– Это пройдет. Через неделю никто больше не
будет говорить об этом. И тогда придет наше время действовать – не для того,
чтобы отбивать идиотские атаки, а чтобы мудро и уверенно придать твоим трудам
новое измерение.
А если ты сомневаешься в моих чувствах, я
пойду с тобой на следующее собрание. Посмотрим, что будет.
* * *
И в ближайший понедельник я сопровождал ее.
Теперь я не был уже «персонажем из толпы», но видел все ее глазами.
У входа была толчея, звучали рукоплескания,
летели под ноги цветы, девушки восклицали «жрица Богини!», две-три хорошо
одетые дамы умоляли принять их наедине, ссылаясь на то, что их родные тяжело
больны. Толпа напирала, не давала войти – нам и в голову раньше не приходило
подумать о системе безопасности – и мне стало не по себе. Схватил Афину за
руку, подхватил Виореля – и мы все же прорвались внутрь.
А там, в переполненном зале, нас встретила
Андреа. Она была в ярости:
– Считаю, что ты должна сказать, что сегодня
никакого чуда не будет! – крикнула она Афине. – Ты позволила тщеславию увлечь
себя! Почему Айя-София не скажет всем этим людям, чтобы шли прочь?!
– Потому что она определяет болезни, – с
вызовом отвечала Афина. – И чем больше людей она облагодетельствует, тем лучше.
Она хотела еще что-то сказать, но публика
зааплодировала, и она поднялась на импровизированную сцену. Включила звук,
попросила всех танцевать, не следуя ритму музыки, и ритуал начался. В какой-то
момент Виорель ушел в угол и сел там – и Айя-София проявилась. Афина сделала
то, что я уже видел не раз, – резко оборвала звук, обхватила голову руками, и
люди молча подчинились безмолвному приказу.
Ритуал шел по неизменному распорядку – вопросы
о любви оставались без ответов, но о болезнях, личных неурядицах, мучительном
беспокойстве Афина говорила. Мне было видно, что у многих были слезы на глазах,
многие смотрели на нее в священном трепете. Наступало время финальной
проповеди, за которой следовала общая молитва во славу Матери.
Зная, что будет дальше, я стал прикидывать,
как бы мне незаметно выбраться отсюда. Я надеялся, что Афина последует совету
Андреа, скажет людям, чтобы не ждали чудес, и двинулся к Виорелю, чтобы выйти с
ним вместе, как только его мать окончит говорить.
Но услышал голос Айя-Софии:
– Перед тем как завершить, поговорим о диете.
Забудьте все эти россказни о режимах и рационах питания.
Что? Диета? Рацион питания?
– Человечество сумело выжить на протяжении
многих тысячелетий, потому что было способно есть. Но в наши дни эта
способность стала восприниматься как проклятье. Почему? Что побуждает
сорокалетнего человека стремиться к тому, чтобы тело его оставалось таким, как
в двадцать лет? Неужели возможно презреть фактор времени? Конечно, нет! И
почему мы должны быть худыми?
По залу пролетел легкий ропот. Вероятно, люди
ждали чего-то более духовного.
– Вовсе не должны! Мы покупаем руководства,
посещаем фитнес-центры, готовы сосредоточить важнейшую часть наших усилий на
попытки остановить время.
Тогда как должны радоваться тому, что просто
ходим по земле. Вместо того чтобы думать, как жить лучше, мы одержимо боремся с
лишним весом.
Забудьте об этом! Вы можете штудировать любые
книги, выполнять любые упражнения, истязать себя диетами, но альтернатива
проста: либо перестать жить, либо растолстеть.
Ешьте умеренно, но с удовольствием; зло не в
том, что входит в уста, а в том, что из них выходит. Вспомните, что
тысячелетиями боролись с голодом. Кому взбрело в голову, что все и на
протяжении всей жизни должны оставаться худыми?!
И я скажу кому. Вампирам души, тем, кто так
страшится будущего, что полагает, будто можно остановить бег времени. Айя-София
заверяет: невозможно! Устремите усилия, используйте энергию, которую тратите на
диету, чтобы питаться хлебом духовности. Осознайте, что Великая Мать дает
щедро, но мудро, – отнеситесь к этому с уважением, и вы прибавите в весе не
больше, чем этого требует время.
Вместо того чтобы искусственно сжигать
калории, старайтесь преобразовать их в энергию, нужную для борьбы за воплощение
вашей мечты. Помните, что одной лишь диетой никому еще не удавалось надолго
согнать вес.
Воцарилась тишина. Афина подала знак, все
стали славить присутствие Матери, а я подхватил на руки Виореля, обещая самому
себе, что в следующий раз непременно приведу сюда нескольких друзей для
минимальной охраны. Под крики и рукоплескания, по-прежнему звучавшие у входа,
выбрался наружу.
Кто-то – наверно, это был владелец соседнего
магазина – вцепился мне в руку:
– Если разобьют хоть одну витрину, я вас
засужу!
Смеющаяся Афина раздавала автографы. У Виореля
был довольный вид. Я молился, чтобы сегодня здесь не оказалось ни одного
репортера. Продравшись наконец сквозь людскую толчею, мы сели в такси.
Я спросил, не хотелось бы моим спутникам
чего-нибудь поесть. Разумеется, ведь я только что говорила об этом, отозвалась
Афина.
Антуан Локадур, историк
Во всей этой длинной веренице ошибок меня
более всего удивляет наивность Хирона Райана, матерого журналиста с
международным опытом. В разговоре он упомянул, что заголовки таблоидов
буквально вгоняли его в столбняк.
«Диета от Богини!»
«Худейте за едой, призывает Ведьма с
Портобелло».
Мало того что Афина затронула такую
чувствительную сферу, как религия, она пошла еще дальше: заговорила о диете,
предмете общенационального интереса, куда более важном, нежели войны,
забастовки или природные катаклизмы. Не все верят в Бога, но все хотят
похудеть.
Хозяева окрестных магазинов рассказывали
репортерам, что видели, как горят черные и красные свечи, и что перед
коллективными церемониями происходят ритуалы с участием всего нескольких
человек. Покуда все это отдавало лишь дешевой сенсацией, однако Райан предвидел
шумный судебный процесс, на котором сторона истца использует любую возможность,
чтобы доказать не только факт клеветы, но и покушение на основополагающие
ценности нашего общества.
Тогда же одна из самых влиятельных газет
опубликовала статью евангелического пастора, преподобного Йена Бака, где, в
частности, говорилось:
