Но к такому Эрик практически привык. Ему никогда не приносили трупы тех, кому череп проломили! Здесь все отправляются на тот свет одним способом – через внутреннее разрушение организма. Удивляло скорее другое:
– Вы начали использовать местных? Это новый уровень или экономия?
Предыдущие мертвецы были откровенно европейского происхождения. Почему – Эрик не интересовался. С точки зрения логики, иметь дело с местными было бы проще… Хотя кто его знает? Если начнут массово пропадать люди, власти Таиланда могут обеспокоиться. А те, кого он вскрывает… их ищут в родных странах, если ищут вообще! Здесь их след теряется.
Как бы то ни было, Аворио знает что делает. Он всегда принимает только те решения, которые принесут выгоду. А вопросы морального характера – чистый источник потерь.
– Это случайность, – ответил руководитель проекта.
– В смысле?
– Любопытство губит не только кошек, – пояснил Анри. – Эта уважаемая дама слишком плохо справлялась с профессиональными обязанностями. Разве мы не предупреждаем уборщиц, чтобы были осторожны в лабораториях? Предупреждаем. Тем, кто напоролся на шприц, остается только пенять на себя.
– Интересный у вас корпоративный кодекс…
Его реплика осталась без внимания. От него ожидали действия.
Эрик терпеть не мог вскрытия всегда, а теперь – с удвоенной силой. Он ведь не за этим сюда приехал! В то же время он научился подавлять возмущение и раздражение. Это надо сделать.
Он надел халат и защитные очки. Его спутники подобными мерами не утруждались, они просто отошли подальше.
Если бы у него был ассистент… Насколько было бы проще! В нормальных больницах врачам с высокой квалификацией таким вообще озадачиваться не нужно. Их ожидают уже «подготовленные» тела, им остается только изучить органы! А тут… без вариантов.
Он не чувствовал жалости к этой женщине. Он вообще не позволял себе эмоции, которые могли стать для него разрушительными. Как только они появлялись, ему достаточно было подумать о Линн и ребенке – вот что важно! Поэтому и первый надрез он сделал уверенно, привычным жестом, как делал уже десятки раз.
И женщина открыла глаза.
Последовала секундная пауза, наполненная абсолютным у обеих сторон шоком. Она не знала, где находится. Он не понимал, что происходит. Однако она перевела темные глаза с его лица на окровавленный скальпель в его руке – и в ее взгляде появилось узнавание.
Она закричала. Сначала это был отчаянный крик, полный боли и страха. Потом женщина заговорила на языке, который по-прежнему был незнаком Эрику. Однако он все равно понимал ее! Она умоляла отпустить ее, не трогать, не мучить больше – это было в каждом ее вдохе, и речь отходила на второй план.
Мужчина невольно отпрянул, он понятия не имел, как реагировать. Трупы не оживают! Но она не дышала… вроде бы. Он ведь, если задуматься, не присматривался, потому что не ожидал такого подвоха! Неужели его так пытались подставить?!
Хотя нет, из угла, где стояли наблюдатели, уже слышалась ругань.
– Твою мать, Анри, какого хрена?!
– Я не знаю… Лаборант заверял, что она мертва!
– Она сейчас сильно похожа на мертвую?!
– Сейчас – нет, но пару минут назад… Вы ведь видели, что дыхание было слабым, пульс четко не прощупывался…
– Да клал я на ее дыхание! Я руковожу этой проклятой дырой, я не обязан слушать дыхание и прощупывать пульс трупешников! Я вам за это плачу!
Пока они выясняли отношения, женщина не успокаивалась. Продолжая причитать, она неуклюже слезла со стола, в последний момент поскользнулась и упала, но поднялась, хотя и с явным трудом. Она стянула простыню с ближайшего стола и завернула в нее свое покрытое язвами, а теперь еще и кровоточащее на месте разреза тело.
Эрик тем временем приходил в себя:
– Успокойтесь, пожалуйста! Это недоразумение, никто не собирался вас убивать!
Она только пятилась, пока не прижалась спиной к стене. Из темных глаз катились слезы, из носа пошла кровь: болезнь давала о себе знать.
– Все хорошо, я вам помогу! Смотрите, я ничего не буду делать! – Мужчина показательно медленно положил скальпель на стол. – Я не хотел причинять вам боль!
– Эрик, отродье американское, какого ты с ней объясняешься?!
Аворио был в бешенстве, однако именно это бешенство подтверждало, что на сей раз это не его интриги. Женщину считали мертвой, а теперь болезнь отступила!
– Потому что надо ее успокоить, вот и объясняюсь!
– Да она ни черта не понимает по-английски!
– Что надо, она поймет!
– А не надо, чтобы она что-то понимала! Нам эта телка, по сути, не нужна, проще найти более сообразительную уборщицу! Нужно только узнать, как случайное заражение повлияло на ее организм!
– Но она в не самом плохом состоянии! Возможно, ей еще можно помочь!
– Ты совсем с ума сошел?! Ее привезли сюда для вскрытия, а мне нужны результаты! Понял, папаша?
Это «папаша» было очевидным намеком на главный козырь. Однако здесь Эрик уперся. Он был уверен, что Аворио не станет рубить канаты из-за такой мелочи. Это лишь одна из многих, ей можно помочь, раз уж она выжила!
– Я не собираюсь проводить вскрытие живого человека! Я вивисекциями не занимаюсь!
– Ладно, уговорил!
О том, что за полой легкого бежевого пиджака Аворио прячет пистолет, было известно многим. Но никогда раньше он не использовал оружие, даже не угрожал им. Теперь же его уверенные движения показывали, что стрелять он умел отлично, пистолет был нужен ему не в качестве декоративного элемента.
Руководитель проекта не сомневался и не мучился угрызениями совести. Он навел пистолет на женщину и спустил курок. Она поняла, что он собирается делать, но времени на мольбу у нее не оставалось. Эрик видел ужас в темных глазах за долю секунды до того, как ее голова взорвалась кровавыми брызгами.
Он уже знал, что не забудет это. Он, в ходе обучения вскрывавший трупы и, казалось, привыкший к смерти, был далеко не так циничен, как предполагал.
Мертвое тело грузно повалилось на пол. Простыня начала впитывать расползающуюся лужу крови.
– Ну что, теперь она достаточно дохлая для твоей работы, профессионал? – ухмыльнулся Аворио, убирая оружие.
– Ты псих…
– Я бизнесмен! И я не собираюсь позволять какой-то поганой туземке, которой себестоимость – два доллара, останавливать рабочий процесс! Дорогостоящий процесс, Эрик! Так что нет, психов здесь нет.
Самое ужасное заключалось в том, что с этим нельзя было не согласиться. Глядя в глаза Аворио, Эрик понимал, что человек этот абсолютно вменяем. Убийство не доставило ему удовольствия, но и не вызвало сожалений. Он быстро просчитал ситуацию и сделал то, что было выгодно.
