Я оделся и выпил кофе. Есть не хотелось. Тоска сдавливала горло. Даже в зоне я понимал свою нужность и полезность, а сейчас полная пустота.
Спустившись вниз, решил погулять по парку, посмотреть склеп, построенный Горбачом для своего семейства. Катя наметила в ближайшие недели перезахоронить отца, и мне почему-то захотелось увидеть, где покоится ее мать.
Якимыч дремал на своем месте, но, услышав мои шаги, тут же очнулся. Удивительное чутье у старика. Не знаю, как мне пришла в голову эта идея, но я спросил старика:
— Петро Якимыч, а что ты знаешь о короткоствольном никелированном револьвере?
Тот как-то странно посмотрел на меня.
— Кольт калибра шесть с половиной. Красивая вещь. Хозяин мне его показывал. Он иногда брал его с собой. Это ему генерал Тертышников подарил. Прокуратура конфисковала незаконную коллекцию у одного старого оружейника. В опись конфискации и половины не вошло из того, что взяли. Уникальные вещи. Ну, генерал один из раритетов и пожертвовал Тимофею. Каталожный револьвер. Их выпустили не более десяти штук. Оружейников не устроил калибр, и производство остановили. Генерал дополнил подарок полным барабаном патронов. Ты же эту пушку видел, и не раз. Что спрашиваешь-то?
— Да так. Пропал подарочек.
— Кому он нужен, он ведь на видном месте в кабинете хозяина висел.
— Висел? Это как?
— Да так. Вбил в ковер гвоздь и повесил. У него там много оружия висело. Винтовки, сабли, шпаги.
— И пневматическая винтовка?
— Та, что с пульками, у которых цветные кисточки? Так Тимофей из нее во дворе по воронам стрелял. Промахнуться невозможно. Оптический прицел. На пятьдесят метров бьет, не теряя убойной силы. Дорогущая игрушка. Фирменная. «Маузер» ручной работы.
— Да, Якимыч. Пора тебя убивать. Слишком много знаешь.
Я рассмеялся, а старик перекрестился.
Я хорошо помнил кабинет Горбача. Ковер висел между окнами. Холодное оружие я видел, а вот об огнестрельном не помню.
— Катя дома? — спросил я.
— На кухне. С едой разбирается. Все плиты кастрюлями заставлены. Что-то на обед пойдет, а что-то в холодильник.
Воспользовавшись тем, что жена занята, я поднялся в кабинет покойного хозяина. Стол завален бумагами. Тут и за год не разгребешь.
Ковер висел на своем месте, оружие тоже. Его было так много, что, если стащить одну шпагу, потерю не сразу заметят. Пневматическая винтовка «маузер» висела над потолком, добраться до нее было непросто. Самое удивительное, что она все же вернулась на свое место. Я не сомневался — в Тимофея стреляли из нее. Осмотревшись, увидел стремянку у стеллажей с книгами, передвинул ее к ковру и полез наверх. Винтовку я снять успел, но стремянка меня подвела, выскользнула из-под ног. Она была на колесиках, их надо было заблокировать специальной задвижкой, чего я не сделал.
Падая, я уцепился за штору, что смягчило мое приземление. Упал я, упала винтовка, сверху нас накрыла штора, сорвавшаяся с прищепок. Не хотелось, чтобы меня застали в таком виде. Вскочив на ноги, я первым делом закрепил колеса на стремянке, придвинул ее к окну и вернул тяжелую штору на место, прицепив ее железными зажимчиками. Закончив со шторой, я спустился и осмотрел винтовку. Вряд ли Денис оставил на ней свои отпечатки. Ствол нечищеный, по большому счету придраться не к чему. Потом я нашел гвоздик посредине ковра. Вероятно, отсюда и был снят злополучный револьвер. Вряд ли его украли при жизни хозяина, это могли сделать после убийства. Я не сомневался в том, что Денис убил тестя здесь же, а потом положил его голову на острую решетку. Надо понимать, что речь идет о придуманной мной версии. Теперь целью убийцы остались я и Катя. Но как он сможет реализовать свой сумасшедший план в одиночку? Иван из слуги превратился в его врага. Лара мертва. Из Родиона помощник никудышный.
