Наконец, ненадолго задумавшись, он решил, что изложил все факты и объективно, и честно.
— Вы навели справки о людях, находящихся в услужении у миссис Беннет? Сидели ли они в тюрьме, за что и с кем? — спросил Белфорд.
— Мое начальство считает, что данную версию не стоит разрабатывать.
— Жаль, — задумчиво сказал Белфорд. — Ведь, если Диас собирался отомстить, он наверняка присматривался к своим, так сказать, товарищам по несчастью, слушал их досужие разговоры. Они наверняка хвастались своими подвигами, рассказывали о сокамерниках — кто за что сидел и так далее. По крупицам он собирал все, что ему было нужно. Наконец, он понял, к кому лучше обратиться по такому щекотливому делу. Тут ведь главное — доверие. Диас не мог себе позволить ошибиться. И попытка у него могла быть только одна.
— Он никому не писал, ни с кем на воле не общался. И не получал писем.
— Но человек, который ездит за продуктами, без труда может бросить письмо в почтовый ящик.
— А марки откуда?
— В доме миссис Беннет тоже прибирает кто-то из бывших заключенных. Она, наверное, не обращает внимания на то, что у нее время от времени пропадают марки.
— Ну а как Диас получал ответы?
— Скорее всего, в корзине с продуктами. Или человек, который забирает почту миссис Беннет, заодно прихватывает и письма для Диаса. Возможно, на конверте для прикрытия тоже пишут: «Миссис Беннет».
— Ну ладно. Допустим, человеку, который ездит за продуктами, Диас доверяет. Уборщик может не знать, зачем нужна марка; ему просто приказывают ее украсть. А относит письма на почту и забирает их наверняка один и тот же человек.
— Вот именно! Чем меньше круг посвященных, тем вероятнее, что беды не будет.
К такому же выводу пришел и Ратлидж. Но он приехал к Белфорду не только для того, чтобы рассказать о Диасе. Он постарался изложить свою просьбу как можно осторожнее.
— Мне труднее всего выяснить, с кем может быть знаком мой подозреваемый. Даже не знаю, в самом ли деле за всем стоит именно он. Возможно, в деле замешан еще кто-то, и этот кто-то хочет остаться в тени. По-моему, курьер, который относит письма на почту и забирает ответы, постарается выяснить все для того только, чтобы обезопасить себя самого.
— На его месте я поступил бы так же. А через какое-то время он наверняка потребует поднять плату за свои услуги.
— Каким образом Диас сумел нанять убийцу? Насколько мне известно, у него нет денег. Да и остальные слуги Беннетов вряд ли располагают собственными средствами.
Еще не договорив, Ратлидж понял: он поверил Диасу, когда тот заявил, что отец лишил его наследства. Хотя последнее стоит проверить.
— Вам известны фамилии тех, кто там работает?
Ратлидж назвал несколько фамилий по памяти; достав из кармана черный блокнотик, Белфорд аккуратно переписал их.
— Не гарантирую, что мои розыски вам помогут, — предупредил он, закрывая блокнотик и кладя его в карман.
— И все-таки попробовать стоит.
— А у вас довольно интересная головоломка. Во время войны я тоже предпочитал загадки потруднее. Вам известно, что раньше я изучал право? И нашел его чертовски скучным.
Ратлидж улыбнулся. Его родной отец был адвокатом, но сам он вовсе не хотел идти по отцовским стопам. А что, если он поступил в полицию по той же причине, что и Белфорд, а не потому, что хотел защитить несчастных жертв?
Он не удивился готовности Белфорда помочь ему. Скорее всего, стимулом для Белфорда стал неопознанный труп на улице, почти на пороге его дома, а вовсе не красноречие Ратлиджа. Ратлидж не питал иллюзий насчет Белфорда. Но ему нужна была его помощь.
Он допил чай и собрался уходить, поблагодарив хозяина за гостеприимство и за то, что тот уделил ему свое драгоценное время.
Белфорд проводил гостя до двери.
— Счастливой охоты! Я дам вам знать, как только найду что-нибудь полезное.
— Спасибо! — Ратлидж не сомневался, что Белфорд найдет его, где бы он ни был.
Ему не очень хотелось поддерживать это знакомство, но в нынешних обстоятельствах оно казалось весьма полезным.
Хэмиш с ним не соглашался. «Ты связался с чертом», — заметил он, когда Ратлидж возвращался к машине. «Ну да, связался с чертом — пеняй на себя, — продолжал ворчать его погибший друг. — Да-да, радуйся, пока можешь. После того как он сожрет тебя с костями, ты уже не узнаешь, что ему удалось откопать».
«Наоборот, — возразил Ратлидж, заводя мотор. — Ему не терпится позлорадствовать. В армии он карьеры не сделал. Любопытно, чем он занимается сейчас… Не удивлюсь, если окажется, что он служит в военной разведке!»
После Белфорда Ратлидж отправился к адвокату, который вел дела фирмы «Френч, Френч и Трейнор».
До старого Хейза уже дошла весть о том, что Трейнор пропал без вести, и вначале адвокат без всякого удовольствия принял у себя представителя Скотленд-Ярда.
— Прежде всего, мы несем обязательства перед своими клиентами, фирмой «Френч, Френч и Трейнор», — заявил мистер Хейз. — На нас возложена огромная ответственность. Нужно платить рабочим в Фуншале, проверять контракты, нанимать и увольнять здешних служащих, вести переписку с управляющим производством… Наверное, придется послать на Мадейру старшего клерка, чтобы убедиться, что дела там идут, как раньше. Правда, он неважно разбирается в виноделии. Значит, придется нанять специалиста, который способен оценить тамошнюю ситуацию. Вдобавок возникает трудность с языком. Ведь там не говорят по-английски.
— Я понимаю, что сейчас у вас много дел. И тем не менее необходимо выяснить, унаследовал ли Афонсо Диас деньги от отца, или его лишили наследства. Завещание его отца хранится, скорее всего, в Фуншале, а может, и в Лиссабоне. Вы ведете дела фирмы «Френч, Френч и Трейнор», поэтому вам приходится время от времени иметь дело с португальским законом. Вам наверняка известно, где найти нужные сведения. А найти их надо быстро. Если делом займется Скотленд-Ярд, все пойдет по обычным каналам, и мне повезет, если я получу ответ через полгода.
— Да, да, понимаю. Но отец того человека, о котором вы говорите, продал землю на законных основаниях и плату за землю получил в полном объеме. У нас сохранились все документы, свидетельствующие о той сделке. Ну а как он предпочел распорядиться деньгами потом, — его дело.
— Совершенно с вами согласен, — кивнул Ратлидж. — Но Диас до сих пор в Англии. С вашей помощью Диаса поместили в психиатрическую клинику в окрестностях Кембриджа. Вы знаете, что там его лечили. Кроме того, вам наверняка известно: после того как перестали поступать средства на его содержание, его сочли излечившимся и отпустили. Но мне вы о Диасе и слова не сказали. После смерти Майкла Френча вы наверняка обсуждали вопрос о Диасе с Луисом Френчем; убежден, что речь заходила и о том, продолжать ли платить за содержание Диаса в клинике.
