– А потому, что у тебя прихожая слишком тесная! – ответила Ирка обиженным тоном Винни Пуха, обвиняющего Кролика в том, что у кого-то слишком узкие двери. – Знаешь, как эта пуля меня ударила? Как здоровенный мужик кулаком! Меня отбросило на стену, я стукнулась головой и потеряла сознание!
– Ага, – я задумчиво пожевала пропитанное кремом тесто и проглотила липкую массу, не чувствуя вкуса. – Так это что получается? Получается, помидорный киллер не планировал убийство. То есть, он и не киллер вовсе, а так… Как сказал Лазарчук – всего лишь томатный стрелец. Кстати, Серега сказал, что его уже задержали.
– Отличная новость! – Ирка решительно взяла второе пирожное. – Значит, город может спать спокойно!
– Не знаю, как город в целом, а мы с тобой вполне можем, – подтвердила я, зевнув в ладошку. – Лазарчук сказал, режим воздушной тревоги отменяется.
– Можем и будем, – согласилась Ирка. – Вот только плюшки японские дожуем и сразу же пойдем баиньки. Я у тебя переночую, ладно? А то Моржика дома нет, а одной мне после всего пережитого сегодня будет неуютно.
– Серый, не ври мне! Где ты? – Голос законной половинки майора Лазарчука вибрировал, как зубоврачебное сверло.
Майор болезненно поморщился и немного отклонил голову, образуя между ней и трубкой, в которой зудел родной голос, буферную зону воздушной прослойки.
– Ларочка, я на работе, – мягко сказал он.
Половинка была не только законная, но и любимая.
– Конкретнее! – потребовала любимая.
– В Чернореченском УВД, – Лазарчук не стал запираться. – Ты же знаешь, у нас тут штаб, и как раз сейчас идет допрос задержанного по тому самому делу.
Последние слова он произнес с нажимом, словно с большой буквы: То Самое Дело.
– По ограблению рынка, откуда налетчики в масках увели тридцать миллионов рублей? – немного прибрав обороты своей бормашины, уточнила Лариса.
В голосе ее прозвучали легкая грустная мечтательность и отчетливое уважение то ли к грабителям, то ли к похищенной ими сумме. Майор предпочел думать, что все-таки к сумме. Негоже верной жене полицейского офицера с почтением относиться к преступникам!
– И долго ты еще будешь там торчать?
Общественно полезную службу мужа Лариса – офицерская супруга с пятилетним стажем – уважала явно недостаточно.
– Лара!
Майорский голос построжал и одновременно сделался глуше: Лазарчук прикрыл трубку ладонью.
– Ты же знаешь, что для меня это реальный шанс отличиться!
– Да-да, разумеется, я не забыла, что ты уже перехаживаешь в майорах, – сердито согласилась верная жена.
– Ну вот, а это расследование находится под личным контролем губернатора! – с намеком напомнил Лазарчук.
– А он тоже там с тобой сидит в десятом часу вечера? – ехидно поинтересовалась Ларочка. – Губернатор-то?
Майор досадливо крякнул.
Всем, кто читает газеты и смотрит новости по телевизору, известно, что раскрытие наиболее громких дел курируют особо важные персоны: президенты, премьер-министры, генеральные прокуроры и губернаторы. Однако всем точно так же известно, что ВИП-персоны участвуют в расследовании только на словах, которые они оформляют главным образом в угрозы в адрес команд и служб, рискующих не справиться с поставленной перед ними задачей. Картину места преступления президенты и губернаторы не изучают, следы не снимают, версии не строят, улики не собирают и задержанных, упаси бог, не допрашивают. Эти по-своему интересные, но утомительные и затяжные занятия достаются другим. В данном случае – срочно собранной «команде лучших специалистов» и лично майору Лазарчуку.
– Сереженька! – Лариса заговорила мягко, почти жалобно. – Твоему сыну скоро полтора года. А ты хоть знаешь, сколько у него сейчас зубов?
– Лара, не дави! Все, отбой, к полуночи буду дома!
Пристыженный и оттого сердитый Лазарчук резко выключил мобильник и бросил его на стол, прямо на валяющийся там отчет судмедэксперта.
Супруга попала в точку! Майор располагал самой полной информацией о количестве и качестве зубов какого-то неопознанного трупа, а вот улыбку собственного ребенка вспоминал с трудом. Так что семье он, безусловно, задолжал.
– Зато друзьям помогаю! – оправдываясь, сказал майор замкнувшемуся в высокомерном молчании мобильнику.
У того, кто реально ведет расследование громкого дела, найдется возможность попутно решить пару-тройку менее глобальных вопросов. Например, приставить охрану к подвергшейся загадочному нападению подруге и объявить в розыск ее обидчика. Главное, мотивировать эти действия служебной необходимостью.
Майор усмехнулся. Мотивировать было легче легкого, потому что в громком деле об ограблении рынка по счастливому совпадению тоже фигурировали замаскированные люди в черном.
– Сергей Михайлович, не зайдете к нам на минуточку?
В приоткрытую дверь заглянул капитан Морозов, всего пять минут назад уединившийся в соседнем кабинете с задержанным.
– Что, заговорил? – Лазарчук поднялся и потер ладони.
– Никак нет, – Морозов помотал головой.
– Прям совсем никак? – удивился майор, переходя из одного кабинета в другой.
Немолодой мужчина в черных джинсах и такой же черной, плотной, не по погоде, джинсовой рубашке сидел на краешке стула, нервно тиская руки. Шелковую маску киногероя с него уже сняли, открыв мягкое безвольное лицо с расплывчатыми чертами.
На героического черепашку-ниньзя мужчина был похож гораздо меньше, чем на пожилую, жалкую, глубоко обиженную жизнью Тортилу.
– Добрый вечер! – приветливо поздоровался майор. – Ну, что? Значит, не мычим не телимся?
– М-м-м-му-у-у! – вытягивая шею, с напряжением промычал в ответ задержанный.
– Не понял? – Лазарчук насупился и покосился на Морозова. – Он что, издевается?
– Товарищ майор, да он немой! – нервно хихикнув, объяснил капитан.
– Как это – немой? Боря слышал, как он спрашивал адрес во дворе!
– Да он вот так спрашивал!
Морозов взял со стола изъятый у задержанного мобильник, придавил кнопочку, и в кабинете зазвучал ломкий юношеский голос:
– Здравствуйте! Улица Макарова, дом тридцать два, квартира двадцать один?
Майор Лазарчук почесал подбородок.
– Я доставил ваш заказ! – после паузы, заполненной фоновыми шумами аудиозаписи, радостно доложил голосок из телефона. – Получите ваш заказ из кондитерской «Фудзиямка»!
– М-мы-ы-ы! – утвердительно замычал, кивая головой, задержанный.
Майор, словно тоже утратив дар речи, вытянул указательный палец пистолетиком и нарисовал в воздухе крутую дугу, соединив ею немого задержанного и его говорящий мобильник. Затем он аналогично крутыми дугами выгнул брови.