Я пошел вниз. По пути мне встретилась Катя. Она обняла меня и поцеловала.
— Звонила Изольда Макаровна, соседка из дома возле леса. Его хорошо видно отсюда. Они с мужем собрали мед со своей пасеки, налили нам целую банку. Сходи забери. Заодно и познакомишься. Хорошие уважаемые люди. Ты не против?
— Какие проблемы! Когда?
— А иди прямо сейчас. Ужасно хочется свежего медку. Я дома и сегодня никуда не собираюсь.
Я вышел на улицу через калитку, но не взял с собой ключей, оттого и не захлопнул ее, а лишь прикрыл. Меня не покидало ощущение, будто за мной кто-то наблюдает. Я уже один раз получил по башке чем-то тяжелым, шишку до сих пор нащупать можно, но волков бояться — в лес не ходить. Трусом я не был, к тому же, чему быть, того не миновать. И все же ощущение было не из приятных.
Соседи, пожилые муж и жена, встретили меня очень приветливо. Хорошо, что не пришлось представляться, хозяйка сразу же назвала меня Павлом. Через забор, а точнее, сетку-рабицу, отлично просматривался наш дворец.
Изольда Макаровна неожиданно вскрикнула и выронила банку с медом. Я обернулся. Из окна третьего этажа нашего дома вылетела Катя вместе с занавесками, будто их ветром выдуло. В последний момент она успела ухватиться за штору и повисла в воздухе. Я бросился назад. Мелькнула мысль — Катя повторяет судьбу своей матери!
Влетев на территорию, я крикнул:
— Держись! Я тебя поймаю. Прыгай на меня!
— Беги в дом и держи штору, я сама по ней заберусь.
Я вбежал в дом, не придав значения тому, что дверь была распахнута, хотя всегда запиралась на электронный замок. Якимыч лежал на полу с дыркой во лбу. Он был мертв. Я проскочил мимо и помчался на третий этаж, бросился к открытому окну и лег всем телом на натянутую штору. Катя начала цепляться за ткань и медленно подниматься. Я молчал, понимая ее состояние. Да, у этой женщины была железная воля. Скрипя зубами, она медленно двигалась вверх, пока, наконец, я не ухватил ее за руку и не втащил в окно. Катю качало, и она прилегла на кровать. Оглядевшись, я понял, что никогда не был в этой комнате, очень аскетичной, без излишеств: кровать, тумбочка, лампа, комод и множество икон в дальнем углу у окна, где горела лампада.
— Это комната мамы, — заметив мое недоумение, сказала Катя. — Я захожу сюда помолиться за нас. Злодея я так и не видела. Я стояла спиной к двери, вдруг кто-то схватил меня за талию и швырнул в окно. Шторы были задернуты, и я вылетела вместе с ними. Ничего не понимаю…
— Тебе надо немного выпить и успокоиться.
— Да. Не помешает.
Решили пить что покрепче. Раньше Катя пила коньяк, с моим появлением перешла на водку. Она всячески старалась подстраиваться под меня, я это чувствовал.
Мы выпили полбутылки, когда в гостиной появился генерал Тертышников, несколько высоких милицейских чинов, эксперты с чемоданчиками и еще какой-то мужчина в штатском.
— Степан поймал мерзавца! — начал генерал, не здороваясь. — Он пытался уйти через гаражи, там его ждала машина. Всё! Отбегался! Кстати, Павел Семеныч, он точная ваша копия. Я сначала решил, что Степан поймал вас. У преступника найден паспорт на имя Антона Кортнева, недавно освободившегося рецидивиста. Мы знали о его существовании.
