Я сделал все возможное, чтобы Афину можно было
уволить, что называется, за дело. Поскольку с голоду она не умерла бы и без
этих денег, то с течением времени поняла бы, что совершенно не обязательно
вставать рано, завозить ребенка к бабушке, целый день заниматься монотонной
работой, возвращаться домой, по пути забирая сына, идти в супермаркет, кормить
сына и укладывать его спать, а наутро все начинать сначала, тратя по три часа
на дорогу общественным транспортом. Без всего этого можно преспокойно обойтись,
а своему времени найти гораздо лучшее применение. Она становилась все более
раздражительной, и я гордился: избранная мною стратегия должна была привести к
успеху. Афина жаловалась, что не высыпается – хозяин ее квартиры по ночам
заводит громкую музыку.
И вдруг что-то изменилось. Сначала – в самой
Афине. Потом – во всем агентстве.
Как я заметил эти перемены? Ну, видите ли,
всякий коллектив напоминает оркестр: хороший руководитель подобен дирижеру,
который слышит, какой инструмент не настроен или фальшивит, какой выбивается из
слаженного ансамбля, а какой – покорно вторит остальным. Афина вела свою партию
без малейшего воодушевления, как-то отстраненно и никогда не делилась с
коллегами печалями и радостями, давая понять, что ее жизнь за порогом конторы
сводится к воспитанию сына. Но с некоторых пор она сделалась общительней и
приветливей и рассказывала всем, кто хотел слушать, что нашла способ
омоложения.
Слово, конечно, волшебное – «омоложение». Если
учесть, что произносит его женщина, которой едва минул 21 год, звучит диковато,
но люди верят и просят раскрыть секрет.
Круг служебных обязанностей Афины не
изменился, но работать она стала лучше. Коллеги, прежде ограничивавшиеся только
«здравствуй» и «до свиданья», стали предлагать ей вместе пообедать, а
возвращались с перерыва в неизменно хорошем настроении. Продуктивность отдела
сделала прямо-таки огромный скачок.
Я знаю, что страсть – заразительна, и потому
сразу заподозрил, что в жизни Афины произошла какая-то очень важная встреча.
Спросил ее, так ли это, и она подтвердила мою догадку, добавив, что никогда
раньше не принимала приглашения клиентов, но в этом случае отказаться было невозможно.
В обычной ситуации ее немедленно уволили бы, ибо по нашим правилам личные
отношения категорически запрещены. Но тут дело обстояло иначе: к этому времени
я заметил, что она «заразила» едва ли не всех сослуживцев – многие встречались
с нею после работы, а по крайней мере двое или трое бывали у нее дома.
Вырисовывалась довольно опасная ситуация –
юная стажерка, не имевшая ни малейшего опыта работы, существо то застенчивое,
то вспыльчивое, превратилась в неформального лидера моих сотрудников. Уволить
ее – скажут, что я приревновал, и я потеряю свой авторитет. Оставить? Через
несколько месяцев я вполне могу лишиться рычагов управления.
Я решил выждать, ничего не предпринимая. Тем
временем «энергетика» (терпеть не могу это слово, которое ничего конкретного не
означает, если речь не идет об электричестве) агентства заметно усилилась.
Исчезли жалобы и нарекания; благодаря рекомендациям старых клиентов стали
появляться новые. Служащие пребывали в прекрасном настроении, и, хотя работы
прибавилось едва ли не вдвое, нанимать новых сотрудников не пришлось – все справлялись
со своими обязанностями.
Однажды я получил письмо от своих начальников.
Мне предстояло отправиться в Барселону и там провести нечто вроде семинара,
объясняя свои новые методы работы. По словам боссов, я сумел увеличить прибыль,
а расходы – снизить, а именно и только это, говорилось в письме, интересует
бизнесменов во всем мире.
Что еще за новые методы?
Хорошо хоть я отлично помнил, с чего все
началось, и потому вызвал к себе в кабинет Афину. Начал с того, что похвалил ее
за хорошую работу, и она благодарно улыбнулась в ответ.
– Ну а как поживает ваш друг? Я всегда был
уверен, что тот, кто получает любовь, тот и дает любовь. Чем он занимается? –
осторожно продолжал я.
– Работает в Скотланд-Ярде (отдел
расследования, присоединенный к городской полиции Лондона. – Прим. ред.).
В подробности я предпочел не вдаваться. Однако
разговор следовало как-то продолжить, а времени у меня было в обрез.
– Я заметил, что вы сильно изменились и…
– Сильно изменилось все агентство?
Как отвечать на такое? С одной стороны, я
наделяю ее слишком большим могуществом, а с другой – если не подтвердить ее
правоту, я не получу ответа на свои вопросы.
– Да, перемены очевидны. И я подумываю о том,
чтобы повысить вас в должности.
– Мне нужно ездить по свету. А сейчас я хочу
ненадолго покинуть Лондон… раздвинуть горизонты.
Ездить? Она хочет уехать сейчас, когда все
стало налаживаться? А впрочем, не это ли – желанный выход, который я
планировал?
– Я смогу помогать банку, если у меня будет более
ответственная работа, – продолжала она.
Я понял: Афина предоставляет мне блистательный
шанс. Как это я сам не подумал об этом раньше? Устроить так, чтобы она
«ездила», – значит удалить ее отсюда, вернуть себе главенствующее положение,
причем застраховав себя от неприятностей, связанных с ее увольнением. Однако
надо было как следует поразмыслить над этим, потому что, прежде чем помочь
банку, она должна помочь мне. Мои боссы заметили, что мы стали работать лучше,
и теперь нужно удержаться на этом уровне, иначе я рискую потерять престиж и
ухудшить свое положение. Я понимаю, почему многие мои коллеги не стремятся
лезть из кожи вон, чтобы повысить продуктивность. Если им это не удастся, их
сочтут людьми некомпетентными, и все на этом. А если удастся, им придется
постоянно повышать показатели, и эта гонка кончится инфарктом.
И следующий шаг я сделал очень осторожно: не
стоит пугать человека, прежде чем не вызнаешь у него нужный тебе секрет. Лучше
притвориться, что соглашаешься на его просьбу.
– Я постараюсь доложить о вашем желании по
начальству; Мне предстоит встреча в Барселоне, и я вызвал вас, кстати, по этому
поводу. Можно ли считать, что мы стали работать продуктивней с тех пор, как у
наших сотрудников улучшились отношения с вами?
– Скорее – с самими собой. Так будет точнее.
– Ну да. Но причина этого улучшения – вы, не
так ли?
– Вы сами знаете, что так.
– Может быть, вы проштудировали какое-нибудь
неизвестное мне руководство по менеджменту?
– Я таких книг не читаю. И мне хотелось бы,
чтобы вы пообещали внимательно отнестись к моей просьбе.
