время обслуживал посетителя,
желавшего купить три хрустальных бокала. Торговля теперь шла бойко, словно
вернулись времена, когда эта улочка притягивала к себе людей со всего Танжера.
— Дела идут недурно, — сказал он, когда
покупатель вышел. — Я зарабатываю теперь достаточно и скоро дам тебе столько
денег, что ты купишь новую отару. Чего же тебе не хватает? Зачем требовать от
жизни большего?
— Затем, что надо следовать знакам, — невольно
вырвалось у юноши, и он тотчас пожалел о сказанном: Продавец-то ведь никогда не
встречал царя.
«Это называется Благоприятное Начало, —
вспомнились ему слова старика. — Новичкам везет. Ибо жизнь хочет, чтобы человек
следовал Своей Стезей».
А хозяин между тем осмысливал то, что сказал
Сантьяго. Ясно, что одно его присутствие в лавке было добрым знаком — деньги
текли в кассу, и он не раскаивался, что нанял этого испанского паренька. Хотя
зарабатывает он больше, чем должен: обнаружив, что от торговли ничего в его
жизни не меняется, хозяин, не гонясь за барышом, назначил ему высокий процент с
каждой сделки. Интуиция подсказывала: скоро паренек вернется к своим овцам.
— Зачем понадобились тебе пирамиды? — спросил
он, чтобы сменить тему.
— Затем, что мне много о них говорили, —
ответил Сантьяго. Сокровища превратились в горестное воспоминание, и он
старался не думать о них, потому и не стал рассказывать хозяину свой сон.
— Впервые в жизни вижу человека, который хочет
пересечь пустыню для того лишь, чтобы взглянуть на пирамиды. А пирамиды эти —
просто груда камней. Ты и сам во дворе можешь построить такое.
— Видно, вам не снились сны о дальних
странствиях, — ответил ему на это Сантьяго и пошел навстречу входившему в лавку
покупателю.
Через два дня старик хозяин вернулся к
разговору о витрине.
— Не люблю я новшеств, — сказал он. — Я же не
так богат, как Гассан, которому не страшно ошибиться — он на этом много не
потеряет. Нам с тобой за свои ошибки придется всю жизнь платить.
«Верно», — подумал юноша.
— Вот и ответь мне, зачем тебе эта стойка? —
продолжал хозяин.
— Я хочу как можно скорей вернуться к моим
овечкам. Пока удача нам сопутствует, надо пользоваться моментом. Надо сделать
все, чтобы помочь ей, как она нам помогает. Это ведь так и называется:
Благоприятное Начало. Новичкам везет.
Старик помолчал и ответил:
— Пророк дал нам Коран и возложил на нас лишь
пять обязанностей, которые мы должны выполнять в жизни. Самая главная —
помнить, что нет бога, кроме Аллаха. А четыре других — молиться пять раз в
день, поститься, когда наступает месяц Рамадан, быть милосердным к неимущему…
Он снова замолчал. При упоминании Пророка
глаза его увлажнились. Он, хоть и был человек живой, нетерпеливый и горячий,
все же сумел прожить жизнь в соответствии с законом Магомета.
— Ну, а пятая обязанность? — спросил Сантьяго.
— Позавчера ты сказал, что мне, наверное,
никогда не снились сны о дальних странствиях. Так вот, пятая обязанность
каждого мусульманина — совершить паломничество. Каждый из нас хоть однажды в
жизни должен посетить священный город Мекку. А она гораздо дальше, чем
пирамиды. В молодости, как только скопил немного, я предпочел купить эту вот
лавку. Думал: вот разбогатею, тогда и отправлюсь в Мекку. Потом у меня завелись
деньги, но я никому не мог доверить торговлю, ибо товар у меня хрупкий. И
каждый день видел, как мимо проходят паломники: были среди них богачи — их
сопровождали десятки слуг и целые караваны верблюдов, — но большая часть была
бедней меня.
Видел я и как они возвращаются, счастливые и
довольные, и ставят у двери дома символ паломничества в Мекку. Один из них,
сапожник, чинивший чужие башмаки, рассказал мне, что шел через пустыню почти
целый год, но уставал меньше, чем в Танжере, когда отправлялся в соседний
квартал купить кожи.
— Почему же вам сейчас не отправиться в Мекку?
— спросил Сантьяго.
— Потому что я жив только благодаря мечте о
ней. Разве иначе выдержал бы я все эти дни, неотличимые друг от друга, все эти
полки, заставленные моим товаром, обеды и ужины в этой мерзкой харчевне? Я
боюсь, что, когда мечта станет явью, мне больше незачем будет жить на свете.
А ты мечтаешь об овцах и пирамидах и, не в
пример мне, жаждешь осуществить свою мечту. Я желаю только мечтать о Мекке.
Тысячи раз я представлял, как пересеку пустыню, как приду на площадь, где стоит
священный камень, семь раз обойду вокруг него и лишь потом прикоснусь к нему. Я
представляю, сколько людей будет толпиться рядом со мной и как мой голос
вплетется в общий молитвенный хор. Но я боюсь, что меня постигнет ужасное
разочарование, и потому предпочитаю только мечтать.
В тот день он разрешил Сантьяго смастерить
новую стойку. Не все видят сны одинаково.
* * *
