— Аська, пора проснуться, — сказал он нежным голосом. — Я жив и здоров, и никакая машина меня не сбивала. Тьфу-тьфу-тьфу, — насмешливо сплюнул он через левое плечо. — Закрой глаза и досчитай до десяти. А когда снова их отроешь, все страхи уйдут. Ну, давай, попробуй.
— Хорошо.
Настя сделала, как он велел. Крепко зажмурившись, она принялась считать:
— Раз… Два…
— Так какое мороженое вам принести?
Настя изумленно моргнула.
— Что?
— Какое мороженое принести тебе и нашему парню? — весело уточнил Алексей.
— Три… Четыре…
— Нашей дочери, ты хотел сказать, — машинально проговорила она, все еще находясь в шоке.
Алексей улыбнулся:
— Нет, парню. Потому что он — парень!
— Ладно. Принеси нам ванильного с шоколадом.
— Договорились!
Алексей повернулся и зашагал к выходу.
— Пять… Шесть…
— Подожди! — крикнула Настя и вскочила со стула.
Он быстро обернулся.
— Что-то случилось?
— Это все… уже было, — выдавила Настя, чувствуя, что сходит с ума. — Ты пошел за мороженым, а я… я попросила тебя остаться.
— Это называется дежавю, — мягко проговорил Алексей. — Такое у всех бывает. Я быстро!
— Семь… Восемь…
Настя быстро догнала мужа и схватила его за руку.
— Ты никуда не пойдешь! — выпалила она.
Алексей посмотрел на нее удивленно.
— Милая, «Баскин-Роббинс» тут, за углом. Я обернусь за пару минут. Ты даже соскучиться не успеешь.
— Говорю тебе — ты никуда не пойдешь! — повторила она.
— Ладно, ладно, — успокаивающе произнес Леша. — Присядь. Ну же — садись.
Он провел ее к столу и, нежно придерживая за руку, усадил на стул. Затем опустился рядом.
— Ну, что с тобой? — мягко проговорил он. — Снова резкая перемена настроения?
— Я не хочу мороженого, — замотала головой Настя. — Не хочу мороженого!
— Ну, и ладно, — тем же мягким голосом сказал Алексей. — Купим тебе что-нибудь другое. Хочешь чизкейк?
— Девять…
Настя обняла мужа рукой за талию и прижалась к его плечу щекой.
— Ты настоящий, — пробормотала она, вдыхая его запах. — Настоящий! Ты настоящий!
— Боже, Аська, да что с тобой? Конечно, я настоящий. Был, есть и буду!
— Закажи мне чизкейк. И никуда от меня не отходи.
— Ладно.
— Не оставляй меня одну!
— Хорошо, хорошо. Ты только не волнуйся. Я всегда буду рядом с тобой. Клянусь!
— Десять.
Настя открыла глаза. В воздухе вкусно пахло блинчиками, а муж сидел перед ней на корточках, в шортах и фартуке, внимательно и нежно всматриваясь в ее лицо.
— Ну? — спросил он. — Теперь все в порядке?
— Ты не пошел за мороженым, — пробормотала она.
— Что?
— Ты не пошел за мороженым! Я тебя не пустила!
Она наклонилась вперед, порывисто схватила ладонями его лицо, притянула к себе и принялась целовать.
— Да что с тобой, сумасшедшая! — засмеялся Алексей. — Гормоны заиграли?
— Да! Наверное! — Она засмеялась. — Накорми меня блинчиками! Я умираю с голоду!
— Вот это уже другой разговор.
Алексей выпрямился и снова пошел к плите.
— Слушай, — снова заговорила она, — а давай пригласим на завтрак Светку!
— Светку? На завтрак?
— Ага! Давай, а?
— Да ради бога, — пожал он плечами. И добавил с улыбкой: — Но, судя по объемистым формам, твоя подруга очень любит покушать. Так что блинчиков нам понадобится в два раза больше.
— Ну, так принимайся за работу! А я пока позвоню Светке!
2
Не прошло и получаса, как обе подруги уже сидели в гостиной и, пока Алексей накрывал на стол (Настя потребовала, чтобы все было «как надо, по-праздничному»), тихо беседовали.
— Хочу тебе кое-что сказать, — почти шептала Настя, глядя на подругу широко раскрытыми, полными тайны и скрытой тревоги глазами. — Только поклянись, что не станешь называть меня сумасшедшей.
— Клянусь, — пообещала Светлана. — А что стряслось-то?
— Со мной что-то произошло. Что-то… страшное и странное.
Тревога Насти передалась и Светлане.
— Ты меня пугаешь, — тихо сказала она.
— Я сама напугана. Но уже не так, как полчаса назад.
— Так, — негромко, но веско проговорила Светлана. — А теперь рассказывай, что стряслось.
Настя несколько секунд собиралась с мыслями, а затем начала:
— Мне приснился сон. Но такой, что… В общем, такой, что я даже не могу назвать его сном.
— И что тебе снилось?
— Что Алешка погиб. Попал под машину. А у меня случился выкидыш.
— Боже! — вырвалось у Светы. — Это просто ужасно! Могу себе представить, как ты себя чувствуешь.
Настя болезненно поморщилась.
— Это все неправильно, — сказала она.
— Конечно, неправильно. И перестань об этом думать.
— Нет, ты не поняла. Этот сон… Он был слишком реален. Слишком, понимаешь? И он… он так долго длился… так долго…
Настя заплакала. Света обняла ее и прижала к себе.
— Бедная моя подружка, — произнесла она. — Это у тебя из-за беременности. Помню, со мной было такое же. Частая смена настроения и все такое. — Она погладила Настю по волосам. — Ну, все. Все, Ася, перестань. Просто не думай об этих гадостях.
— Да. — Настя шмыгнула носом. — Ты права. Не буду об этом думать.
Света протянула руку, вынула из сумки пакетик салфеток, достала одну и вcучила подруге.
— Высморкайся.
Настя сделала, как она велела.
— Молодчина, — похвалила Светлана. — И пообещай мне, что больше не будешь об этом думать.
— Обещаю.
— А теперь пошли к Алешке. Я с ума схожу от этих вкусных запахов!
Светлана не ошиблась, у Алексея уже все было готово. Белая скатерть на столе, ароматный кофе в чашках, посреди стола — блюдо с горой блинчиков.
— Боже, — выдохнула Светка, — они у тебя еще и фаршированные. Что за начинка?
— Фарш, — сказал Алексей торжественно. — И не какой-нибудь, а самодельный! Я вчера полдня на мясорубке крутил.
