Семенов пошевелился на полу и скривился от боли.
— Шеф… — снова хрипло и обиженно заговорил он, — неужто это из-за той маленькой сучки…
Гуськов, бледный от ярости, холодно улыбнулся.
— Вот видишь, — укоризненно сказал он, — ты до сих пор ничего не понял, Ваня. Ну, нельзя же быть таким непонятливым.
И он снова ударил охранника ботинком по ребрам.
— Шеф… не надо… — заскулил тот. — Товарищ майор…
— Я тебе не майор, — произнес Гуськов. — И здесь не тюрьма. Это больница, и здесь лежат пациенты. Имей, мать твою, уважение!
Он снова хотел ударить Семенова ботинком, и тот испуганно сжался на полу, но в эту секунду громкий женский голос окликнул:
— Что здесь происходит?
Гуськов повернулся на голос. В нескольких шагах от себя, в неверном и тусклом дежурном освещении коридора он увидел полную молодую женщину с коротко стриженными волосами.
— Я спрашиваю, что здесь происходит? — повторила она свой вопрос резким голосом.
— Вы кто? — изумленно спросил Гуськов.
— Я знакомая доктора Макарского. Светлана Ткачева.
Семенов молча поднялся на ноги, но Гуськов уже не обращал на него внимания.
— Что вы тут делаете? — спросил он у женщины.
— Приехала узнать о своей подруге. Она весь день не брала трубку. И Макарский не брал. Так вы ответите мне, что здесь проис…
— Как вы прошли через вахту?
Гуськов уже овладел собой, и в голосе его появилась скрытая угроза. Светлана невольно отступила на шаг.
— Я спонсор и учредитель этой клиники и могу приходить сюда, когда хочу. У меня универсальный электронный ключ.
— Вот оно что. — Гуськов радушно улыбнулся. — А я — начальник охраны этого учреждения. Вот! — Он кивнул на Семенова. — Поймал своего помощника на воровстве лекарств, ну, и разобрался с ним по-своему. Мне стыдно, что вы это видели, но у мужчин свои методы.
Пару секунд оба разглядывали друг друга, затем Светлана открыла рот, чтобы продолжить разговор, но не успела — из-за двери донесся громкий стон. Светлана вздрогнула и устремила взгляд на дверь. И тут послышался хриплый вскрик:
— Помогите!
— Шеф, — глухо сказал Семенов, — ее нельзя отпускать. Она вызовет полицию.
— Дурак! — рявкнул на него Гуськов. — Идиот!
Светлана резко повернулась, но в ту же секунду Гуськов подскочил к ней и схватил ее за шею. Она попыталась вырваться и закричать, но свободной рукой Гуськов закрыл ей рот.
— Тихо, — велел он. — Тихо. Мы во всем разберемся. Семенов, разберись там!
Охранник повернулся к двери кабинета и попытался ее открыть. Однако дверь не поддалась. Он попробовал снова, но с тем же результатом. Семенов смотрел на Гуськова и растерянно пробасил:
— Дверь закрыта.
— Что?
— Дверь закрыта.
Глаза начальника охраны похолодели.
— Не может быть! — сказал он.
— Точно закрыта.
Гуськов подтащил упирающуюся Светлану к двери.
— Доктор! — окликнул он. — Доктор, вы меня слышите?
— Убирайтесь, — донесся из-за двери сиплый голос доктора Макарского.
Гуськов, продолжая удерживать Светлану, яростно пнул ногой запертую дверь.
— Откройте дверь! Живо!
— Это слишком долго длилось, — отозвался Макарский. — Я хочу все прекратить.
Начальник охраны стиснул зубы так сильно, что под кожей у него вздулись желваки.
— Шеф, что будем делать? — тупо спросил Семенов.
— Заткнись, — велел Гуськов. Он снова повернулся к двери и громко произнес: — Анастасия Сергеевна, у меня ваша подружка! Откройте дверь или я сделаю ей больно!
— Вы спятили, — снова донесся голос Макарского. — Вы сумасшедший. Убирайтесь к черту!
Кровь отлила от лица Гуськова. Глаза его заблестели сумасшедшим блеском, губы побелели и задрожали. Семенов, глядя на своего шефа, тихонько попятился. В туповатых глазах его появился испуг и что-то, похожее на понимание.
И вдруг Гуськов засмеялся. Семенов продолжил пятиться, глядя на шефа уже с нескрываемым испугом. Начальник охраны убрал ладонь с губ Светланы.
— Скажи ей, — приказал он. — Ну!
— Убери от меня свои поганые лапы, ублюдок! — крикнула Светлана.
Гуськов снова заткнул женщине рот и крепко прижал ее к себе, не давая пошевелиться.
— Анастасия Сергеевна, вы это слышали? — громко поинтересовался он.
— Оставь ее в покое! — донесся голос Насти. — Отпустите ее!
— Отпущу, — ответил Гуськов. — Обязательно отпущу. Когда вы откроете дверь. А если не откроете… — Он облизнул губы и нервно хохотнул. — Знаете, что я сделаю с ее глазками? Я их вырежу из глазниц и оставлю себе на память. А потом я выпотрошу ее, как куклу!
Светлана застонала и забилась в руках у Гуськова, пытаясь высвободиться. Начальник охраны досадливо поморщился.
— Семенов, подержи-ка эту…
Но Семенова в коридоре уже не было.
— Твою мать… — тихо выругался Гуськов.
И тут дверной замок тихо щелкнул, и дверь кабинета открылась.
2
Доктор Макарский сидел за своим столом, ероша пятернями волосы и тихо бормоча:
— Это сумасшествие… Это какое-то сумасшествие.
— Успокойтесь, док, мы во всем разберемся, — обронил Гуськов странным подрагивающим голосом.
Глаза его лихорадочно блестели.
— Вы не в себе, — тихо сказал Макарский. — Вы хоть понимаете, что вы не в себе?
Гуськов не ответил. Он стоял у двери, оглядывая кабинет. Настя, бледная, с опухшим лицом и растрепанными волосами, стояла перед Гуськовым, в трех шагах от него. Светлана сидела на кушетке, испуганно и затравленно глядя на начальника охраны и, кажется, до сих пор не веря, что все это происходит наяву.
Гуськов облизнул губы и усмехнулся.
— Забавная у нас сложилась ситуация. Что будем делать? Есть предложения?
— Вам нужно сдаться полиции, — произнесла Настя. — Все это слишком далеко зашло.
Гуськов хмыкнул и покачал головой:
— Не пойдет. Есть другие предложения?
— Настя, — дрожащим от слез голосом проговорила Светлана, — кто этот человек? Почему он так себя ведет?
Глаза начальника охраны сузились.
— Ну? — с холодной иронией обратился он к Насте. — Объясните своей подруге, кто я такой?
— Он сумасшедший, — тихо сказала Настя. — И он не выпустит нас отсюда.
